— Привет, дочь. Подойди в паркинг, нам надо поговорить.

Внутренности холодеют. А ведь Влад так и пророчил.

— Привет, — растерянно поворачиваюсь к парню и беззвучно произношу «папа». — Я не дома, вернусь минут через десять.

— Хорошо, подожду возле твоей машины.

Что это было? Игривое настроение как ветром сдувает, я сильно нервничаю:

— Влад, мне страшно.

— Все будет хорошо, — перехватывает мою кисть и целует. Простой жест приносит некоторое успокоение.

Заезжаем на подземную стоянку, и я без труда различаю фигуру отца возле своей красотули. Очень скучаю по ней. Влад паркуется и неустанно повторяет подбадривающие слова. Выбравшись из Камри, он стремительно меняется и, словно коршун, закрывает меня от гипотетической опасности. Касаюсь его напряженной спины, раздумывая, кто из нас реальный параноик. Странно переглянувшись с папой, он что-то понимает и выдает:

— Кристина, я пока в магазин схожу за Колой.

— Хорошо, — растерянно провожаю удаляющуюся фигуру.

Папа не начинает разговор, хотя инициатива встречи была его. Я же понятия не имею, что сказать.

— Прости меня.

— Э-э-э? — ясно, почему он молчал: собирался с силами.

— Я был не прав. Упустил момент, когда ты повзрослела, продолжая считать нашей маленькой девочкой, которую надо опекать.

— Пап, что у вас случилось с Керимовыми?

— Влад что-то рассказывал? — он нервничает.

— В общих чертах: типа бизнес не поделили, разругались вдрызг. Он же в тот день чуть в аварию не попал.

— Аварию?

— Да, поэтому больше из-за нее переживал.

— Мы с Юрой обсудили ситуацию и пришли к выводу, что глупо ненавидеть друг друга спустя столько лет. Тем более если дети встречаются.

— Ну вы даете.

— Я знаю, что мы не лучшие родители, постарайся не судить строго. Мама еще не остыла, ближайшие пару недель не стоит появляться дома. Как вариант: только в ее отсутствие. Ирина Владимировна тоскует.

Вот именно! Феечка, а не они. Н-да, душевные речи ему не особо даются, в отличие от рабочих. Вроде стало легче, но ощущается пустота и разочарование. Да я и раньше не питала иллюзий насчет любви родителей, но все же… В порыве отчаяния прижимаюсь к отцу:

— Я люблю тебя, — бормочу невнятно в рубашку.

— Я тоже, — неуклюже обнимает. — Не думай, что мы тебя бросили. Если что-то случится, сразу звони.

— Я пойду тогда, — отстраняюсь, пряча влажные глаза.

— Совсем забыл. Я же принес ключи от машины и ноутбук, — папа отключает сигнализацию. На заднем сидении узнаю чехол весь покрытый наклейками с анимэ и участниками БТС. — Забирай.

Пока я подтормаживаю, он вкладывает брелок в руку и отступает.

***

Вчера я вернулась домой после разговора в смешанных чувствах. Естественно, ни о каком втором разе и речи не было. Утром многое переосмыслила и поняла: да, мои родители такие и глупо ждать от них внезапной любви. Хорошо, что Влад другой. И пусть я буду эгоисткой, которая с помощью него перекрывает зияющую дыру в сердце.

После занятий по английскому заезжаю на стоянку за рулем своей рыжули. Как же мне ее не хватало. Прежде чем выйти на улицу, внимательно рассматриваю Камри, пытаясь понять, что с ней не так. Запоздало доходит: она грязная. Странно, что Влад до сих пор не помыл, на него это не похоже. Ведомая детским озорством, рисую на пыльной водительской двери сердце внушительного размера. Довольная возвращаюсь домой и застаю Влада за работой. Тихонько подхожу сзади и разминаю напряженные плечи.

— М-м-м, я слышал, как ты вошла. А можно как вчера?

Без промедления массирую затылок. Парень прикрывает веки и удовлетворенно постанывает, кисти соскальзывают с клавиатуры.

— Ладно, не буду мешать, — спустя время обнимаю его со спины.

Когда уже хочу отстраниться, он хватает за предплечья.

— Поздно, я тебя поймал, — голос Влада меняется с расслабленно-ленивого на глубокий бархатистый.

— Как же работа? — жалобно пищу, зажатая в тисках.

— Подождет. Указания раздал, совещание провел. Сейчас меня гораздо сильнее интересует одна легкомысленная девочка, решившая поиграть со взрослым мальчиком и не подумавшая о последствиях.

Не успеваю ахнуть, как оказываюсь закинутой на плечо. Как хищник тащит добычу в берлогу, Влад уносит меня в спальню и опускает на кровать.

— Попалась, Красная шапочка!

Смеюсь в ответ. Он что, мысли читает? Веселье пропадает, стоит ему раздеться. Подтянутое тело вызывает желание облапать и облизать его всего. Обтягивающие трусы с выпирающим бугром доходчиво обозначают намерения хозяина. Крепкие мужские руки без труда избавляют меня от длинных шорт и футболки.

— Крис, ты издеваешься?! — страдальчески выдает он, завидев полупрозрачные стринги и верх.

О да, я все утро придирчиво выбирала наряд, в котором намеревалась соблазнять своего парня. Очень уж понравилось, как контрастировала яркая фиолетовая ткань с молочным цветом кожи. Встаю на колени и пальчиком заманиваю его на кровать. Влад грозно щурит потемневшие глаза, ставшие изумрудными, будто предрекая скорую расплату за хулиганство. Поравнявшись со мной, расстегивает лиф и дразнит языком, проводя по кончику соска. С любопытством предвкушаю следующие действия.

— Ай! — вот и наказание. Он кусает розовую вершину.

— Маленькая проказница. Если бы знал, то ни за что не выпустил тебя в таком виде.

— Под свободной одеждой никто не видел.

Ложусь и сама стягиваю трусики. Конечно, при дневном свете я чувствую себя некомфортно, но голодный взгляд Влада, нависшего сверху, заглушает любые сомнения. Он целует сразу неистово и властно, губы расправляются с моими, не позволяя ни малейшей вольности. Нетерпеливые пальцы скользят от ключиц к груди, играют с затвердевшими горошинами, легкими касаниями очерчивают плоский живот и одновременно щекочут. Запускаю руку в его волосы, второй упираюсь в подушку, чтобы приподняться. Оставляю влажные поцелуи на выпирающем кадыке, за ухом, облизываю и посасываю мочку, вырывая одобрительное «о да, милая».

— Больше не могу терпеть, — перекатывается и освобождается от трусов.

Последние приготовления и круглая головка, облаченная в латекс, прижимается к набухшим от возбуждения складочкам. Сама того не желая, напрягаюсь и зажмуриваюсь от ожидания боли во время проникновения. Но ее нет, только ощущение заполненности. Влад входит уверенно до самого основания. Каждой клеточкой ощущаю его внутри. Мы тесно прижимаемся, отчего чувствительные соски трутся о его торс. Ритмичные фрикции доставляют постепенно нарастающее удовольствие.

— Давай немного иначе, — стягивает меня на край матраса, так, что пятая точка свисает, и пристраивается спереди. Он фиксирует правую ногу, плотно прижав к своему бедру, а левую закидывает на плечо более свободно.

— Я боюсь упасть!

— Кристин, я всегда тебя удержу, — и кажется, он не только про позу.

Все же страх не отпускает, поэтому цепляюсь за сбившуюся простынь. Первый же толчок под другим углом, и глаза закатываются от новых ощущений. Я слабо замечаю выражение лица Влада, растворившись в собственных эмоциях. Темп увеличивается, у обоих сбивается дыхание. Я поскуливаю от экстаза и приближаюсь к разрядке. Влад, будто снова читает мои мысли и потирает клитор.

— Ах, да-а-а, — оргазм накрывает мощной волной наслаждения. Еще сильнее впиваюсь в скользкую серую ткань не в силах совладать с собой.

— Кри-и-ис, — с протяжным стоном Влад наваливается сверху.

Обняв его, разделяю и прочувствываю эти мгновения с ним. Позже Влад помогает мне вернуться на кровать, избавляется от презерватива и ложится рядом, прижавшись со спины. Сейчас мы два потных, разгоряченных тела с желе вместо мозга. Я так точно не способна адекватно мыслить и воспринимать реальность. Расслаблено глажу ладонь его руки, на которой лежу, а он перебирает спутавшиеся локоны. Я совсем перестала их выпрямлять. Как же быстро привыкаешь не одергивать себя постоянно, не контролировать каждую мелочь во внешнем виде, нравиться себе, а не кому-то.