— Я уже оставалась у нее, и все было хорошо. Можете вечером позвонить на домашний, проверить, — конечно, мы же не отправимся в клуб раньше одиннадцати, а позже неприлично звонить чужим людям. И по маминому представлению я сплю в это время. Она даже не представляет, что периодически — в пятницу или субботу — я устраиваю себе ночные марафоны просмотра дорам и умудряюсь при этом встать утром к завтраку, спасибо молодому организму. Ирина Владимировна сетует, что в зрелом возрасте это не прокатит.

— Люба, действительно, пусть Кристина отдохнет. Вроде давно не было штрафов.

Конечно, я же после учебы сразу домой возвращалась и тупила под грустную музыку.

— Хорошо, — мама через силу соглашается. — Где эта Ирина Владимировна с напитками? Я устала ждать.

Мама не была бы собой, если бы не нашла на ком сорваться. При появлении Феечки высказывает и за напитки, и за несъедобный ужин, который, к слову, был безумно вкусным, как и всегда.

— Что сегодня случилось с Любовью Георгиевной? — Феечка надраивает хрустальные бокалы, а я любуюсь ею, сидя на высоком стуле и болтая ногами.

— Папа меня отпустил с ночевкой к Миле.

— Понятно, — бурчит под нос и добавляет мягче. — Развлекаться собралась?

— Ага.

— Правильно, а то закрыли девку в четырех стенах, чихнуть лишний раз нельзя.

Помню времена, когда Ирина Владимировна пыталась отбить мою свободу, но отступила перед угрозой увольнения. С тех пор она подпольно помогает, насколько это возможно. Феечка же.

— Отвлечешься от душевных переживаний. Если он занят, стоит отпустить, — она опять читает меня, как открытую книгу.

— Ириночка Владимировна, так я и не держу. Мы даже не знакомы.

— Ну, посмотрим…

— Не заморачивайся.

В субботу после пар собираюсь к подруге и закидываю необходимое в рюкзак. Мама сидит рядом и контролирует, наивная. Я еще в четверг всю запрещенку передала Миле.

— Чем займетесь? — она с трудом сдерживает недовольство.

— Как обычно: фильм, мороженое, болтовня о всякой ерунде.

И это чистая правда, поначалу так и будет. Позже Мила сделает из меня красотку и отведет в мир кутежа и разврата. Шучу, шучу, только кутежа, какой мне разврат.

— Во сколько завтра вернешься?

— После обеда.

Мама раздосадовано поджимает губы.

— Веди себя так, чтобы потом не краснеть.

— Хорошо, — на барной стойке танцевать не буду, постараюсь не напиваться до состояния не стояния, чтобы кому-нибудь не пришлось нести домой. Маме лучше не перечить вслух, иначе плакали танцы.

Дороги сегодня относительно свободные, быстро добираюсь до подруги и паркуюсь рядом с ее машиной.

— Кристиночка, заходи. Милена в магазин побежала по моей просьбе, — мама Милы радостно впускает в квартиру.

Вообще, ее родители полная противоположность моим: всегда тепло встречают, интересуются моими делами не для галочки, а действительно внимательно слушают. Тетя Гаяне милейший человек с заразительным звонким смехом и позитивным взглядом на жизнь. А вот первое впечатление от дяди Роберта неоднозначное, потому как он выглядит очень серьезным, зато потом в разговоре невозможно сдержать хохот.

— Здравствуйте. Если бы знала, на улице подождала, погода чудесная.

— Да, нынче лето решило не задерживаться, пришлось поторопиться с посадкой огорода. Есть хочешь?

— Нет, спасибо.

— Да что за девочки нынче пошли, ничего не едят, все за фигуру переживают! Ты как Милена прям, — сетует женщина.

— Тетя Гаяне, я дома перекусила, а вечером с удовольствием отведаю ваших кулинарных шедевров.

Пока мы сыпем любезностями, возвращается Мила и утаскивает меня в свою комнату. Время до часа «Х» пролетает незаметно. Подруга снова жалуется на преподавателя по криминалистике, который грозится не допустить их группу к экзамену. Я рассказываю о новых встречах с соседом по паркингу, на что она возмущается из-за моей безынициативности, а я обещаю стать чуточку смелее. Про его девушку язык не поворачивается сообщить.

В одиннадцать ночи разговариваю с мамой по видеосвязи, всем видом показывая, что готова ко сну: ноль косметики на лице, пижама и расправленная кровать. После мы облачаемся в наряды, соответствующие случаю: Мила, как обычно, в обтягивающее мини платье, я — в джинсы и топ на бретельках. Во время танца есть риск, что платье или юбка задерутся, и шрамы будут видны. Предпочитаю не рисковать.

Так как мы припозднились, ночное заведение уже порядком забито. Зная это, Мила позаботилась заранее и заказала столик.

— Кристин, успокойся, — подруга ведет через толпу танцующих к нашему месту. — Я чувствую твое напряжение.

— Каждый раз, когда я намереваюсь провести родителей, то боюсь попасться.

— Поэтому мы выбираем бар, где точно не встретим друзей, не выкладываем совместные фото в социальные сети, а мое лишь спустя неделю.

Пара бокалов с алкогольными коктейлями, наконец, дают необходимое расслабление и способствуют раскрепощенным танцам под лучами прожекторов. Ритмичные композиции сменяются одна за другой, появляется легкая усталость в ногах. Как раз начинается медленная музыка, и мы продираемся сквозь молодежь к своему столику.

— Девушка, можно вас пригласить?

Голос раздается где-то над головой и заставляет остановиться. Мила не успевает среагировать и врезается в мою спину, чертыхаясь. Поднимаю глаза, чтобы взглянуть на того, кто привел к аварии и высказать все, что думаю.

— Э-э-э, — слова застревают в горле, потому что передо мной стоит Влад.

— Ну, так что? — он улыбается, что вообще не способствует продуктивной деятельности мозга.

— Что?

Надо же, стоит весь из себя спокойный и уверенный, хоть бы один мускул дрогнул. Мила пихает в спину, пытаясь вернуть в реальность.

— Э… наверно, да.

Он уверенно ведет меня обратно. Я, конечно, и раньше танцевала с мальчиками, но сейчас не понимаю, как себя вести, куда класть руки, насколько близко позволительно подойти. Молодой человек сам решает эти вопросы, оставляя микроскопическое расстояние между нами и закидывая их себе на шею. Каблуки немного скрадывают разницу в росте, но не достаточно. Я очень стесняюсь, поэтому не решаюсь смотреть ему в глаза, уставившись в шею.

— Влад.

На языке так и вертится «я знаю», но мне удается не проболтаться.

— Кристина.

И ты знаешь.

Он молчит, я тоже. Продолжаем медленно двигаться в такт мелодии. Мне некомфортно, опять бросает в жар, как тогда в паркинге. Его парфюм с легким приятным ароматом постепенно обволакивает и намертво врезается в память. И что? Мы теперь типа знакомы, и можно разговаривать при встрече. Как расценивать происходящее? Не понимаю его поступков. Или это из-за того, что он не в курсе, что я видела его девушку. Становится гадко на душе. Ирина Владимировна всегда говорит: поступай так, как хочешь, чтобы поступали с тобой. К концу танца принимаю решение: надо прекратить то, что изначально было неправильным, я не должна о нем мечтать, искать встреч, надеяться…

— Если не против, я потом отвезу вас с подругой?

— Спасибо, не надо, — не уверена, что выдержу его близкое присутствие.

— Как скажешь, — он не настаивает и, проводив до столика, растворяется в толпе.

— Знакомый? — Мила чуть ли не подскакивает от любопытства.

— Тот самый сосед на Камри.

— М-м-м, он начал действовать, не проворонь шанс. Если б знала, получше рассмотрела бы.

— У него есть девушка, — совсем сникаю.

— Подумаешь, — она фыркает, поправляя прическу.

— Я так не могу, — пожалуй, еще выпью и чего-нибудь покрепче. — Закажу виски с колой, будешь?

— Нет, мне хватит.

Настроение ниже плинтуса, чувствую себя противно, словно взяла чужое без проса. Бывают же такие индивидуумы. Она его ждет дома, волнуется, переживает, пока он развлекается, а потом лицемерно врет с непробиваемым выражением лица.

Из-за ажиотажа официанты никак не реагируют на попытки их позвать, поэтому сама иду и беру напиток, стараясь не глазеть по сторонам. К моему возвращению Мила успевает подкрасить губы и начать беседу с очередным незнакомцем. Парень даже не обращает внимания на появление нового человека за столиком. Да собственно, мне тоже не особо интересно, вечер и так испорчен. Медленно потягиваю коктейль через трубочку, пытаясь не думать.