— Тишина в зале — вскрикнула сова и внимательно посмотрела в сторону «чёрных». Но старуха не унималась. Кривляния её были настолько карикатурны, что смеялся весь зал. «Белые» конечно сдержано улыбались, но им тоже было забавно наблюдать, как противоположное ведомство «роет себе яму». Первый не выдержал орёл. Взмахнув крылом, он высек прозрачную плёнку, которая пролетев в воздухе практически невидимой дымкой, накрыла «чёрных» с головой. Она аккуратно легла на головы слушателей процесса данного ведомства, и произошло невероятное. Они замерли. Как будто их засунули в морозилку, и они там обледенели. Я обомлел просто. «Вот бы мне владеть подобной магией» — подумал про себя я.

— Терпелки у меня не хватает на это ведомство. Штрафануть их нужно, прямо скажем на две недели. Как думаешь? — спросила сова у орла.

— Согласен. Пусть прямо сегодня начнётся наказание. Совсем страх потеряли, перед «серебряными» не стесняются совсем. Житья от их дел нет. Всё. Наказание началось — ответил орёл и раскрыл своё крыло. Из него посыпались острые как стекло перья. Нашпиговав ими края своего прозрачного полотна, он ловко свернул его так, что всё «чёрное» ведомство оказалось внутри него. А потом стало совсем интересно. Полотно приподнялось, и поплыло в сторону выхода. Ледяные статуи этого ведомства, комично скукоженные в тех движениях, в которых их накрыло полотно, звенели и перемещались внутри него как новогодние игрушки, уложенные в пакет, когда их пытаешься пропихнуть в шкаф. Я смотрел в сторону этой магии, не отрывая глаз. Стена возле двери растворилась, и вся братия уплыла на свежий воздух. Стена снова появилась, и я мог только слышать, как полотно вытряхивает «чёрных» из себя, создавая им явный дискомфорт.

— Ну вот, воздух чище стал, — поправив свои очки сказала сова, — давайте вернёмся к вердикту после перерыва. Я так устала, что мне нужно выпить чашечку чая.

Оставшиеся зрители зала дружно встали, и направились к выходу. Мы последовали их примеру. Выйдя на воздух, я глубоко вздохнул. наконец-то можно немного размять ноги и попробовать собрать себя в кучу. Приятного было мало в этом мероприятии.

— Перекусить не хочешь? — спросил Тимофей Иванович.

— Очень хочу. А как? — спросил я.

— Очень просто — ответил он и через секунду мы уже держали в руке по здоровущему бутерброду с бужениной. Я с превеликим удовольствием откусил его и зажмурился. Как же было вкусно. Через две минуты к нам по воздуху приплыли стаканы с молоком. Наевшись, мы пошли в зал. Воспользовавшись ситуацией, пока не было в зале заседания, я осмотрелся. Очень любопытно было посмотреть на пришедших на мой процесс подчинённых «белого» ведомства. Вот сидит на верхнем ряду девочка. Маленькая и курносая, она напоминала мне дюймовочку. Одета была в платьице — колокольчик из лепестков данного цветка. Когда к ней обращались, она сворачивалась в маленький комочек, не больше напёрстка и плакала, высмаркиваясь в свой платочек. «Припудренная» — сказал улыбающийся Тимофей Иванович, видя, как я во все глаза смотрю на это чудо. А вот рыжий парень сидит возле нас. Его волосы ярко — рыжие. Когда его нечаянно задеваешь рукой, или проходишь мимо, он вспыхивает, и от него исходит такой жар, что возле его лица можно сосиски варить. «Огненный. Незаменимый сотрудник, если нужно сделать работу в зимних условиях или вечной мерзлоте» — снова пояснил медведь. Дальше рассмотреть зрителей моего процесса не представилось возможным, по серебряной дорожке шла сова. Без «чёрного» ведомства зал казался пустым и тихим, что не могло не радовать. Судья подошла к своему столу, и присела на судейское кресло.

— Продолжаем рассматривать дело «прозрачного» Дмитрия из «белого» ведомства — сказала она строгим голосом и внимательно на меня посмотрела. Я опустил голову.

— Судом доказано, что «прозрачный» Дмитрий нарушил границу между добром и злом. Доказано, что данный сотрудник ведомства не имел ни малейшего понятия о самообороне в отношении блокировки выпадов чёрных магов. Доказано, что Дмитрий, не зная законов пушкового царствия, подверг задание под угрозу срыва — протараторила она и выпила залпом стакан воды, который плавал в воздухе возле неё. Я тоже очень хотел пить, и заказал себе такой же. Когда ко мне он приплыл, Тимофей Иванович схватил его, и опрокинул в себя. Я прибалдел конечно, но перечить не стал. Заказал себе ещё один. И дождавшись, всё-таки выпил холодной воды, о которой мечтал последние пятнадцать минут.

— Вынесен вердикт в отношении Дмитрия:

1. «Прозрачный» не должен вступать в должность сотрудника «белого» ведомства без должной подготовки. Обучение должно проходить под руководством старших и опытных сотрудников. Экзаменовать будут «нейтральные». Срок — полгода.

2. «Прозрачный» должен знать законы двух ведомств в совершенстве, дабы не допустить подобных инцидентов в дальнейшей работе.

3. «Прозрачный» уходит на домашний арест, который должен проходить по месту жительства, в деревне, в доме чистой бабы Нюры, которая ныне покойна.

Она закрыла клюв, и я приподнял голову. Тишина. Потом снова начала говорить:

— Хозяин «белого» ведомства, Тимофей Иванович, должен контролировать и следить за своим сотрудником, не допуская подобных ситуаций больше не под каким предлогом. Нельзя допускать зла в добре, и нельзя допускать добро в зле. В этом деле очень всё непросто. Карина ранила, и помогла ему выжить. Но она — «чёрная», и от своего ведомства за этот поступок может поплатиться очень многим. Дмитрий же наоборот, получил задание спасти десятерых от отравления и смерти, а вместо этого допустил метание ножей в адрес другого сотрудника. Вопиющее преступление, несмотря на благие намерения. Поплатился своим здоровьем на долгое время. Наше с вами заседание, надеюсь, пойдёт вам на пользу, уважаемые «белые». Всех благ, заседание считаю закрытым.

С этими словами, орёл, коршун и сова покинули свой серебряный стол. Горделиво удалившись за дверь под присмотром тигра и льва, которые яростно охраняли вверенную им территорию. Я сидел притихший и больной от стыда.

— Пойдём, Дима. Всё хорошо, отделались лёгким испугом — сказал хозяин, и мы вышли из зала суда.

I

После транспортировки, я сразу ушёл в рощу, где стояла одинокая лавочка, и как — будто ждала меня, белея сквозь зелёную листву. Я ни с кем в тот момент не хотел говорить. Ни есть, не пить, ни даже спать — желания не было. Лишь бы оставили в покое. Но непокорная новая подружка, с рыжим хвостом, уже ждала меня, качаясь на ветке.

— Димка? Ты накосячил? Накосячил? Да? — тараторила она, портя мне и без того плохое настроение.

— Ага. Скоро под домашний арест меня транспортируют. На полгода — понуро сказал я.

— Это ерунда, не беспокойся. Главное, держать хвост по ветру, и учиться магии. Хочешь покажу кое — что? — спросила она.

— Давай.

— А ты мне мармеладку дашь тогда?

— Как обещал, конечно.

— Тогда смотри — сказала она и внимательно посмотрела мне в глаза. Потом подняла переднюю лапку, очертила ей круг вокруг себя, шумно вздохнула и зажмурилась. Её усики подрагивали и рот то открывался, то закрывался. После трёх секунд таких манипуляций, белка оказалась в мыльном пузыре. Откуда он взялся, и как она это сделала, для меня конечно было загадкой. Но факт есть факт. Даже она обладала магией куда больше, чем сотрудник белого ведомства, который ни фига не может.

— Всё, ты меня удивила. Держи обещанное угощение — сказал я и отправил посыл припасённому угощению явиться на мои глаза. Мешочек с орехами и сладостями не заставил себя ждать. Отдав угощение, я пообещал белке, что, когда поучусь магии, обязательно вернусь, и мы с ней посоревнуемся. Белка села мне на плечо, прижалась своей пушистой мордочкой к моей щеке, и тихонько прошептала: «Всё будет хорошо. Спасибо». И поскакала с ветки на ветку, таща за собой мешок со сладостями, заслуженный.

Я собирался в дорогу. Все мази и отвары, вместе с подробной инструкцией об их применении я получил от Марии, и горячо поблагодарив её за своё здоровье, подготовился к транспортировке. Бобры уже ждали меня на плату. Отдав им последний мешок желудей, и обняв каждого на прощание, я выпил отвар. Через секунду вода накрыла меня с головой, и я, воспользовавшись бобром, который меня сопровождал, отправился домой. Когда я оказался в мойке собственного дома, я обрадованно обнял бобра, и спрыгнул капелькой воды на пол. Мои уже ждали меня, и очень оживились, прыгая со всех сторон и рассказывая о последних новостях.