— Дима, кто — то практикуется на нас. Может уже дверь откроешь? — спросил домовой.

Я остановил потоп, завертел кран, высушил пол, и пошёл открывать дверь. Домовой в таких вещах не ошибается никогда. На пороге стоял мальчик, почти подросток. Сивые волосы и белёсые брови с ресницами, голубые глаза. Росточком низок, и самое интересное, что было в нём, это одежда. Длинный, до пола халат, который был разделён белыми и чёрными полосками в рисунке ткани. То есть, полосатый халат с двумя цветами. У меня зарябило в глазах.

— Добрый вечер, уважаемый! — сказал я, — вы хулиганите? А может можно было просто постучать в дверь, и войти? У меня не заперто.

— «Чёрное» ведомство ни этикет, ни вежливость в своих школах не изучают, и соответственно не практикуют в своей повседневной жизни. Нужно быть готовым ко всему — ответил он.

— Ну как скажете. Проходите — сказал я, и повернувшись к нему спиной, попытался войти в комнату. Но, не тут-то было. Я упал. Прямо на свой родной пол, в привычном доме, где я знал каждую половицу. Попа от удара об пол заныла, и предупредила меня, что ей на сегодняшний день приключений предостаточно. Я с ней согласился. Посмотрев вниз, я увидел разлитое масло. Даже задумываться не стал, откуда оно.

— Чаю хотите? — спросил я.

— «Чёрные» предпочитают напитки покрепче. Кофе, водка, виски есть в доме? — спросил он.

— Я детям по пятницам не наливаю — проворчал я.

На меня тут же пролился «кровавый» поток жидкости. Много. Попробовав напиток, который я добыл нехитрыми манипуляциями (лизнул себя), я обнаружил, что это томатный сок. Прибрав масло с пола и смыв с себя сок, я начал потихоньку «звереть».

— Я так понимаю, вы новый учитель. Какой предмет вы мне сейчас преподаёте? — спросил я.

— Самооборона. Чёрная магия в дозволенном диапазоне «белого» ведомства. Меня зовут Вениамин — сказал он, и сел за стол.

— Прекрасно, учитель. Я всё конечно понимаю, но зачем так представляться? У нас ведь только знакомство, неужели нет другого способа? — спросил я и оторопел. Пока я говорил, мне в руку, между пальцами, прилетела вязальная спица, и воткнулась в стол.

— Ладно, я понял. Слушаю вас — сказал я и уставился на мальчика.

— Меня не нужно слушать, меня нужно чувствовать. Я немногословен, и очень быстр. Уроки, которые я преподаю — самые важные. Ты, Дима, оказался очень слабым звеном в цепочке между чёрным и белым. К тебе особый подход нужен, и жалеть я тебя не буду. Поэтому всё, что я знаю и умею, я буду передавать тебе очень быстро, и на практике в основном. Потому что, я из «нейтральных». Прислан к тебе на две недели. «Белое» ведомство подобных сотрудников в своём штате не имеет, и иметь не может. Чёрный цвет здесь не приветствуется. Поэтому, пошли работать над магией. А учебные пособия ты получишь позже, пришлю через сову.

С этими словами, мы вышли из дома.

I

— Лови, быстро и чётко, — кричал сквозь туман Сергей, — почему ты до сих пор не можешь усвоить, что ты ничего из себя не представляешь, против природы?

— Я стараюсь — кряхтел я, поднимая огромный кусок камня силой магии.

— Ты не стараешься, ты делаешь мне одолжение, чтобы отстал. Я смотрю, ты, наверное, хочешь в ветеринары, вместе с Фёдором, несушек разнимать, когда те хвосты друг другу рвут.

— Не хочу, зачем так-то — начал я оправдываться.

— Тогда вперёд, за победой над стихией — сказал он и отпрыгнул за холм.

Я сосредоточился, закрыл глаза, и сделал над собой усилие. Он прав, мой учитель по невоодушевлённым. Работать над водой и камнем было очень скучно. С животными, и даже рыбами, хоть поговорить было можно. А здесь, гоняешь волны туда — сюда, камни бросаешь за горизонт, а толку никакого. Траву густую на прошлой неделе у себя на огороде взрастил. Гордился собой. Пришла Ольга, по ушам врезала мне, и заставила всё вернуть на место. Говорит, это неправильно, когда трава красная. А может я художник? А может я так вижу? Нет, говорит. Неправильная трава, и я неправильный «прозрачный». Пришлось полоть с корнем, потому что моя трава пугает «чистых». Эх! Я снова сосредоточился, и выполнил задание. На мой взгляд — блестяще. Камень, который я мучала всё утро, наконец взлетел до облаков, и рассыпался в песочный дождь. Не долетая до земли, песок сделал «пируэт», и превратившись в воду, обрушился на озеро. Дело сделано, я смог исполнить то, что просил меня Сергей. Довольный собой, я повернулся к педагогу.

— Справился? — спросил я.

— Кое как — ответил он и скривил лицо, как будто только что съел лимон.

— Что опять не так? — скрывая раздражение, спросил я.

— Ты делаешь слишком много лишнего. Дождь должен был обрушиться сразу, а ты сначала в песок камень натёр, а потом в воду уже превратил. Как всегда, толку мало. Зачем столько промежуточных этапов? Проще, всё нужно делать проще.

— Но как мне убрать из себя человека? И физику, которую мне с детства преподавали. Твёрдое к твёрдому, жидкое к жидкому? Не получается пока, вытравить из себя аттестат о среднем образовании.

— Вот в этом и проблема. Ты сорок лет жил в мире людей. И вытравить из тебя мир понятных тебе вещей, практически невозможно. Либо думай, как маг, либо иди к курам своим.

— Жестоко — ответил я.

— Зато потом пригодится — улыбаясь, сказал он, и транспортировался.

Я сел на песок возле озера. Злился и ругался на себя, но сдаваться не собирался. Это всего лишь очередной урок, рано делать выводы моему учителю, я еще его удивлю. Раздевшись, я решил искупаться в чистом озере. Приняв отвар, я каплей упал в воду. Плавать «прозрачным» мне было гораздо проще, чем находясь в теле человека, «физкультурить» конечностями.

Прилипнув к спине сома, я решил покататься на нём, и заодно спросить, как поживает его несварение желудка после охоты на ерша. Он слопал рыбу, и покарябал стенку желудка его острым плавником, тем самым изрядно пострадав из — за своей жадности к мяску. Не осуждаю, сам далёк от вегетарианства, но истории о поедание себе подобных не очень приветствую. Фёдор сказал, что нужно практиковаться в языке, и я вовсю это делал. И Сергей был прав, животный мир мне импонировал неимоверно, и здесь я был среди своих. Как дома.

— Ну чего, удалось корень лилии достать, чтобы промаслить живот? — спросил я у сома.

— Ой, Димка! Это целое приключение было. Я у братана своего по-свойски просил, подсоби мол, с корнем. Он же прям очень тяжело выдёргивается, один не справлюсь. А он знаешь, что мне ответил? Иди говорит, сам дёргай, раз рыбкой не поделился. А как я могу делиться, если жрать охота? Я бы недонёс её, по любому — жаловался он мне.

— Думай в следующий раз, перед тем как брюхо набить — советовал я.

— Ага, нашёл во мне профессора. Думай! Да я это и делать то не умею. У нас умные только черепахи, да с ними скучно очень. И невкусные они, я пробовал однажды. Изжога одна.

Я рассмеялся, и прилепился к спине рака. Мне нужно было с ним по одному делу переговорить, и поучиться навыкам строить из песка домики — норы. Это было моё домашнее задание.

Поплавав в волю, и поговорив с его обитателями в сласть, я, выполнив домашнее задание, вышел из воды. Улыбнувшись яркому солнцу, крепко зажмурил глаза, и потянулся. «Как же хорошо» — думал я, и ровно через секунду, рванул обратно в воду. С неба, мощным потоком, на меня падал град. Крупный, холодный, и очень твёрдый. Нырнув с головой, я подготовился к атаке. То, что Сергей преподал мне очередной урок, нисколько не сомневался. Вынырнул я, уже находясь в панцире из водорослей. Пробежав по воде озера, не пожалел о том, что хорошо учусь. По мягким листьям водяных растений сыпал град, но мне было не больно.

— Совесть есть? — спросил я у учителя, которого увидел на холме, хоть он и очень старался казаться серым камнем. Выдавал его — нос. Длинный и корявый. У камней такого атрибута внешности не бывает, по крайней мере не на этом холме.

— Увидел значит? — спросил Сергей.