— Ichweiß, Hans. Beruhige sich. Besser sage, was wir mit dem Radioäther machen werden?(«Их вáйсц, Ханс. Берýнгэзих. Бэсэрзáаг, вас вир мит дЭм РадиоЭтэр мáхэн вЭадэн?», Я знаю, Ганс. Успокойся. Лучше скажи, что мы будем делать с радиосвязью?)

— Und du meinst, was sie auf der englischen Sprache sagen werden?

(«Ундумáйнст, ваз зи ауф диа Энглишэн шпрéхэ зáгэн вЭдэн?», А ты считаешь, что они будут говорить на английском?)

— Diristesbessersofort, siedurchsiezubenachrichtigen.(Диа ист эс бéсэр зуфóот, зи дурьх зи цу бенáхихтúгэн», Тебе лучше сразу предупредить их через неё.)

— Esistnichtkulturell, Joseph, duverstehst?(«Эс ист нихт культýрeль, Ëзэф, фаштúст?», Это не культурно, Йозеф, ты понимаешь?)

— Du bietest an, zu erwarten, wenn sie von erstem plötzlich beginnen werden, uns von den Manövers mit der russischen Rede im Radioäther in der Mitte des Rennens auf der hohen Geschwindigkeit anzugreifen?

(Ду бúтэст эн, цу эвáтэн, вэн зи фон Эастэм плëцлих бегúнэн вЭадэн, унц фон дэн МанËверс мит дэр рýсишэн ХрЭдэ им РэдиоЭтэ ин диа Мúтэ ди Рэнэнс ауф диа хóэн Гешвúндихкáйт анцугрáйфэн?», Предлагаешь дожидаться, когда они первыми начнут внезапно атаковать нас маневрами с русской речью в эфире посреди гонки на высокой скорости?)

— Ihre sieben, unser allen zwei. Wir müssen möglichst lang zu zweit durchhalten.(«Ирхэ зúбэн, Унза áлен цвáй. ВирмЮсэн мËглих ланг цу цвáйт дурьхáльтэн», Их семеро, нас всего двое. Нам надо как можно дольше продержаться вдвоём.)

— Dazubinichalsvieleihnenumvielesschwerer. Das System Anti der Vereisung des Körpers ist bei den superniedrigen Temperaturen in hundert fünfzig zusätzliches Kilogramm umgegangen. Dafür uns einzig heute, wer sich gönnen kann ist ruhig, im Winter in einer beliebigen Periode zu fahren.

(Дацу бин их альс фúле úнэн ум фúлес швЭхга. Дас Зюстэм Анти дэр фэрáйзунг ди Кëпас ист бай дэн зУпанúдриган тэмператýрэн ин Ундат фЮнфцих цУзэцлихьс кúлогрэм Умгэгáмэн. ДафЮр унз áйнзих хóйтэ, вúа зúх гëнэ канн ист рУих, им Вúнтэ ин áйнэ бэлúбэгэн пэриóдэ цу фáрэн.», К тому же я намного тяжелей многих из них. Система Анти Обледенения Корпуса при сверхнизких температурах обошлась в дополнительных сто пятьдесят килограмм. Зато мы единственные сегодня, кто может позволить себе спокойно ездить зимой в любой период.)

— Aber es auch die ständigen Sturme und die schlechte Sicht, der Freund.

(«Áба эс áух диа штЭндихэн штУрм унт диа шлéхт зихт, диа Фрóйнд.», Но это ещё и постоянные бури и плохая видимость, Приятель.)

— Nichts, mein Freund. Mercedes verspricht zu Ende der folgenden Saison das System des Momentultraschallscannens auf der Weite fünf Kilometer der superhohen Genauigkeit.(«Нúхтс, майн Фрóйнд. МерсЭдес фэршпрúхт цу Эндэ диа фóльгендэн Зэзэн дас Зюстэм ди Момéнтультрáшальскáнэнс ауф диа Вáйтэ фюнф Килóмэтэ диа зýпархóэн Генáухкайт.», Ничего, мой друг. Мерседес обещает к концу следующего сезона систему моментального ультразвукового сканирования на дальности пяти километров сверхвысокой точности.)

— Warumunses, Joseph?(«Варyм унс эс, Ëзэф?», Зачем нам всё это, Йозеф?)

— Wir sind die besten, Hans! Wir sind die besten! («Вир зúнд диа бЭстэн, Ханс! Вир зúнд диа бЭстэн!» Мы лучшие, Ганс! Мы лучшие!)

В 14:50 все пилоты начали собираться у выхода для того, чтобы занять места в кабинах своих сновигаторов. Немецкие пилоты вышли из коридора последними. Ганс, не останавливаясь, отделился от Йозефа и подошёл к основной группе. Зайдя со спины, он взял Фрэю за локоть и быстро сказал ей: «Извините, что отвлекаю вас, но мне необходимо обсудить с вами некоторые тонкости сегодняшней гонки».

Фрея развернулась, они отошли на несколько шагов в сторону от остальных и продолжили беседу.

— Слушаю вас!

— Вы хорошо понимаете, что по новым правилам, мы вместе должны держать эфир общим. Именно поэтому я и мой друг не хотим, чтобы всё, о чём мы с вами сейчас говорим было публично озвучено.

— Вы про переговоры в эфире на английском? — переспросила Фрэя.

— Именно! Немецкая речь нам ближе, также как вам русская, поэтому я думаю, что так мы будем чувствовать себя раскрепощённей. Если речь зайдёт о безопасности при чрезвычайных ситуациях мы с вами сразу же можем перейти на общий для нас английский. Так зачем же утруждать себя понапрасну?

— Согласна с вами! Я передам остальным.

— Благодарю вас и удачи вам в пути! — вежливо откланялся Ганс и, надев свой гермошлем, вышел на стартовый полигон через главный выход, около которого его продолжал ждать Йозеф.

Фрея вернулась к остальным.

— Минуту внимания! — произнесла она, — значит, переговоры в эфире ведём на русском. Немцы не против. Если начнётся что-то экстренное, тогда переходим на английский.

— А они что, на своём шпрэхать будут? — возмущенно спросил Вэндэр.

— И с чего ты вдруг начала тут всё решать? — добавила Кэтрин, — ты уже не капитан, мы все теперь в абсолютно равном статусе!

— Действительно, Фрэя! — сказал Хэлбокс, — такие вещи нужно согласовывать со всеми, а не решать их в стороне наедине с нашими конкурентами!

— А что вы только что опомнились?! — начала нервно оправдываться Фрэя с некоторой обидой, — давайте я сейчас пойду, догоню их и всё верну, как было! И мы все будем сливать им нашу тактику в эфире на английском языке, не правда ли?!

Среди присутствующих наступило некоторое неожиданное и категорическое молчание. Аргументы Фреи оказались настолько убедительны, что спорить с ними было абсолютно бессмысленно. Все стояли молча, никто не мог вымолвить ни слова, усугубляя объективную логику.

— Ну, в общем-то да, — вдруг произнёс Вэндэр, — да и понимать друг друга быстрее будем при повышенной нагрузке.

— Вот и не фиг было спорить! — утвердительно произнесла Фрэя, оставшись довольной тем, что еще раз доказала свою правоту среди остальных.

— А Ганс просто не хочет лишних проблем с командованием Программы, поэтому не стал говорить об этом открыто со всеми, — добавила она в конце.

— Ганс водит тебя за нос, — вдруг начал Хэлбокс, — это немцы, Фрэя, они хорошие расчетливые психологи и манипуляторы. Ты сама не заметила, как стала марионеткой в их руках и теперь играешь по их правилам.

— Да?.. Какой ты умный! — возразила Фрэя, — как ты можешь иначе себе представить их поведение среди нашей группы? Они должны были по-твоему потратить всё своё свободное время на общение с каждым из нас? Или по-братски так влиться в нашу компанию с глубокими искренними намерениями оставить нас с носом или же остаться самим в дураках?

Вокруг вновь воцарилось непоколебимое молчание.

— Ладно, я пошла! Продолжим в эфире. Всем удачи! — сказала Фрэя и вышла за дверь к полигону.

Через несколько минут в кабинах уже запущенных машин раздалось шипящее включение эфира и бодрый голос диспетчера произнёс: «Йозеф! Аксель! Фрэя! Ганс! Лу! Кэтрин! Хэлбокс! Джонс! Вэндэр! Начинаем по порядку! Включаю обратный отсчёт! Первым стартует Йозеф! Приготовились! 10,9,8,7,6,5,4,3,2,1,0 — GO!!!»

Бирюзово-белый «Juger Wolf» Йозефа с серебристыми полосами аэротрайблов по всему фюзеляжу вышел с «САНАЭ IV», оставляя после себя два турбулентных закручивающихся сверху внутрь следа от сполохов снега, поднимаемого лыжами и попадающего в поток нагнетаемой инертной массы двумя ионными двигателями. За ним также продолжили остальные, завершал группу жёлто-красный «Gipper Scruder» с чёрной структурной аэрографией.

— Фрэя, а они точно русского не знают? — первым послышался голос Вэндэра в эфире сразу же после старта с некоторым саркастичным любопытством.