Решив, что напутствия закончены, Кристина протянула руку к панели, управляющей открытие и закрытием люка. Но Сергей заговорил снова.
— И не забудьте: электроника и автоматика могут выйти из строя, иногда надёжнее использовать верёвки и оговоренные системы сигналов. — Сергей прервался, резким движением вдавил дужку очков в переносицу, так же резко убрал руку от лица. — Наши предки выживали так тысячелетиями. Не вижу причин, по которым мы должны отказаться от зарекомендовавших себя приёмов.
— Мы поняли. Мы будем осторожны.
Роланд открыл внутренний люк заранее, ещё на словах про предков. И, как только Сергей закончил речь, шагнул в шлюз, потянув за собой Кристину. Кажется, Сергей хотел сказать им ещё что-то, но поднявшаяся звуконепроницаемая чёрная стена отрезала от него исследователей раньше, чем временный командир успел открыть рот.
Несколько минут они просто стояли — ждали, пока искс создаст в шлюзе условия, сходные с внешними. На каком-нибудь Марсе они бы вышли сразу: с такой разницей в условиях скафандры, принцип работы которых человечество до сих пор понимало с пятого не десятое, справились бы за несколько секунд, не ставя под угрозу здоровье хозяина. Но безумные условия Безымянной требовали настроить скафандр заранее.
Наконец давление и температура достигли нужных параметров, и Роланд с Кристиной приготовились ждать ещё несколько минут — пока лёгкое сжатие правой перчатки не даст понять, что подгонка завершена. Но сигнал поступил спустя какие-то доли секунд, заставив Кристину недоверчиво взглянуть на собственную руку.
— Странно. Не могли же наши скафандры одновременно выйти из строя. — Роланд нахмурился. — Так, я открываю внешний люк и пробую выйти. Ты стоишь как можно ближе к внутреннему и внимательно наблюдаешь. Если что — затягивай меня обратно в корабль и закрывай люк.
Роланд кинул Кристине край страховочного троса, и в два шага скрылся в медленно затягивающей пространство шлюза мутной молочно-белой дымке. Его напраница напряглась, сжимая в руках трос и готовясь, в случае появления опасности, немедленно вернуть Рыцаря на корабль. Минута, две, три… Всё было спокойно: трос был натянут так, как и должен был быть натянут при движущемся космонавте на том конце, в чувствительных динамиках раздавались мерные вдохи-выдохи Роланда.
Когда Кристине начало казаться, что она уже целую вечность стоит, вцепившись в трос и напряжённо вслушиваясь в дыхание напарника, в динамиках послышался спокойный голос Рыцаря.
— Всё нормально. Выходи. Медленно иди по тросу, я тебя жду. И не забудь закрыть люк.
Момент, когда под ногами закончился шлюз и началась Безымянная, Кристина заметила с трудом, и то исключительно потому, что загадочная поверхность планеты слегка пружинила под ногами. В остальном никаких отличий — клубы густого молочно-белого вещества, выглядящего, как туман, но ведущего себя, как… Кристина так и не смогла толково объяснить себе, на что похожи ощущения от нахождения в сверхкритическом СО2, как называла эту штуку Люда. Поэтому она вычленила для себя два её главных признака: абсолютную непрозрачность, из-за которой девушка никогда в жизни не смогла бы найти внешний замок люка, не запрограммируй она автоматическое закрытие, и способность немного затруднять движение. Размышления об остальных характеристиках «тумана» она оставила Сергею.
Трос закончился неожиданно: вот она ещё перебираетобеими руками прочное узловатое плетение, и сразу же рука, протянутая к следующей части троса, сталкивается с гладким материалом скафандра. Роланд схватил её за запястье, помогая удержать потерянное от неожиданности равновесие.
— Возьмёмся за руки, пройдём чуть вперёд, поищем площадку получше для тестирования оружия. Хотелось бы увидеть результат выстрела.
Взявшись за руки, первые инопланетяне на Безымянной медленно и осторожно шли вперёд. Несмотря на весьма чувствительные динамики скафандров, они практически не слышали звуков окружающего мира — только едва уловимый шум шагов друг друга. Под ногами слегка пружинила невесть откуда взявшаяся поверхность: судя по всему, до границы углекислоты и водорода было ещё почти полтора метра, но почему-то и корабль и люди замерли именно здесь, не проваливаясь ниже. И эту загадку тоже нужно было разгадать.
— Рол, как мы тут должны искать место, в котором можно повесить камеры? Они же всё равно ничего не покажут. Мы прошли уже почти километр, и не нашли даже места, где можно было бы выстрелить, понимая, куда мы стреляем! — Кристина экспрессивно взмахнула рукой, описывая широкую дугу. — Да что стрелять, я собственную руку только до середины плеча вижу!
— Давай ещё чуть-чуть пройдём. Если ничего не изменится, то попробуем оружие в любом месте, стоя спиной к «Дружбе». Потом вернёмся и втроём подумаем, как здесь что-то исследовать.
— Хорошо.
Кристина скривилась: эта планета угнетала её, снова заставляла чувствовать себя маленькой девочкой, потерявшейся в холодном густом тумане и нашедшей там монстра. Тогда ей было шесть, и родители устроили поход, желая показать родные леса и горы Алтая приехавшему с побережья Печорского моря родственнику. Кристина уже не помнила никаких обстоятельств того похода: ни погоды, ни еды, которую на костре готовили на ужин и доедали на завтрак, ни даже месяца, в который состоялся поход. Только леденящий ужас, охвативший её утром, когда из тумана к девчушке потянулись щупальца поистине лавкрафтианского чудовища.
Чудовище оказалось старым пнём с вывороченными корнями, поход закончился ко всеобщему удовольствию, пронеслись годы, люди и города, а страх остался. И теперь, шагая по безумной планете в тысячах световых лет от Земли, Кристина боялась, что в окружающем тумане снова покажутся изломанные корни-щупальца.
— Почему мы не попробуем взлететь и изучить те штуки на орбите? Там хотя бы нет этой дряни. Мы же даже не сможем сделать пробный выстрел, будучи уверены в том, что не попадём в местного жителя. — К третьему пройденному километру Кристина окончательно убедилась, что искать на этой планете место, в котором можно повесить камеры для наблюдения за аборигенами, можно примерно столько же времени, сколько ловить чёрную кошку в тёмной комнате. Причём, с тем же успехом.
— Потому, что мы не знаем, как работает то, что нас приземлило. — Роланд по привычке повернулся к спутнице, пытаясь понять, нужно ли продолжить объяснение. Но обнаружил только привычные уже клубы «тумана». — Вот смотри, Земля считает, что ускоренную посадку нам обеспечила какая-то машина Змеев, которая приняла нас за родственный механизм. Если мы взлетим и сразу улетим подальше, то нас, скорее всего, отпустят — прилетели, выполнили задачу, улетели. Логично. А вот если мы будем болтаться на орбите, то есть шанс, что нас снова попытаются посадить, приняв за новый корабль. И будем мы болтаться вверх-вниз, вверх-вниз, и так до бесконечности. Потому выходить за пределы СО2 … ну, не запрещено, мало ли, какая надобность возникнет, но не рекомендовано.
Кристина тихо фыркнула, но замолчала, прекрасно понимая, что хочет спорить с Роландом не ради истины, но исключительно из собственного недовольства Безымянной.
Когда датчик расстояния показал, что космонавты прошли уже более трёх километров, Роланд остановился:
— Всё. Тут можно блуждать вечность! Прямо здесь оружие и опробуем. — Роланд отработанным движением плавно опустил руку к поясу и тут же согнул её в локте, уже с толстой синей трубкой ВБЭИМ[1]. Но, вместо того, чтобы выстрелить вперёд, опустил руку с оружием и растерянно повернулся к Кристине.— А как мы поймём, не стреляем ли в аборигена?
— Никак. А ты т уверен, что ствол будет тут работать?
— Должен, вообще-то. Оружие разрабатывали, учитывая теоретические модели среды обитания Змеев.
Кристина обошла вокруг напарника, затем встала перед ним и проникновенно взглянула на Роланда сквозь прозрачный защитный экран шлема.
— Рыцарь, ты тут хоть одного Змея видишь?
— Нет. Но это же не значит, что их тут вообще нет. И скафандры очень уж быстро приспособились к местным условиям. — Роланд вернул ВБЭИМ в чехол, достал «револьвер» — красную широкую трубку, бесшумно посылающую снаряды благодаря чередованию вакуума и областей высокого давления. Вставил в скрытый в корпусе барабан тускло светящуюся зелёным хрупкую капсулу с ядом, разрушающуюся в десяти метрах от ствола и разбрызгивающую на два метра вокруг мощный нейро-токсин. — Лучше из этого выстрелю для начала. Если Сергей прав — наши яды местным не повредят, а мы поймём, есть ли тут кто. Ну и светится снаряд, хоть траекторию увидим.
