– Он ещё и писать умел?

Криишан был поражен. Мелкая моторика для вывода букв на бумаге была для него почти недостижимым искусством. Как и все воины шнатлии, сам он предпочитал пользоваться электронной клавиатурой. Руками же оставлял только малопонятные закорючки. Ну не предназначены руки шнатлий для письма, изобретенного мягкотелыми. А их собственные древние письмена из черточек и знаков были не только сложны, но и требовали слишком большого объема бумаги. По этой причине и остались в древней истории где-то до изобретения механических и электронных приборов.

– Ты тоже скоро научишься. – Правильно понял его реакцию Лашнерксил. – Это обязательный курс в академии и для офицеров среднего звена полезный навык. Особенно при схватках в Бездне.

– Пока я шёл сюда, нам на встречу попалось несколько фермеров.

Жест раздражения заставил Криишана замолчать в ожидании выговора.

– Здесь сразу отказывайся от привычных кличек. Они вырабатывают шаблонное мышление и в дальнейшем будут мешать твоему разветию. Клични – Удобная вещь для циклов первичного развития. Но крайне вредны, даже для среднего звена. У нас действительно существуют гражданские группы. И ты будешь с ними пересекаться на лекциях. В основном это выводки из знатных родов. Среди тех, кого ты называешь фермерами, есть и родичи нашего кастилпа.

– Только их мало осталось.

– Верно. Тем тщательнее надо следить за своими словами. Переступив порог академии, ты несешь полную ответственность за все, что произнесешь вслух.

Представить себе, что шестой уровень, и далеко не из ранних, снизойдет до свободного общения с ним, Криишан до сих пор не мог. В жесткой иерархии военных шнатлий такое было немыслимым.

Новое назначение принесло изменения не только в общении с начальством.

Разницу своего положения он увидел и в новом месте проживания. Как выяснилось, курсантам, то есть ему, полагалась отдельная комната в общежитии. По сравнению с привычной казармой это стало значительным изменением в привычном укладе жизни. Не сказать, чтобы это была большая комната. И обстановка мало отличалась аскетичности казарм. Лежак с жёсткой подстилкой так точно переехал из прошлой жизни, как и штатная тумбочка около него. Новшеством оказался стол, который больше не требовалось ни с кем делить и шкаф для личных вещей. А так же персональный санузел.

Личные вещи, кстати, уже успели доставить в комнату из недавно покинутой казармы. Потоптавшись у входа, Криишан немного неуверенно обошел выделенные апартаменты, заглянул в дверь, за которой оказался индивидуальный санузел, да ещё с душем. И все же занялся разбором вещей. Пусть их не много. Но те, кто собирали их, делали это как придётся. Так что выделенного часа едва хватило, чтобы привести себя в порядок до того, как выделенный для ознакомления с территорией сопровождающий появился в дверях.

– Готов?

– Да.

– На будущее. Двери комнат имеют замки и индикаторы. Когда приводишь себя в порядок или переодеваешься, лучше ими воспользоваться.

– Зачем?

– Так принято. Считается, что быть застигнутым в этот момент, значит попасть в неловкую ситуацию.

– Для меня?

– И для тебя тоже. Но главное, что отказываясь предупредить о своем нежелании видеть постороннего, ты проявляешь неуважение к входящему.

– А если входящему требуется срочный разговор?

– Он оповестит тебя стуком в дверь, как это делают все разумные или свяжется по коммуникатору. Вход без твоего голосового разрешения считается нарушением правил вежливости.

– Ясно. Не понял рассуждений о ситуациях. Но рекомендации принял к сведению.

Проводник в новую жизнь снисходительно наклонил голову вправо.

– То, что ты из рода военных я понял. Где служил?

– Аркхария, Карнэсси. Участвовал…

– Все, все, этого вполне достаточно. – Поспешно перебил собеседник. – Верю, что послужной список у тебя впечатляющий. Но я спросил только о месте службы, чтобы уточнить для себя кое-что?

– Это оскорбление или намёк на него? – Криишан решил для себя уточнять моменты, ранее считавшиеся для него очевидными. Нежелание при знакомстве узнать опыт собеседника в казармах считалось признаком оскорбительного пренебрежения.

– Ничуть. Я сам служил в Криахше, Вэссмиле и Иолтарии. Дыры, по сравнению с которыми твои провинции есть светоч нашего клана. – Новый знакомый даже изменил наклон головы в знак уважения за сдержанность новичка.

– Слышал, о них. Кажется неразвитые колонии.

– Точнее совсем недоразвитые. Просто для выходцев из базовых миров клана некоторые вещи подробно разъяснять не требуется. Например, правила, принятые в общении в академии. Кое-что они усваивают ещё со второго цикла, воспитываясь в родовых домах.

Криишан порылся в своей памяти. Среди сослуживцев, особенно на третьем цикле было немало выходцев из центральных миров. Да и офицеры четвёртого цикла им командовали уже не раз. Теперь он мог припомнить некоторые странности в их поведении, на которые раньше не обращал внимания.

Кое-что становилось теперь понятным. Например, почему офицеры из четвёртого цикла редко оставались в казарме ночевать. И эта странная манера второго цикла перед входом в помещение даже в открытую дверь обязательно стукнуть о косяк так, чтобы на него посмотрели.

Боец тогда быстро избавился от этой привычки. Но она ведь была. И сам он происходил именно из базового мира.

Провожатый тем временем вел его по территории, показывая столовую, учебные здания, место для тренировок. Как пользоваться панелями доступа. Они здесь тоже отличались от привычных по казарме. Попутно вываливая на его уже заболевшую голову, все новые правила.

Оказывается, на приём пищи здесь строем не ходят. Более того, он будет сам определять время посещения столовой. И не будет стандартного набора.

Терпение и последовательность, с которой проводник показывал, как все надо делать, говорила об опыте гида в подобных делах. Даже в самой столовой, почти пустой в это время, он педантично провёл его к стопке подносов, потом посоветовал, что именно взять для начала.

– Пока возьми то, что привычно по стандартному пайку неполного офицера твоего ранга. С остальным определишься сам со временем. – Посоветовал гид и устроился неподалеку в ожидании, пока его подопечный поест.

В конце экскурсии Криишан уже плохо соображал от навалившейся информации. Ему требовалось сбросить напряжение, и желательно как можно более привычным способом. Но даже на полосе препятствий пришлось постараться, чтобы хоть немного прийти в норму. Мешало уже то, что он тут оказался совершенно один.

Тренировки на площадках у него теперь сократились до непривычных, пары часов. По желанию можно было добрать в свободное от занятий время. Но его то как раз становилось все меньше. Весь день оказался расписан по непривычным лекциям, семинарам и практике в лабораториях. А ещё была библиотека.

Криишан формально оказался зачислен в группу таких же как он соклановцев из разных родов, начинающих четвёртый цикл. Только увидел он эту группу уже в конце триместра, который потратил на то, чтобы хотя бы подняться до уровня, когда сможет понимать, о чем идет речь на лекциях.

Впрочем, знакомство с группой тем и ограничилось. Близкое общение для шнатлий было скорее исключением, чем правилом.

Сообщение о вызове кастилпом той самой человечки пришло между двумя лекциями по тактике.

И преподаватели, и студенты обсуждали даже сам факт вызова кастилпом мягкотелого. Сомнения были не в исходе предстоящей схватки, а в самом факте признания за человечкой прав равных шнатлиям. А именно так ими воспринимался круг равных.

С чем и Криишан и попытался поспорить на очередном семинаре.

Крхаэш, преподаватель тактики некоторое время выслушивал его речь, с некоторых пор переполненную эмоциональными оборотами. Потом неохотно переложил крылья и нагнул голову, давая понять, что эта тема ему наскучила.