Все это было так трогательно, и так напоминало о доме и о моих бабушке и маме…

Как-то раз я сняла с ожерелья русалки пару жемчужин и отдала Фаине, чтобы она продала их и купила все, что необходимо в хозяйстве, и, конечно, подарки детям. Бабушка всплеснула руками:

— Это же такая ценность, нет не могу принять столь дорогой подарок…

Но я настаивала и она сдалась. Были куплены различные вкусности, обновки, Пьер получил новые альбомы и краски, Нэтти же с восторгом играла с новой куклой, о которой давно мечтала.

Для меня же госпожа Фаина принесла целый гардероб, не забыла даже о домашних туфлях:

— Ведь наша Агнесс совсем раздета, ей даже переодеться не во что, — приговаривала она, одергивая на мне новое платье.

В один из теплых пригожих дней, когда дети играли в саду, а мы на кухне готовили обед, госпожа Фаина рассказала мне историю своей небольшой семьи.

Мама близнецов умерла, едва им исполнилось полгода, отец их, сын госпожи Фаины, остался один, он безмерно любил своих крошек и как мог заботился о них вместе с бабушкой.

Габриель, так звали отца близнецов, был рыбаком и зарабатывал достаточно для безбедной жизни своей семьи. Он уходил в море, бабушка же занималась с внуками, дети росли и радовали своими успехами и послушанием.

Но и эта спокойная и благополучная полоса для семьи внезапно закончилась.

Лодка, на которой рыбачил Габриель, угодила в шторм. Рыбаки не смогли спастись. Дети осиротели, госпожа Фаина потеряла горячо любимого сына, больше у них никого не было в целом свете..

Бабушке пришлось заменить этим славным детям и отца и мать. Приходилось нелегко, госпожа Фаина старалась браться за любую работу, с которой могла справиться — готовила для более богатых людей, шила платья для выхода в свет дочкам и женам местных аристократов, помогала управляться с прислугой.

Дети росли, бабушка старела, но она надеялась, что успеет поставить на ноги своих любимых внуков.

Рассказывая мне историю своей жизни, госпожа Фаина, ловко управлялась на кухне — она помешивала суп, проверяла, как поднимается тесто для булочек, шинковала овощи для салата — все спорилось у нее в руках.

— Ну теперь можно и чай выпить, — она вытерла руки передником и поставила на стол две кружки для себя и для меня. Тут же явился Бенедикт, он уселся на подоконник и внимательно все осмотрел, словно проверял, все ли мы правильно делали без него.

Госпожа Фаина погладила кота по голове и поставила перед ним блюдце со сметаной. Кот довольно заурчал и приступил к своему обеду.

— Но жизнь, как известно состоит из белых и черных полос, — продолжила Фаина, помешивая ложечкой горячий чай,

— В наших краях появился некий Нукелави. Откуда пришел или приплыл этот демон, не знает никто, — бабушка печально вздохнула.

— Жизнь изменилась у всех… Этот Нукелави — и человек и лошадь одновременно — нижняя его часть подобна лошади с чем-то вроде плавников на ногах, у этой лошади огромная, как у кита пасть. из которой вырывается пар, как из кипящего котла. Глаз у нее только один — огненно-красный. Сверху на этой твари как бы сидит большой детина, его руки достают до земли, огромная голова перекатывается от плеча к плечу, словно вот-вот оторвется. Но самое страшное, что у этого монстра нет кожи, только красная, местами черная плоть, кровь бежит по желтым венам, белые толстые сухожилия растягиваются и сжимаются при движении.

Нукелави может жить и на суше, и в море. У него зловонное дыхание, которое поражает своим ядом урожай, губит скот, а у людей начинаются страшные болезни…В течении летних месяцев этот монстр находится в заточении у Матери Моря — лишь она может его контролировать какое-то время, но как только наступает осень, Нукелави появляется вновь…

Все люди нашего поселения, у кого была возможность уехать подальше от моря, поспешили отправиться к новым землям, а такие, как мы… Нам некуда ехать, да и сил у меня осталось мало, — бабушка опять вздохнула и погладила меня по руке. — Совсем я, старая, напугала вас, Агнесс.

Фаина проверила тесто и сказала:

— Скоро обедать сядем, дети на свежем воздухе аппетит нагуляют, да и нам подкрепиться не помешает.

Я помогала доброй женщине справиться с тестом, а сама думала, неужели нельзя ничем помочь этим людям, ведь должна же быть управа на этого Нукелави, будь он неладен… Кажется, я знаю, с кем я должна обсудить все, что узнала — с Мареллой, естественно!

Через пару дней наконец наступило полнолуние, и я, помня слова русалки о том, что встретиться с ней можно лишь при полном лунном диске, поспешила на берег моря.

Я торопливо шагала по знакомой дороге, радуясь предстоящей встрече с милой морской девой, как вдруг услышала позади себя. тихие шаги. Я замерла на месте — и вокруг снова наступила тишина. Однако стоило мне пойти вперед, как незнакомец, кем бы он ни был, вновь направился вслед за мной.

Прямо за моей спиной хрустнула ветка. Я резко обернулась — и с облегчением выдохнула, увидев в траве знакомый рыжий хвост с белыми полосками.

— Ох, Бенедикт, как ты меня напугал, дружок! — я тихо рассмеялась, — Пойдем со мной, познакомлю тебя с Мареллой, ты ей наверняка понравишься!

Кот коротко мяукнул, потерся о мои ноги и уже не таясь затрусил со мной рядом, правда с таким невероятно важным видом, точно своей компанией делает мне большое одолжение.

Вдвоем с Бенедиктом мы пришли на берег, на то самое место, где я рассталась с Мареллой. Вокруг, как и тогда, стоял такой же тихий прелестный вечер. Море тихо шелестело, кричали чайки, иногда слышались всплески резвящейся рыбы, аромат цветов кружил голову.

Я села на песок и стала наблюдать за накатывающимися на песок волнами. Бенедикт, улегшийся рядом, казалось, тоже вглядывается вдаль, шевеля усами и изредка дергая ушами, когда на голову ему садилась какая-нибудь надоедливая мошка.

— Как думаешь, Бенедикт, приплывет ли Марелла сегодня? Помнит ли она обо мне? — посмотрела я на кота, точно ожидая от него ответа.

Однако не успела я закончить, как раздался громкий плеск и послышался смех русалки, что походил на рассыпавшиеся стеклянные горошины:

— Естественно помнит! Агнесс, я так рада, что ты пришла и привела с собой это чудесное создание! Кто этот красавчик?

Марелла, улыбаясь, смотрела на нас с котом и махала рукой. Я кинулась к воде, Бенедикт же встал и не спеша потянулся, выгнув спину.

— Марелла, ты чудесно выглядишь, как же приятно вновь увидеть тебя! Позволь тебе представить моего приятеля — Бенедикт, собственной персоной.

Он при этих словах лишь важно сказал свое “Мяу”.

Русалка вновь засмеялась:

— О. папа нам рассказывал о котах — вы, люди, их обожаете, разрешаете им любые шалости, позволяете даже кусать и царапать себя, а они из вас веревки вьют. Вот последнее, про веревки, я, правда, не очень поняла. У котов же лапки, а не руки…

Я тоже рассмеялась:

— Марелла, твой папа, как всегда прав, он и в самом деле хорошо понимает людей! Эти хвостатые и лапами справляются с нами.

Марелла внимательно посмотрела на Бенедикта, затем перевела взгляд на меня и улыбнулась:

— Как жаль, что у нас под водой нет котов, он такой красивый! И, знаешь, Агнесс, ведь у него глаза, как у тебя, такие же зеленые, русалочьи, — она вдруг состряпала серьезное лицо. — А вдруг он когда-то давно тоже был русалом, с рыжими волосами, естественно!

Бенедикту, похоже, понравилось все, что говорила русалка, он важно поглядывал по сторонам и довольно мурчал.

— Рассказывай поскорее, как ты живешь, Агнесс, откуда у тебя этот восхитительный кот, — тут Бенедикт, важно мяукнул. — Мне не терпится услышать все, что произошло за месяц, и с подробностями, естественно, мы, русалки, очень любопытные.

Я уселась поудобнее и рассказала все — о добрейшей Фаине, ее внуках, и Бенедикте, естественно, тоже.

В конце своего рассказа, я пересказала Марелле о Нукелави и с надеждой спросила: