Когда знакомство с дядей прошло как по маслу, и мэр Леонов увлек новоиспеченного старшину болтовней о невероятных достижениях семьи на корпоративном поприще, Камилла вздохнула с облегчением и дала сигнал невесте первого помощника, что они, наконец, могут улизнуть своей девичьей компанией. Через несколько минут Минин, поняв, что бесповоротно выпал из разразившейся политической дискуссии, отошел якобы в уборную и не вернулся.

Около часа офицеры провели на вечере порознь и с удовольствием окунулись на время в этот дивный мир, где не требуется каждую секунду говорить, размышлять или переживать о нависшей над Борей-Сити напастью. Где можно побывать в шкуре рядового жителя, который, не забывая о пропаже старшего офицера, тем не менее лишь жалостливо покачивает головой по этому поводу, так как на нем не лежит ответственность. Тем более не думает о глобальных последствиях этих событий, которые, вероятно, станут определяющими для поселения и его резидентов на годы вперед.

Время блаженства, однако, пролетело быстро. Компания, к которой прибился Минин, скоро раскололась на группки по три-четыре человека и, не сумев решить, интересней ли ему обсуждать приходящие из Большого Кольца слухи о реорганизации фермерских хозяйств или же аварию на одной из станций терраформирования здесь, на Западе, молодой человек совсем расклеился и отправился искать невесту. Обойдя этаж, он нашел их с Камиллой прячущимися в одной из зал в компании дам постарше. Учитывая, как нарочито женщины не смотрели на ворвавшегося в помещение Минина, именно он, очевидно, являлся объектом их крамольного разговора. Наверняка дамочки в возрасте допытывались, когда, в конце концов, будет сыграна многострадальная свадьба.

Вернувшись втроем в ту часть особняка, где последний раз видели Николая Давыдова, молодые люди с удивлением обнаружили, что старшего офицера нет в окружении мэра. Явно развеселившаяся от нескольких бокалов вина, невеста Минина попыталась пошутить, что они потеряли очередного начальника, но бесстыжая шутка, которую кроткая девушка, конечно, не позволила бы себе на трезвую голову, ожидаемо не зашла. Леонова так сердито поглядела на подругу, будто собралась отвесить ей пощечину, однако, разумеется, сдержалась.

– Ляпнешь ты иной раз, Диана, – только выпалила она. Раздраженная, Камилла всегда называла подругу полным именем вместо обычного: «Ди».

Между тем Антон, перебив девушек, вскрикнул:

– Эй, это не Давыдов там?!

Он показал на соседний зал – Николай действительно прошел там в компании Михаила Моргунова. Они только спустились из галерей второго этажа и выдвинулись в направлении игрового логова. Троица пыталась отследить передвижение собеседников, однако очень скоро силуэты затерялись в толпе, и молодые люди сдались.

Они в мрачной задумчивости вернулись в зал, где разливали напитки.

– Что это значит? – пространно спросил Антон, жестом подзывая бармена.

Девушки одновременно показали, что им довольно, и, когда первый помощник заказал бренди, Камилла ответила:

– Мне это не нравится.

– Да что не так? – не поняла невеста Минина.

Теперь офицеры синхронно всплеснули руками.

– Ты не видела… – пробормотал Антон. – Моргунов что-то задумал. Мила была права. Он теперь не станет сидеть сложа руки, когда в городе новый начальник.

– Чепуха, – вперед подруги отозвалась Диана. – Он хозяин вечера. Ему что уже, нельзя поговорить с гостями?

– Безо всякого умысла?

Невеста Антона кивнула.

– Исключено, – поддержала коллегу Леонова. – Очнись, Ди, мы говорим о Моргунове. – Девушка жадно взглянула на поднесенный Минину стакан, однако решению не изменила. – Все знают, что этот тип из кожи вон лезет, чтобы подмять под себя городские структуры, – сказала она, отведя взгляд в сторону. – Он крепко обосновался на Треугольнике и скорее рано, чем поздно возьмется за административный сектор.

– Громов противостоял ему, как мог, – закивал первый помощник. Он отпил из стакана, довольно пошипел, а затем договорил: – Столько лет с ним сражался. Кто б мог подумать, что Моргунову достаточно лишь подождать, пока не приедет молодой офицер издалека, ничего не смыслящий в местных делах…

– Чего именно вы боитесь? – снова перебила Диана.

Она пристально поглядела на подругу, и Леонова тотчас ответила:

– Громов столько лет потратил, чтобы наладить идеальный баланс в работе полиции… Понимаешь, Ди? Чтобы не приходилось выбирать: служить, прежде всего, рудной компании или Борей-Сити в целом. – Камилла тяжело вздохнула: – Если Моргунов вмешается со своими деньгами, то все испортит. В худшем случае превратит управление в личную армию, которая станет защищать только тех, кто угоден ему.

– Николай не показался *таким* человеком, – пожала плечами невеста Минина.

Впрочем, жениха она явно не переубедила.

– Кто знает, – бросил Антон и залпом выпил бренди. – Ситуация резко изменится, если Давыдов окажется загнан в угол. Разок он задействовал знакомства в Большом Кольце. Но на второй или на третий, или на четвертый раз ему обязательно откажут…

– Тогда за помощью он побежит к Моргунову, – закончила Леонова. – Готова спорить, тот прямо сейчас его обрабатывает.

Первому помощнику оставалось лишь удрученно вздохнуть.

Следующие несколько минут протекли примерно в тех же рассуждениях и горестных воспоминаниях о Василии Громове, который теперь, когда Минин с Леоновой надумали себе худшего касательно беседы нового начальника с бизнесменом, стал чудиться им не иначе как первым святым на всем фронтире.

Справедливости ради, Громов действительно был человеком недюжинной честности и стойкости перед соблазнами жизни в паршиво освоенном краю. Всякий раз, как начальство в Большом Кольце отказывало ему в поставках оборудования, замене арсенала или увеличении квоты на число сотрудников, более того, всякий раз, как начальство отказывало в просьбе еще задолго до того, как получало от него соответствующий запрос, Громов мог идти за помощью к местному богачу, зная, что тот поддержит инициативу, однако не шел. Не потому, что был слишком горд, чтобы спрашивать финансирования со стороны, не потому, что побаивался Михаила Моргунова, но потому как правда видел в бизнесмене дьявола местного разлива, сделка с которым неизбежно приведет к беде. Мелкая услуга здесь, крохотное поручение там – и Моргунов оказался бы повязан с полицией Борей-Сити нерушимой связью взаимопомощи и совместных грязных делишек, которые рано или поздно аукнулись бы Громову куда более серьезными последствиями, нежели скажутся недостаток в оружии и транспорте.

В отличие от среднестатистического жителя Борей-Сити, офицеры сталкивались с этой дилеммой каждый день службы и, успев изучить ситуацию с любой вероятной стороны, знали все до одного аргументы «за» и «против», которые сумел бы предложить оппонент в споре на эту тему. Законники почти убедили Диану в своей правоте, однако поднявшееся среди гостей копошение сбило их с толку.

Все случилось до того стремительно, что троица не успела заметить, как в одну минуту гости вокруг еще занимались банкетной рутиной: выпивали, закусывали, притворно смеялись, осыпали друг друга грошовыми комплементиками, – а в другую уже носились из стороны в сторону, передавая по цепочке, как заразу, будоражащие вести. Сменяясь по двое-трое, люди липли к окнам на западной стороне особняка, показывали пальцами на улицу. Насмотревшись же вдоволь, с тяжелыми вздохами, и обхватив голову руками, уползали обратно в зал, молясь, чтобы кошмар прекратился.

Приученный на службе не терять головы при любых обстоятельствах, Минин схватил невесту за руку и, окликнув Камиллу, устремился к выходу. Перепуганная необъяснимым для большинства переполохом, вечеринка немедленно остановилась и стала, точно под прессом, вжиматься в пространства перед окнами особняка. Проходы первого этажа освободились, что позволило без препятствий проскочить сначала в вестибюль, а оттуда к парадному входу.

Молодые люди выбежали на крыльцо одними из первых, и тотчас их глазам предстало зрелище, шокировавшее толпу. На юго-западе, за городской чертой, горело одно из крупных фермерских хозяйств. Беспомощно поглощаемые пламенем, красным, будто оно вырвалось из глубин преисподней, одна за другой пропадали маленькие постройки, и каждый порыв ветра приносил вопли людей, в отчаянии молящих о помощи. Город быстро наполнялся завыванием пожарных сирен. Какофонию с парализующим ужасом слушали у поместья Моргунова.