– Добрый день, уважаемая Гиссинта.

Уже оборачиваясь на незнакомый голос за спиной она отметила любопытные взгляды начавших оборачиваться в ее сторону зрителей кое у кого из знати быстро переходившие в удивление, даже шок. И только мгновеньем позже поняла причину.

Не сказать, что люди в их скромном городке становились объектом навязчивого внимания коренных обитателей, но все-таки оставались редкостью. Что уж тут говорить об их присутствии в родительском секторе.

Обратившаяся к ней девушка весело улыбалась и чего ждала от неё.

– Добрый лень, э-э-э, лэрсина…?

Уже замявшись с обращением, Гисинта сообразила, что лицо девушки знакомо. И не только по фотографиям из коллекции племянницы.

– Гекатесса Нэстэ!

– Тише, пожалуйста, я здесь все-таки неофициально. Вроде главными героями в этом зале должны быть совсем другие разумные. – Лицо Нэстэ озарила лукавая улыбка, показывающая ее отношение к высказанным планам.

– Но как же. Если неофициально, то как вы оказались в этом секторе?

– Как старшая рода, в который принята ваша племянница. В зале выкуплены абсолютно все хорошие места. Вот и пришлось воспользоваться приглашением Сиулы.

– Но, вы, здесь и одна!

– Почему одна? Девочек не пустили в сектор, но они расположились рядом.

В поднявшей для приветствия руку девушке Гисинта не без усилий узнала старшую пятерки, когда-то выручавшей Сиулу из беды. Зная уже что искать, она выделила ещё нескольких девушек, по одиночке расположившихся рядом с границей сектора. Места были менее удобны для просмотра сцены, но явно отвечали иным требованиям боевой пятерки.

– Вот, без контроля меня ни на шаг не отпускают. – Пожаловалась Нэстэ.

– И правильно. Вообще странно, как вас отпустили с такой малочисленной охраной.

Гисинта старательно давила растерянность и пыталась понять, что делать. Толи бежать сообщать о высоких гостях, то ли смириться с происходящим и оставаться на месте.

Вид директора музыкальной ш колы, подпрыгивающего на галерке и делающего в их сторону то угрожающие, то умоляющие жесты, немного успокоили и едва не вызвали улыбку. Руководство уже оповещено о высоких гостях и первый вопрос отпадает сам собой.

– У меня остались неиспользованные приглашения, пусть ваша пятерка перебирается в наш сектор. – Наконец сообразила она что надо сделать в первую очередь. – На входе надо сослаться на меня, я подтвержу.

Она уже спокойнее наблюдала как две девушки-человечки непринужденно встали и направились к выходу из сектора. Остальные поднялись сразу, как они заняли свободные места за спиной Нэстэ.

– Скажите, как Сиула? Мы ничего не знаем о ней.

– Сейчас она готовится к выступлению. – Гисинта неожиданно для себя расслабилась и горестно вздохнула.

Спустя минут пять она все же спохватилась, на чью именно голову вывалила все свои переживания и страхи за племянницу. Та не перебивала, внимательно слушала ее, поддакивала и все больше хмурилась.

"Сайяна?"

"Уже копаем". – Донеслось по ликале. – "Информации столько, что как бы в ней не утонуть. Дай время на фильтрацию".

На сцене уже разворачивался первый номер. На какое-то время все сосредоточились на музыке. Гисинта невольно наблюдала за своими гостями. Нэстэ не отвлекалась от сцены, с интересом слушала выступления музыкантов и только иногда ее лицо становилось отрешенным, как будто все время над чем-то думала. Сиула вышла только в конце первого акта.

– Это правило школы. – Сочла нужным тихо пояснить Гисинта в ответ на ее вопросительный взгляд. – Лучшие выпускники выступают последними. А после них уже будет сводный оркестр.

Нэстэ кивнула и снова перевела взгляд на сцену, рассматривая и оценивая свою знакомую.

Девочка подросла и превратилась уже во вполне симпатичного подростка. Причём, судя по всему имела все шансы стать красавицей по канонам своей расы. Высокая прическа оставляла открытыми ее острые ушки и тонкую шею. Строгое простое платье скрывало ноги почти до щиколоток. Из обтягивающих рукавов выглядывали только кисти рук. В традиционном облике оринехорниста трудно было бы узнать ту девочку, что скулила от ужаса в пещере-закладке охотника за тварями.

А вот инструмент был тот же. Нэстэ отметила даже искажение блика в месте, где при первом знакомстве была вмятинка от случайного удара.

Сиула не сильно беспокоилась о предстоящем концерте. Время сомнений в своих силах тётя Гисинта выбивала из нее с самых первых дней учебы в школе и сейчас её усилия приносили результаты. Ни этот концерт, ни даже предстоящее через неделю выступление на представлении кандидатов ко двору не вызывало у неё беспокойство. Сейчас главным было настроиться на саму музыку, отключить все посторонние мысли, в том числе о предстоящем отъезде и долгой разлуке с родными. Только музыка, задуманный план игры и ничего больше. Нельзя думать даже о том, что это будет своеобразный сюрприз для наставника-ориенхорниста, которому передала ее три года назад тетя Гисинта.

Каждый ориенхоринист перед концертом нуждался в том, чтобы оставаться наедине с самим собой. Инструмент требовал почти абсолютного самоконтроля и полной самоотдачи от исполнителя. Это было известно каждому, кто хоть однажды прикасался к ней. И их время перед выступлением считалось почти ритуальным, охраняемым сэнатри от любых посягательств, не глядя ни на статус, ни на положение в обществе.

В этот год школа выпускала сразу троих ориенхорнистов. И пусть двое были обыкновенными середнячками, достижениями которых гордились только родители, третья обещала стать гордостью не только школы, но и всего их небольшого городка. В специально выделенном за сценой уголке они расположились поодаль друг от друга.

Сиула со своими одноклассниками общалась мало. Оба парня довольно прохладно относились к более талантливой девочке. Не задирали, как другие, и на том спасибо. Но несмотря на их взаимоотношения, сэнатри парней сейчас стояли единым фронтом с Иррсиной и надежно перекрывали вход в наверно едниственное место покоя во всем здании.

Стуле было грустно. Нет, прощание со школой и одноклассниками особых эмоций у нее не вызывало. Девочка в тайне даже была довольна, что уезжает сразу после концерта и не останется на традиционную вечеринку выпускников.

В зале сегодня много народу. Она знала, что ей будут аплодировать не только ради приличия. Но все равно грустно, что среди главных для неё зрителей будут только тётя Гисинта и её семья. Только послав три дня назад приглашение, она начала осознавать, насколько хотела бы, чтобы Нэстэ с подругами были сегодня в зале.

Можно сказать, она всю учебу готовилась, чтобы сыграть для своих подруг НАСТОЯЩУЮ музыку. А получилось так, что в последний момент она испугалась непонятно чего, слишком затянула с приглашением. Хоть и понятно, что Нэстэ все равно не смогла бы приехать. Всем ведь известно, что она скоро выходит в экспедицию по жемчужной нити, которую официально объявил Совет контакторов. Но ведь она наверняка бы прислала кого-нибудь. Возможно даже Лику или Лассану.

Оживление за кулисами Сиула заметила не сразу. Пробежал куда-то старый распорядитель. Появилось два рабочих сцены, почему-то заглянули через отодвинутую портьеру и посмотрели на неё. Киррасу пришлось даже силой отпихнуть любопытных. Потом на входе возник чем-то взволнованный директор школы, тоже нацелившийся на отрешенную девочку. Но перед ним уже встала Иррсина. Со спины было видно, как после нескольких взволнованных фраз директора, у неё торчком встали ушки от удивления. Но ее сэнатри все равно отрицательно замотала головой.

Сиула отвернулась, её это сейчас не касается. Иррсина очень серьёзно относилась к своим добровольным обязанностям и справится. А для нее сейчас главное музыка. В зале сейчас ее семья, и играть она будет для них, раз уж сама виновата, что болше никого не будет.

Краем глаза она отметила что директор отступил перед сестрой, ещё какое-то время постоял и исчез, отдав распоряжения топтавшимся рядом рабочим сцены. И снова установился относительный покой. Только теперь почему-то Иррсина не отходила от входа в их закуток. Да и два других сэнатри, с которыми у двоюродной сестры сложились неплохие отношения, подтянулись поближе к проходам. Что-то их беспокоило, но не настолько, чтобы отвлекать своих музыкантов.