Схватив первый попавшийся под руку световой шар, я, сплюснув его в тарелку, швырнул в сторону «чёрного» хозяина. Магия своё сделала, и тарелка разбилась на мелкие кусочки, обдав Иллариона дождём из стекла. Он не ожидал подобной дерзости от меня, и на мгновение замер. Воспользовавшись этим, я, выбросив левую руку, выпустил силки из веток берёзы (спасибо Фёдору, он научил плести их). Они плотно легли на змею, оплели тело, и даже закрыли ему пол лица, таким образом, не дав ему больше возможности творить «чёрную» миссию. Увидев, что хозяин «чёрных» более не опасен, немного расслабился.

— Карина, дай себе возможность сдать экзамен — попросил я.

— Нет, Дима. Твёрдо решила — сказала она и опустила голову.

— Тебя накажут, слышишь?

— Слышу, уже наказывают — прокричала она и я увидел, что её ноги охвачены огнём. Он был неестественно красный, и судя по выражению лица Карины, ей было мучительно больно. Не выдержав подобной картины, я прочёл заклинание и на неё упал сугроб, напрочь потушив пламя.

— Ты не должен помогать мне. Не по правилам — снова прокричала она и три раза хлопнув в ладоши, исчезла. Я остался один на один с хозяином «чёрных». Освободив его от пут силка, вопросительно посмотрел.

— Сдал, пятёрка — сказал он и попытался транспортироваться. Но я остановил его вопросом:

— Что будет с Кариной?

— Накажем — ответил он.

— Можно попросить не делать с ней ничего плохого?

— Нет — ответил он и три раза хлопнув в ладоши, исчез.

Выйдя из комнаты, и громко хлопнув дверью, я понуро побрёл к себе в гостиницу. «Попрошу у нейтральных» — твёрдо решил я, и своим решением остался доволен.

I

— Дима, Дима, Димуля — ты чего делаешь? — причитала Маруся, пытаясь утихомирить мой бешеный темперамент. Разбросав по комнате в этой кошмарной гостинице свои вещи, я пытался привести в своей душе хоть какой — то порядок. Ничего не получалось, поэтому срывался на вещах.

— Может покушать хочешь, Димка? — спрашивал всегда молчаливый Вася, не выдержав всплеска моего характера.

— В этом кафе? С этими грязными лешими и вурдалаками? С этим хвостатым хозяином «чёрных»? Да я лучше сдохну от голода — орал я и продолжал наводить в комнате беспорядок. На тот момент мне почему-то хотелось найти шерстяные носки. Я их не находил, и злился ещё больше.

— А давай водки выпьем? Я быстро найду, ты меня знаешь. Ну или на худой конец настоек из мухоморов дерябнем? Я с собой захватил — бегая за мной как приклеенный, верещал Татарин.

— Не хочу водки, не хочу настойки. Хочу найти носки и сделать так, чтобы ко мне относились по-человечески. Ты знаешь, что они начудили на этой грёбаной дуэли? Они Карину наказывать повезли. Она огнём горела, когда я пытался хоть как — то повлиять на процесс наказания за непослушание. Это что за средневековые понятия? Она что, рабыня? Она маг, хоть и чёрный. По какой причине было принято вот так экзаменовать меня? Я ненавижу такие методы — орал я и снова ринулся на поиски носков. Найдя правый или левый, фиг разберёшь, я натянул его на ногу. И рванул на поиски второй потеряшки. Выдохся, сел на скрипучее, старое кресло и загрустил. В этой позе и нашёл меня Тимофей Иванович. Войдя в комнату и оглядев беспорядок, облокотился об трость.

— Чего чудим? Татарин, ты водки ему предлагал? — спросил медведь.

— А то как же, как полагается, первым делом спросил. «Не хочу» говорит я твоей водки, и настойки из грибочков тоже не хочу. «Дай» говорит справедливости и душевности товарищам нашим «чёрным», а то перестану быть «прозрачным», и уйду в монастырь. Смех в комнате «грохнул» как из пушки. Мои смеялись, медведь аж пополам согнулся. Когда всеобщий приступ истерии прошёл, решено было всё-таки до кафе дойти. Есть я уже конкретно хотел, и выяснилось, что экзамен я последний сдал, и больше у меня их не будет.

— Мы домой поедем? — с надеждой в голосе спросила Маруся.

— Нет, проводник ты мой пушистый, не поедем — по-доброму сказал Тимофей Иванович и взял её на руки.

— А что мы будем делать? — снова спросила она.

— Завтра у Димы важный день. Он предстанет перед серебряными и получит заслуженную награду за отличную учёбу. И за успешные результаты экзаменов. А потом, он сможет попросить одно единственное желание у них. И они исполнят. Вот он и нервничает, «прозрачный» наш. Многое хочет попросить, а не получится — ответил он и посмотрел на меня.

— Да понял я, не дурак — проворчал я под свой нос и попытался не испортить всем настроение окончательно. Нужно было перекусить, иначе от голодных спазмов желудка некуда было уже деться. Дойдя до нелюбимого кафе, я первым делом попытался абстрагироваться от происходящего. Не видеть сопливого вурдалака и кривую ведьму ещё было можно, если постараться, а вот не увидеть хозяина «чёрного» ведомства, который преспокойно сидел за столиком и пил свой кофе, я не смог. Отвратительная муть, где-то из глубины моего организма подступила к горлу, и я, не сопротивляясь ей, смело подошёл к Иллариону.

— Приветствую вас, о — хозяин, из всех хозяинов, вместе взятых. Позвольте присесть за столик к вам, дабы разрешить начинающийся спор, который может перерасти в открытый конфликт, если мы, как цивилизованные маги, не разрешим его сами. Что скажете? — спросил я.

— Ничего не скажу, потому что столовая и баня — это центр временного перемирия абсолютно всех ведомств. И ты, Дима, как бы не хотел, ничего сделать мне здесь не сможешь. Не работает магия в этом кафе. И тем более, ты «белый». У вас, малахольных, вообще нет понятия поднять руку на кого-либо из каких либо, и т.д. Садись, коли пришёл — ответил он и уставился в одну точку, допивая бурду из стакана, который, кстати, отвратительно вонял. Я посмотрел на своих. А смотреть то было и не на кого. Они давно ушли с Тимофеем Ивановичем за его столик, и уже Татарин вовсю орудовал подносом, бегая по залу. Я сглотнул голодную слюну, посмотрев на блинчики в тарелке у домового, который специально пробегал мимо меня, и я сдался. «Разберусь с ним обязательно, но позже» — думал я и поспешил к своим.

— Дима, ты нарываешься на скандал с «чёрными». Если так дальше пойдёт, ты у меня практику проходить будешь в Африке. То ещё наказание. О своих пушковых подумай, врятли Марусе понравится соседство с анакондой. Она конечно бессмертная, но перерождаться ей, каждый день придётся. Оно тебе надо, к горшку ежедневно приучать? — спросил медведь и внимательно на меня посмотрел.

— А что, такое возможно? — снова спросил я и мои глаза полезли на лоб.

— А ты что думал, что по матушке России кататься будешь по трубам, и в своей любимой деревеньке кур нянчить? Ан нет, дорогой мой. Жить «белого» мага гораздо серьёзней, чем «чёрного». У этого ведомства мозгов хватает только убивать и карать. А это куда проще, чем спасать и помогать. И решать, а достойному ли человеку ты службу служишь. Ешь блины, Дима, и думай головой, а не эмоциями — сказал хозяин и полил свою порцию жареного теста мёдом. Зажмурился от наслаждения, и глубоко вздохнул. Я последовал его примеру. Поковырялся в тарелке, съел блин и уставился в пол. Отвратительно было себя ощущать абсолютно беспомощным в данной ситуации. Ну в принципе, зачем я вообще лезу? Ну не захотела девочка против меня заклинанья кидать, прекрасно помня, чем это всё закончилось прошлый раз. И я, со своей стороны, твёрдо уверен, что она мне ну никак не пара. Невозможно это. Несмотря на цвета наших ведомств, которые кардинально отличались друг от друга, я недопонимал, почему же всё-таки ищу справедливости для неё. Может зацепила чем? Или играет моё упрямство против меня же? Долго размышлять над этим мне не дал Тимофей Иванович.

— Дима, пора собираться на завтрашнюю церемонию. Одежда есть? — спросил он.

— Да, есть такое. Мне Ольга на новый год подарила белый костюм. Сказала, пригодятся. Думаю, в нём и пойду. Нормально будет? — сказал я и выпил невкусный кофе.

— Вполне. Главное, чтобы белое было. Что просить будешь? — снова спросил он.