Очередной старт уже совместной миссии и недолгий путь до станции «САНАЭ IV» ничем особенным не выделился и не занял много времени, — через сорок минут все экипажи были на месте. После обеда команда собралась в конференцзале станции.
Немцы проследовали к месту своей временной дислокации на ближайшие полтора часа и уютно устроились на мягких подушках больших кожаных кресел в углу для отдыха с круглым журнальным столиком, вокруг которого они располагались. На журнальном столике вместо журналов и газет, которым здесь просто неоткуда было взяться, лежали три айпэда, что обеспечивало легкий доступ к свежим новостям и развлечениям в любой момент, чем Ганс и Йозеф незамедлительно воспользовались. К слову сказать, кресел тоже было три, и Фрэя сразу же обратила на это внимание. Идти к себе в комнату и ложиться спать перед следующим рейсом, да ещё и после обеда было равносильно двойному самоубийству, к тому же Фрэя предусмотрительно выпила энергетика, чтобы её не клонило в сон. Просто так сидеть одной в комнате без дела было скучно, а бегать по станции в поисках Джонса, который где-то застрял, представлялось ей малоперспективным занятием. Оставалось только одно, — занять то самое удобное кресло, в уголке для отдыха среди растений и ионизатора воздуха, где заседали ребята из немецкой группы, невозмутимо просматривая что-то в планшетах, глубоко утонув в недрах кресел как два нефтяных магната.
Внезапно Ганс отвлёкся и сделал жест в свою сторону, приглашая Фрэю, занять свободное место в их компании.
— Herankommen Sie sich und setzen nebenan, bitte!(«Херáнкóмэн зи зúх унд зЭцэн нúбэнáн, бúттэ» Подойдите и садитесь рядом, пожалуйста!), — I once again apologize. O.k.?! Approach and sit down nearby, please!!? — снова оговорился Ганс на родном языке, немедленно продублировав сказанное на английском.
Йозеф вытянулся из кресла и гостеприимно улыбнулся.
— NachdemMittagsitzeinWeilchen, nachdemAbendessengeheinMeilchen.(«Нáхдем мИтаг зицЭйн вЭльхен, нáхдэм абЭндсэн гéхэйн мЭльхен») — произнёс он, когда Фрэя поровнялась с сидевшими, и тут же перевёл на английский, — «После обеда немного посиди, после ужина немного походи».
— Я как раз сейчас рассказывал Йозефу о нашем с вами разговоре у меня в комнате про то, что вас заинтересовали военные артефакты, принадлежащие моему прадеду! — с некоторой осторожностью начал вновь лингвистически препарировать Ганс слуховые нервы Фрэи с характерной мимикой, медленно вытягивая высказываемую мысль из лабиринтов своего интеллекта и пропуская сквозь её сознание, а затем перенаправляя взглядом в сторону Йозефа.
— Началось… — с ужасом подумала Фрэя, — сейчас-то он точно разберёт меня на маркеры репрезентативных систем.
Всё происходящее усугублялось тем, что оба немца вели себя очень интеллигентно и не навязчиво со всей серьёзностью проявляя свой интерес к личности Фрэи, а комфорт окружающей обстановки разбавлял периодически нарастающий запах каких-то очень крутых мужских духов, напоминающих классические запахи «HUGO BOSS», и, вероятно ими же и являющимися, исходя из брэндовых значков на немецких термокомбинезонах. С каждой новой волной лёгкий запах всё сильнее и сильнее воздействовал на Фрэю, как наркотический эфир, погружая в гипнотическое состояние полнейшей расслабленности, а голос продолжал высверливать отделы её головного мозга, раздвигать полушария, искать нужные фрагменты и изучать их с выражением удивления и нескончаемого интереса. Голос уже не спрашивал разрешения — он делал, что хотел, подробно вкапываясь в суть всех составляющих и мелких подробностей.
— Да, мой прадед тоже воевал… с англичанами, — заговорил вдруг Йозеф, обращаясь к Фрэе, — он прошёл тихоокеанскую компанию в качестве инженера или попросту стармеха подводной лодки седьмого поколения. После последней миссии прадеда комиссовали на берег и отправили на Родину в Цюрих, а лодка была затоплена в числе многих других во время воздушной атаки на судостроительные доки во Франции в конце войны.
— Ещё один… — с утомленным ужасом подумала про себя Фрэя, — сейчас меня точно в «СС» завербуют.
— А моя прабабушка двоих немцев в плен взяла! — сказала вдруг Фрэя.
— В каком году, где, при каких обстоятельствах?! — не меняя интонаций и темпа общего разговора, сразу же поинтересовался голос Ганса.
— В 43-м, 6 ноября, при освобождении Киева, остатки отступающих дивизий германской армии в укреплениях разрушенных зданий. У неё был ППШ, одного убила сразу, двое других сдались в плен. Они пулемёт перетаскивали через окно первого этажа втроём, а она сзади случайно зашла из другой комнаты.
— Так вы украинка по национальности? — поинтересовался голос уже более печально.
— Нет, почему, это были Московские части Красной Армии, я коренная москвичка!
— Это очень интересная история! — ответил печальный голос.
— Ну, да и награды за освобождение Киева тоже конечно есть, вместе с Орденом Мужества и Медалью за Отвагу. У них из целого отряда только два человека в живых остались, остальные погибли под завалами, немцы минировали здания, используемые для укреплений и штабов, и при отступлении взрывали их, чтобы не оставлять следов.
Голос замолчал.
В этот момент в конференц-зале появился Джонс.
— Простите! — вежливо извинилась Фрэя, — мне нужно отлучиться.
— Да конечно! — ответил Ганс и снова о чём-то задумался.
Фрея вышла из-за стола и направилась навстречу Джонсу.
— Где ты был? — спросила она его с явным негодованием.
— Я думала, мы побудем с тобой вдвоём, а пришлось вон с «штурбан фюрерами» зависать, — уже шёпотом пошутила про немцев Фрэя.
— Я на пол часа отрубился перед заездом в комнате отдыха для гостей, чтоб в дороге не мучаться, я всегда так делаю. Укачивает иногда на длинных равнинах, да и есть плотно посреди гонки не вариант вообще. А что у них так всё серьезно? — спросил Джонс про Ганса и Йозефа.
— Да потом расскажу, пойдём куда-нибудь, где нет никого.
И Фрэя, ухватив обеими руками Джонса за боковые складки комбинезона начала слегка толкать его назад по направлению к выходу. Джонс сделал несколько шагов назад, потом быстро развернулся на ходу, взял её за руку, и они вместе вышли из зала. Ганс и Йозеф остались сидеть вдвоём.
— Wasdusagenwirst, Joseph?(«Вáсду зáгэн вирст, Йозеф?», Что скажешь, Йозеф?)
— Was du willst, Hans? Damit ich aus ihrer Erzählung über die Großmutter irgendwelche Prognosen gemacht habe?(«Вáзду вúльст, Ханс? Дáмит их áус ëóго эцЭлун ỳбя ди Грóосмута игентвéльхе прогнóзэн гемáхт хáбэ?», Что ты хочешь, Ганс? Чтобы я из её рассказа про бабушку сделал какие-то прогнозы?)
— Wir begannen noch nicht. Heute abend kann man die ersten Schlussfolgerungen machen. («Вир бэгáнэн нохнúхт. Хóйтэ áбэнд канн манн ди úэстэн шлЮзфольгэрУхгэн мáхэн.», Мы ещё даже не начинали. Сегодня вечером можно будет сделать первые выводы.)
— Und wenn jemand von uns vom Letzten heute kommen wird?
(Ундвéн éманд фон ýнс фом лЭцтэн хóйтэ кóмэн вúэд?», А если кто-нибудь из нас сегодня придёт последним?)
— Es ist ausgeschlossen! Du willst dass mir sagen, was Dajmler-Benz und der Bayerische Motoren Werke, zwei mächtigsten Konzerne in der Welt einfach so untereinander vereinigt wurden, um diese Wagen zu entwickeln?
(Эс ист áусгешлóсэн! Ду вильст дас мир зáгэн, вас Даймлер-Бэнц унд диа Бáйришэн Мóтор Вéрке, цвáй мéхтигстэн концéрн ин дúа Вэльт áйнфах со унтáйнандо вэрáйнигт вУдэн, ум дúзэ вáгэнцу энцвúкэн?», Исключено! Ты что мне хочешь сказать, что Даймлер-Бэнц и Баварский Моторный Завод, два мощнейших концерна в мире просто так объединились между собой, чтобы разработать эти машины?)
— Oder wir trainierten umsonst mit dir jeden Tag? (Óдер вир трэйнúтэн умзÓнст мит дир éден Таг?», Или мы зря с тобой тренировались каждый день?)
— Uns ist dieser Sieg nötig! Mir ist dieser Sieg, Joseph nötig!!! Deutschland ist dieser Sieg nötig!!!(«Унс ист дúза Зиг нëтих! Мир ист дúза Зиг, Ëзэф нëтихг!!! Дóйчланд ист дúза Зиг нëтихг!!!», Нам нужна эта победа! Мне нужна эта победа, Йозеф!!! Германии нужна эта победа!!!)
