Законник что-то хотел ответить, но тут я вмешалась в мужской разговор. Будь я действительно домашней девочкой, наверняка бы не стала этого делать, порадовалась, что есть рыцарь, готовый вступиться, но… Я была дочерью своего отца. А Бертрандо не привыкли, чтобы вместо них кто-то ставил обидчиков на место. Ведь как тебя будут уважать, если ты даже не способен отомстить за себя?

– Покатать? На жеребце… – с насмешкой протянула я. – Да у тебя наверняка там снулая кляча.

– Дерзишь? Смелая, пока этот чешуйчатый рядом. Но я-то ему сейчас хвост выдерну! А потом мы с тобой повеселимся, – пообещал тип и начал… зеленеть! Увы, не от злости, а просто.

Напороться на орка – это нужно было очень и очень постараться.

Посмотрела на законника. Кажется, в этот момент дракон прикинул, не принять ли ему истинное обличье и отделается ли он после этого лишь увольнением: все же оборот в общественном месте, да с разрушительными последствиями, карался законом строго.

Применять магию же было бессмысленно: зеленых не брали ни чары, ни артефакты. Вот такая, на хрыг, аномалия.

– Я смотрю, твое второе имя – удача, – глядя на увеличившегося раза в полтора типа, ответил Рохт.

– А первое? – уточнила зачем-то я.

– А первое – не, – в сердцах признался дракон, готовясь к драке.

– Ну знаешь, – выдохнула я и, обойдя Рохта, двинулась к орку под изумленными взглядами обоих мужиков. – Обещать повеселиться вы все горазды, – я широко и уверенно улыбнулась, – а на деле один пшик выходит. Так что я сейчас и проверю, не врешь ли ты…

– Гы, – интеллектуально гыкнул орк. У него, видимо, это была высшая степень красноречия и восторга. Но нет, я оказалась неправа, зеленый смог членораздельно (и весьма похабно!) произнести: – Смотри, белобрысый, твоя баба знает толк в настоящих мужиках.

Я в этот момент как раз подошла к громиле, выразительно глянула на ширинку его штанов. Орк самодовольно оскалился. За моей спиной раздался недовольный рык Рохта, и… в следующую секунду в моей руке уже лежал нож. И не просто лежал. Его острие успело проделать дыру в штанах зеленого и теперь красноречиво упиралось в «жеребца» орка.

Громила замер, боясь пошевелиться. Видимо, опасался, что будет кастрирован. И правильно делал, кстати. А я все так же мило улыбалась.

– Э… ты чего? – почти трезво протянул он.

– Ничего. Как и сказала, проверила. И знаешь… ты не впечатлил. Так что свободен.

– Чего-о-о? – взревел громила.

– Что слышал. Зенки свои на меня не таращи, быстро побелел и двигай. Пока я добрая, а в руке у меня только нож, – последние два слова я намерено выделила.

Удивительно, но зеленый понял и начал уменьшаться в размерах.

Когда он вновь стал обычного большого, а не громадного вида, то зло цыкнул:

– А с виду приличная бабенка с телохранителем.

– Приличной я была в возрасте до года, – ответила я.

– Теперь заметно. Ты, что ли, этого хмыря охраняешь? – поинтересовался орк.

– Много будешь знать – скоро в гробу придётся лежать, – ответила я расхожей фразой улиц.

Это подействовало на уже не зеленого почти магически.

– Ты из какой банды будешь? – заинтересовался он, впрочем отодвигаясь так, чтобы самое его ценное было подальше от моего ножа.

– А какое это имеет значение? – Я скривила губы в ухмылке так, как этого никогда не сделала бы домашняя девочка.

– Может, приударить хочу, – ничуть не смутился орк. – Теперь уже по-приличному.

– Слушай, ударный… Я тут одну дверку ищу. Покажешь – может, и подумаю…

При этих словах за спиной зарычали. Но меня это не смутило. Ну какая разница, как вербовать проводников?

– Какую дверку? – заинтересованно спросил орк.

– Синенькую такую. – Я мило улыбнулась, спиной чувствуя приближение дракона.

– Таких в этом квартале много, – клыкасто оскалился экс-зеленый. – И дверей, и людей, что за ними. Некоторые в стельку синие…

– Мне нужен в стельку трезвый Моррун, – решила я прояснить ситуацию.

– Разводила? – хмыкнул громила и подозрительно уставился на меня. – Так он много кому нужен. Особливо ищейкам. Да только никто из легавых его не нашел. Ты, часом, не из них?

– Тебе доказать, что я не из законников? – вскинула бровь и в упор посмотрела на орка.

– Ха! Как? – он похабно усмехнулся.

– Труп – лучшее доказательство. А раз своего нанимателя я грохнуть не могу, то придется тебя!

Орк не успел опомниться, как острие ножа, от которого он вроде бы сумел отстраниться, вновь оказалось в опасной близости от орочьего тела. Только на этот раз лезвие впилось в кожу у яремной вены. Да так, что порезало ее. И по стали потекла первая капля крови.

– Твою ж… Как ты так быстро? – потрясенно выдохнул верзила.

– Практика, – я была сама невинность. – Кстати, раз уж ты такой милашка и мы столь дружески беседуем, то хочу тебя предупредить. Пока ты шарахался от моего ножа, успел пораниться. А его острие, увы, смазано ядом. На твоё счастье, он отсроченного действия. И да, ты просто везунчик, потому что у меня с собой есть противоядие! Ну так как? Дверь в обмен на жизнь? Или предпочитаешь быть трупом с гарантией.

– Су… – начал было орк, глядя на меня глазами, полными мата.

Я выразительно приподняла бровь и сильнее надавила на рукоять.

– Сударыня, – исправился громила. – С удовольствием вас провожу.

Я довольно усмехнулась, а вот нож убирать не спешила. Рохт буквально дышал мне в затылок. Зло так дышал, но не вмешивался, и это было уже хорошо. Время шло, мы трое замерли.

– Что тебе еще надо, зараза?! – выкрикнул орк, сверля меня взглядом. Да уж, над смирением ему нужно еще поработать немножко. Лет так сто. – Я же сказал, что отведу.

– Слово не монета, сколько ни скажи, от тебя не убудет. А вот клятва – другое дело.

– Да чтобы ты…

– Учти, шансов сдохнуть пока у тебя гораздо больше, чем у меня, – перебила я речь орка на взлете. – Перережу тебе горло и пойду искать другого проводника. А ты останешься гордым независимым… Одном словом, настоящим мужиком. Только мертвым.

– Ты точно не из легавых, – неожиданно выдал громила.

– Надо же, догадливый, – сыронизировала я и, повернувшись, через плечо деловито спросила у Рохта: – Господин, мне этого прирезать и поискать другого?

Орк нехотя пробубнил слова, скрепленные клятвой. Лишь после этого я отняла нож от его шеи. Громила потрогал место пореза и, увидев кровь на пальцах, в свою очередь потребовал:

– Теперь ты поклянись, что ты дашь мне противоядие и я не сдохну от твоей отравы, которой ты вымазала лезвие.

Я хмыкнула: а зеленый не дурак, хоть и старательно под него косит. Будь мой нож и вправду с токсином на лезвии, я могла бы вполне дать орку дать антидот… да не тот! Так что формулировочку верзила выбрал верную. Но я была Бертрандо. А мы не привыкли подчиняться чужим правилам. Мы предпочитали устанавливать свои.

– Хорошо. Клянусь, что, как только ты приведешь нас к двери, которую мы ищем, я сделаю так, что ты не умрешь от яда, которым я тебя отравила.

– Ладно, пошли… те.

И сам двинул вперед по улице. Я следом. Рохт поравнялся со мной и тихо прошипел:

– Что это только что было?

– Я договорилась с проводником, – оптимистично отозвалась я. – Видишь, нам самим даже искать этого Морруна не придется.

Дракон запыхтел. Дракон сверкнул глазами. Дракон сжал челюсти так, что заходили желваки. Одним словом, сдержался. Кремень. От отца я бы давно получила за подобное по шее. От матери – проклятие, а братец… Он бы полез вперед меня!

– Теперь буду знать, что значит «договорилась» в твоём исполнении, – спустя минуту все же проворчал Рохт.

Так, кажется, один чешуйчатый не привык, что кто-то, кроме него, может вести допрос. Только вслух я этого, конечно, не сказала. Орочьему слуху хоть далеко до эльфийского, но все же лишнего болтать не стоит.

К такому выводу пришел и Рохт. Так что мы, не сговариваясь, организовали тишину, которую разбавлял лишь звук наших шагов.