Ещё больше ей нравилось, когда слушали мама и папа, лица которых невольно всплыли перед глазами на фоне костра. Первые аккорды грустной мелодии полились помимо её желания. Она играла песню, что мама обычно просила, когда ей было грустно.

Вступительные аккорды, перелив на высокий уровень, коготки осторожно выдвинулись, погружаясь каждый, как в ножны входя в свой кинэ. В печальную мелодию плавно вплелись пронзительные звуки, повторяющие её собственную тоску по ушедшим родным. Она играла для них. В чужом мире, среди впервые увиденных разумных чужаков, почему-то принявших её лучше, чем родной поселок.

– Да у тебя талант. – Восхитился наемник как только затихло эхо последних звуков. – Тебе учиться надо.

– Мама собиралась через год отправить меня к тете. Она преподаёт в музыкальной школе. – Грустно призналась Сиула.

Кто-то, она не заметила, неловко погладил её по голове. Было приятно.

– Сыграй что-нибудь ещё, если не трудно. – Предложила Лика. – Отличный вечер для очень непростого дня. И твоя музыка намного лучше всего что у нас есть. Не возражаешь, если я поставлю сво ликалу на запись?

С утра новые знакомые что-то обсуждали, с беспокойством оглядываясь по сторонам.

– Мы не можем просто так заявиться на территорию чужого королевства и устроить разборки. – Услышала Сиула голос Лики. – Это может спровоцировать международный скандал.

– Вы, нет. А я, как охотник и проводник группы через Бездну могу. И очень даже спокойно. И вас я тоже могу провести как свою группу.

Нэстэ заметила, что Сиула выбралась из спальника и весело улыбнулась.

– Твои преследователи не рискнули оставаться на ночевку и предпочли уйти в возвратный Раскол. – В ее голосе проскочила непонятная досада. – Не знаю уж, за подмогой они ушили или решили вовсе забыть о тебе. Так что мы сейчас сходим к тебе домой. Очень уж я хочу познакомиться с твоим дядей, соседями. Да и на ловцов поглядеть не мешает.

Сиула заполошно огляделась, но Нэстэ только покачала головой.

– Не бойся, я тебя никому из них отдавать не собираюсь. У вас ведь поселок охотников, убежище есть?

– Да, на краю поселка, около силового щита.

– Это первое убежище от Раскола?

– Единственное, к нам чужаки почти не заходят. – Недоуменно сморгнула девочка.

– Отлично, это то, что нужно. – Чему-то обрадовалась ее собеседница. Будет где остановиться.

– А может не надо?

Сиула и сама заметила, как жалобно дрогнул ее голосок. Но ведь там целая база ловцов. Несколько сотен бойцов, на односельчан она уже не надеялась. А ее новых друзей всего-то горстка, что они смогут сделать, если те захотят отобрать ее у них.

– Надо. – Серьезно глядя в глаза откликнулась девочка из Бездны. – Ты же не хочешь прятаться от ловцов всю жизнь?

Дождавшись ее отчаянного мотания головой довольно кивнула.

– Вот и надо разобраться с этим сразу. Да и спускать то, что они хотели провернуть с тобой нельзя. Так что сейчас ты идёшь с нами. Там мы разбираемся с этими нехорошими разумными и вызываем твою тетю. А потом уже по обстоятельствам. И ничего не бойся, если что, уйдешь с нами после, когда волна закончится.

– Какая волна? – Испуганно сморгнула девочка.

– Так в Бездне, вот-вот начнется, и нам надо срочно выходить и воспользоваться вашим убежищем. – Сделала большие глаза Нэстэ. – Я, как член гильдии, имею на это полное право. И твой староста не сможет отказать мне в этом.

Последний в этой истории свой испуг Сиула испытала когда услышала слова главного из ловцов, на счет привода беглой рабыни. Но рука новой знакомой только крепче сжала её ладошку и сразу отпустила. Она как-то сразу поверила, что её новые друзья не собирались ее предавать. А кислое выражение на лице дяди и старосты принесло совсем неожиданное удовлетворение.

Она сама показала дорогу к дому родителей. Здесь не сильно что изменилось за пару-то дней. Сиуле даже показалось на мгновение, что вот сейчас, из огорода выбежит радостная мама и все окажется просто неудачной шуткой.

Только этого не произошло.

А в доме как оказалось, дядя успел уже перенести свои вещи в спальню папы и основательно там устроиться. Видимо он сделал это намного раньше, только она в том своем состоянии этого не заметила.

– Надо же как оперативно. Хмыкнула одна из гекатесс, неодобрительно осматривая наведенный в доме бардак. – Не больно-то и соседей стесняется.

– Вот почему он решил продать племянницу. – Сморщилась Лика, убирая руку от гаснувшего на коже руки рисунка. Сиула уже знала что это ликала, и она заменяет гекатессам браслет связи, визиофон и много-много чего другого.

– Накопала что? – Поинтересовалась Лассана, но все остальные не скрываясь прислушались.

– Да тут даже и копать не требуется, все на виду находится. Этот раздел в местных законах прямо вопит о том, как надо поступать с несовершеннолетними наследниками. – Скривилась та. – В общем домик, как мы видим, очень даже ничего. На счёту у ее родителей наверняка что-то лежит. А Сиула оказалась под опекой единственного ближайшего родственника.

– И что? – Недоумевающе нахмурилась Лассана.

– А то, по местным законам наследниками считаются только дети, ближайшие родственники по мужской линии, если первые еще не достигли совершеннолетия и в последнюю очередь родичи по линии матери. Причем именно в такой последовательности и никак иначе. Никакие претензии не рассматриваются даже в принципе. А теперь посмотрите на сложившуюся ситуацию.

– Опекаемая наследница будет только мешать брату погибшего. – Задумалась Лассана. – Но ведь ее гибель может вызвать подозрения.

– А с этим как раз все в порядке. – Лика едва не сплюнула на не совсем чистый пол. – Он ведь не убивал. Дети по сути считаются собственностью родителей или опекуна. Государство во внутрисемейные дела не лезет, что закреплено законом. Продажа в рабство тут вполне законный способ избавиться и от опекаемого и от конкурента. Главное только, чтобы сделка прошла не на территории королевства.

– Как родственники могут продавать друг друга? – Поразилась Лассана и недоуменно перевела взгляд на Нэстэ.

– Обычная практика в Окраинных мирах. – Мрачно буркнула та отворачиваясь. – Бывают разные причины. Например, неспособность прокормить очередного ребенка или выживание остальной семьи. А бывает и дальние родственники продают осиротевших детей ради наживы. Ловцы ничем не брезгуют при своих сделках.

– В королевстве такая сделка была бы незаконной, все-таки тут уже есть цивилизация. – Вздохнула Лика. Но в карантинной зоне торговые правила гораздо мягче. Тут же одни из самых крупных серых рынков охотников. Так что заключить сделку о покупке свободного гражданина вполне возможно, но лучше зарегистрировать ее где-нибудь на официальном рынке рабов вне королевства. Что собственно и было проделано. Ловцы ведь зарегистрировали сделку по своим каналам на одном из рынков Ольтарии.

– Получилось бы, что сделка заключена вне рубежей, а королевство признает право на собственность разумных и не стало бы ее оспаривать. – Рассеянно пояснила Нэстэ, явно что-то обдумывая. – И местные власти будут вынуждены считать Сиулу рабыней. Для все сказанное было обыденностью, в которой когда-то жила.

– Сиула, – обернулась она к девочке. – у вас должна быть возможность связываться с родственниками даже отсюда. Твои родители были очень небедными охотниками.

– В кабинете папы есть аппарат связи. Только изображение голограммы очень плохое. И связь очень дорогая. Папа редко звонил за пределы поселка.

– А нам хорошая голограмма никчему. Пошли.

Тётя ответила почти сразу. Сиула даже удивилась, как будто она сидела около аппарата связи и ждала этого звонка. И, как выяснилось, она впервые слышала о гибели родной сёстры. Возмущение тем, что дядя даже не удосужился сделать звонок очень быстро сменилось ужасом от краткого рассказа о приключениях племянницы, в изложении Нэстэ.