С нею была только Иррсина. Выбрать точки для запланированных номеров, проверить звучание отраженного звука в зале, как работают звукоотражающие щиты все вмести и каждый по отдельности. Сестра безропотно исполняла все ее просьбы, перемещалась по пустому залу и старательно вслушивалась в звуковой фон. Хорошо, что она имела кое-какое представление об этой работе.

Плюс, зал оказался еще и с раздвижной крышей. И пришлось все процедуры повторять сразу для двух вариантов ее положения, на случай непогоды и без нее.

А еще сроки. Всего день. А вдруг что забыла? А если Иррсина неправильно определила тональность? А вдруг…?

В результате к самому концерту Сиула накрутила себя так, что перед выходом на сцену ее нервы взлетели до предела и не позволяли сосредоточиться на самой музыке. Самоконтроль, которым она по праву гордилась, пожалуй, впервые подошел к своему пределу.

Иррсина с беспокойством наблюдала за нервными движениями сестры, не выдержав тоже и сбегала к портьере, заглянула в щелочку.

Обратно она вернулась с круглыми глазами, что не осталось незамеченным Амани. Управляющая латторией решила, что без нее это мероприятие пройти не должно, отложила все свои дела и все время находилась рядом, стараясь следовать совету подруги и не отвлекать пытающегося совладать с собой ориенхорниста.

Взъерошенный вид едва не икающей от испуга Иррсины она оценила правильно.

– Эринса, сколько ты все-таки продала билетов? – Вышла она из зоны выделенной для музканта.

Элфиянка суетившаяся со служащими чуть в сторонке замерла. Потом тяжело вздохнула и повернулась к подруге уже с уже знакомой виноватой миной на лице.

– Ты что, весь зал распродала? – В полголоса в звыла Амани, стараясь не привлекать внимания Сиула. – Мы же договаривались на полторы сотни!

– Я не успела. Когда мы разговаривали позавчера, оказывается уже было раскуплено почти две сотни билетов. Весь зал ушел раньше чем я успела остановить продажу.

– Т-т-ты, ты на что подставляешь Сиулу?

– Амани, я лично проследила, чтобы на входе каждого зрителя предупреждали вести себя тихо и не шуметь. Все знают, что для Сиулы это первый концерт и она не полностью еще акклиматизировалась. Все будут сидеть тихо, а если кому будет невмоготу, мы крышу отроем, уйдут.

– Все нормально, Амани, я справлюсь. – Тихо заговорила девочка отвлекаясь от своих переживаний..

Чужой спор и откровенное переживание семтры и управляющей латтории для нее сработали как какой-то катализатор. Нервное напряжение вдруг начало резко куда-то уходить, оставляя ясность мысли и осознание предстоящего события. И как раз вовремя.

Она обернулась к Иррсине, та поспешно щелкнула замками футляре и достала инструмент.

Окончательно Сиула успокоилась только с первыми шагами по сцене. Выйти в намеченное первое место, поклониться, вслед за объявлением её имени и названия академии, которыую она теперь с полным правом представляет здесь. Повернуться к Иррсине, принять от неё ориенхорн. И замереть, в ожидании, когда тихие шажки сестры затихнут за кулисами. Заодно отметить, что крыша раздвинута именно так, как договаривались на тренировке, ни метром больше. А значит, используем вторую схему выступления.

Привычные действия, заученные за долгие годы обучения до полного автоматизма. Как она сейчас была благодарна тете, требовавшей повторять каждый жест сотни раз подряд, до состояния рефлексов. Утром, едва встав с постели, вечером перед уходом ко сну, даже перед тренировкой в собственной комнате. Тогда злилась, а теперь вбитые в подкорку рефлексы выручали.

Набрать в грудь воздуха, поднести мундштук к губам.

Первым номером для вступления на СВОЕМ ЛИЧНОМ концерте она выбрала то самое произведение, что когда-то играла у костра для своих друзей. Любимый этюд мамы, теперь уже обросший вариациями и сложными переходами, недоступными когда-то маленькой чумазой девочке, едва отошедшей от страха.

Перед глазами весело заплясали языки того ласкового пламени. Появилось полузабытое уже чувство абсолютной защищенности и покоя.

Она полностью сосредоточилась на вступлении, краем сознания отмечая, как коготки скользнули в кинэ, филигранно вплетая новую вариацию. Мелодия послушно разносилась по залу и взлетала все выше и выше, унося своего создателя. Больше не было зала, сами стены исчезли и над головой в темнеющем небе одна за другой вспыхивали звезды незнакомого неба. Совсем как у того костра, когда она единственный раз в своей жизни играла на открытом воздухе. Показалось даже, что она слышит треск поленьев и шорох языков огня, играющих с воздухом.

Экспериментировать на первом концерте Сиула не собиралась. Но фантазия была настолько яркой, что она не удержалась. Легкий перекид кине, разворот в строну косого щита. Этот прием ей показал уже новый наставник в академии, как пример перехода от статичных рисунков к динамике. Совсем не сложный, тут главное задать ритм колебаний и силу. Язычки пламени появились в точке, расположенной чуть выше головы и весело потянулись вверх. Не совсем то, что она хотела, но ведь это импровизация. Зато пламя оказалось не совсем серым, как обычные статичные узоры, а с оранжевым оттенком. Это было приятной неожиданностью. Теперь в небе действительно плескались настоящие призрачного огня. Жаль, что более плотным ей его пока не сделать. Она знает как, надо все же было подготовиться заранее. Да и зачем? Ее зрители не ларнейши и не могут видеть звуковые узоры. Зато узоры хорошо воспринимаются не только ушами, но и всем телом любого разумного.

Откуда-то сбоку, на фоне звездного неожиданно вплыла странная пара взявшихся за руки подростков. Это было совершенно неожиданно, ничего подобного в своем воображении она до сих пор не видела. Но пара кружилась, закручивая плавные пируэты, аккуратно обходя всплески языков нарисованного звуком пламени. И даже синхронно работающие крылья ни разу не задели и не нарушили созданный ею узор. Оказывается, треск и шорох издавали именно их крылья.

Сиула поспешила внести новые элементы в мелодию, подстраивая рисунок так, чтобы вписать в него новые элементы. Динамические рисунки она только начинала изучать. Тут и статика то для полного зала была сложной. Возникшая необходимость взаимодействия с танцующей парой требовала всего внимания и заставила забыть об остальных зрителях.

Сиула растерянно сморгнула, выходя из транса с последними аккордами. В зале царила полная тишина, в которой кто-то сердито шепотом выговаривал нарушителям порядка.

Стены никуда не делись. Над головой зрителей действительно было звёздное небо и… опускающаяся пара элфов, смущённо и несколько суетливо принявшаяся разыскивать свои места.

Это было трудно. Сила не понимала, что делает не так. После первого номера казалось, что зал ее. Элфы даже осторожно поаплодировали, совсем немного и не так, как приветствуют дома. Но все-таки. Она старалась, мелодия по-прежнему ластилась под пальцы и старалась исполнитье малейшие ее идеи. Но… зрителей в зале становилось все меньше. Элфы с предельной вежливостью, стараясь н мешать, парами, а то и маленькими группками выпархивали прямо со своих мест и уходили вертикально вверх, чтобы уже там, тихонько исчезнуть за краем разведённой крыши.

К концу первой части концерта большая часть зала оказалась пустой. Да и те что все же сидели, оставались абсолютно не подвижными, дожидаясь очевидно, когда она уйдёт со сцены.

Устало опустив ориенхорн, Сиула исполнила в полной тишине положенный ритуал прощания и на ватных ногах подошла к Иррсине. Ритул укладки инструмента непременно происходил на сцене и секунды, потребовавшиеся на его исполнения показались вечностью.

Она ведь выложилась как никогда. Возможно два последних номера не подошли именно элфам. Маэстро действительно писал их для ларнейши, кажется в комментариях были ограничения, а она о них и не вспомнила. В академии говорили об особенностях восприятия музыки представителями разных нас. Но вскользь, детально эти вопросы будут рассматриваться много позже, на других курсах. Там будут изучаться особенности восприятия каждого типа наболее распространенной расы и даже строение их слуховой системы. А еще будут даваться принципы и методики анализа восприятия неизвестных рас. Как же она забыла об этом и даже не посмотрела справочники! Вспомнила только, что элфы стоят в одной группе с людьми и кашьяти по восприятию. А те слышат почти так же как ларнейши, ну почти, разница всего-то в паре диапазонов. Но она ведь внесла поправку и не выходила за общие октавы.