Сам я такое давно не слушал, а сейчас вот провалился в ностальгию.
Вообще, покопавшись в вещах Антона, сделал вывод, что совсем недавно в семье все было в порядке, деньги имелись. Наверняка, заслуга отца. Интересно, где и кем он служил?
А вечером, в районе шести часов, раздался звонок.
— Антох, привет, — раздался из трубки знакомый голос Андрея Гнутова. — Ты как, нормально?
— Все хорошо. Чего хотел? — зевнул я.
— Завтра к девяти пятнадцати в школе нужно быть. Будет организационный момент, сказали явка сто процентов. Но я думаю, что это они специально обстановку нагнетают, чтобы пришли все. Помнишь, в прошлом году так же было. В общем, давай в восемь тридцать на остановке?
— Договорились. А что с собой брать?
— Ничего. Главное себя не забудь. Ну и одежду попроще.
На этом он и отключился. А я призадумался.
Так, завтра понедельник, а я все еще школьник со всеми вытекающими последствиями. Само собой идти туда у меня не было никакого желания. Впрочем, особого выбора тоже не было и нужно было делать то, что требовалось.
Пятьдесят пятая школа имени Степана Передерия, располагалась относительно недалеко, всего в четырех кварталах и по прямой, туда можно было дойти минут за двадцать пять — тридцать. К счастью никаких занятий уже не было, а все экзамены были сданы. Кроме русского языка, что меня удивило.
Но Гнутов лениво отмахнулся, сказав что, скорее всего, его проставят экстерном. По среднему баллу за весь учебный год. Мол, преподаватель в школе был только один и тот серьезно заболел. Сейчас руководство школы было в процессе принятия рационального решения. А собрали нас на, своего рода, школьный субботник. Июнь ведь, поэтому субботний субботник вдруг перенесся на понедельник.
А по итогу, нужно было подготовить класс и учебно-материальную базу к следующему году. Ну и на прилегающей к школе территории навести порядок.
В итоге, по прибытию весь десятый класс разделили на две половины, выдали садово-уборочный инструмент. Я старался ни с кем особо не контактировать, но и не прятался по углам, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание.
Женскую половину оставили в здании — для более чистой работы, а мужскую отправили на улицу. Всем нам выдали видавшие виды веники-лопаты, разгребать клумбы с цветами. Нам с Гнутовым достались веники.
Пока гоняли пыль и таскали ведра с мусором, к нам подошло трое пацанов, дерзковатой внешности, вроде тех, кто за углом монеты отжимает.
Едва Андрей их увидел, тяжко вздохнул и покосился на меня тревожным взглядом.
— Ну, блин… Опять этот Петров! Сейчас начнется…
— Эй, Барсуков! — нагловато произнес он, смерив меня насмешливым взглядом. — Тыщу принес?
Я неторопливо обернулся к ним, с ходу определил старшего. Впился ему в глаза уверенным взглядом и ответил:
— Нет, не принес. И не принесу.
— Чего? — тот, которого Андрей назвал Петровым, искренне удивился, отчего и без того неприятное лицо перекосилось до неузнаваемости. — Ты че, обалдел? Гони тыщу! Ты мне проспорил!
— Ну, допустим, не проспорил… — осторожно вмешался Гнутов. — Ты, Петров, схитрил. И ты это знаешь.
— Ничего я не хитрил. Там пятеро свидетелей было, вообще-то.
— Ага и все они — твои дружки, да⁈
— И че? Давай тыщу! — тот ухватил меня за шиворот и попытался подтащить к себе, но я на такие моменты реагирую сразу. Ловко перехватил его и через правый бок, швырнул прямо в только что политую одноклассниками клумбу с цветами.
Раздался смачный шлепок. Петров вяло барахтаясь взвыл, кое-как поднялся. Весь в жидкой грязи. Все, кто был поблизости, тут же захохотали и принялись тыкать в него пальцами.
— Ах ты… Ты! Да ты! — он аж захлебнулся от накатившей ярости. Но увидев мой жесткий взгляд, вдруг замер в нерешительности.
— Ну? — хмыкнул я, глядя на него волчьим взглядом. — Дальше, что?
— Ты мне за это ответишь! — прошипел он.
— Ага, обязательно! — кивнул я. — Хочешь, я тебе письмо напишу?
Петров растерянно осмотрелся по сторонам, стряхнул с себя грязь и резко развернувшись, отправился прочь. Его товарищи, что-то бормоча, нерешительно поплелись за ним.
Одноклассники и другие ученики, что были поблизости, начали шептаться, восхищенно поглядывая в мою сторону. Наверное, тот факт, что Барсуков оказал решительный отпор, да еще и так эффектно, стал для всех полной неожиданностью. Ну, ничего, пусть привыкают. Скоро Антон, которого они знали, исчезнет навсегда.
В процессе субботника мне выпала удачная возможность узнать у Андрея побольше информации об местных бандах. Начал я осторожно, но потом само собой поехало. Очевидно, что Гнутову тема с группировками нравилась и он потихоньку изучал ее, хотя сам влезать в эту сферу желания не показывал. Однако и муфлоном быть не хотел.
— Слушай, а что ты про Черепа знаешь? — поинтересовался я между делом.
— Да ничего особенного! — пожал плечами Андрей. — В нашу школу он попал из-за вынужденного переезда откуда-то со станицы. Буквально за несколько месяцев до окончания учебного года у них там что-то произошло и ему пришлось перебраться в Краснодар. Там что-то серьезное… Я у Пашки Игнатова узнавал, что ему даже оценки проставили отдельно. Прикинь? С математикой он был никак, писал с ошибками, а читает как пятиклассник. Ну, ясно, что за него походатайствовали. В армию этого козла не взяли якобы по здоровью, но мне в это с трудом верится. И в университет он почему-то не поступил.
— Наверное, поэтому и слоняется по району без дела? — между делом поинтересовался я.
— Не-е… Там инициатива от его старшего брата идет. Он лет на шесть старше, крутится среди бандитов и вес имеет определенный. Вроде как даже в числе смотрящих за районом «Еврейка» числиться. Знаешь, я вот думаю, он тут не просто так пацанов собрал. На нашем, быстро строящемся районе, пока никаких группировок нет, вот он и метит территорию. Они все мелкие банды под себя подмяли, либо разогнали. Думаю, его брат сам намерен стать смотрящим на районе, вот и подтянул малого, чтобы тот потихоньку границы обозначил. Все-таки, свой человек, подставы от него не будет.
— Оп-па, даже так? — демонстративно удивился я. — Я смотрю, у тебя было много времени об этом подумать.
— Ты что, прикалываешься? — насмешливо посмотрел на меня Гнутов.
— Нет, блин. Не прикалываюсь.
— Мы это с тобой много раз обсуждали, вообще-то. Ты после той драки какой-то слишком забывчивый стал… Точно все нормально?
— Да. А напомни, кто у них родители?
— Да блин, Антон! Нет у него родителей, погибли несколько лет назад. Нам же рассказывали, забыл, что ли? Обоих к себе их приемный отец забрал. Сначала старшего, а потом и младшего из детского дома. Кстати, их отчим важная шишка. Даже, вроде как, депутат. Перебрался сюда со станицы.
Так, вот это уже похоже на примерную картину. Брат Черепа, получается в Краснодаре давно, а теперь и малого постепенно к мутным делам подтягивает. А откуда жестокость — понятно, из детского дома. Примерно представляю, чего там довелось ему увидеть и пережить. Жестокость, это как побочная приобретенная реакция.
— А как фамилия у их приемного отца? — уточнил я.
— Вершинин.
Я шумно выдохнул — вот оно как, все получается. Все связано, одна паутина, причем спутанная. Впрочем, еще и не такое бывает.
— Слушай, Андрюх… Я что-то запамятовал, а какие группировки есть в городе? Ну, по районам, в смысле.
И верно, спохватился я неспроста. В Краснодаре было не принято давать названия группировкам, использовалось понятие по районам. Как район называется, так и группировка, что его держит. Ну а терки между ними принято было называть «делить асфальт».
— Ну-у… — на секунду задумался Гнутов. — С нами рядом, немного севернее, это «Еврейка», справа от нее, ближе к центру «Свинячий хутор». Но это так, мелкие районы. Вот самые крупные это центральные Покровка и Дубинка. Еще есть Лондон, Израиль, Пограничники, Музыкальный. А самый опасный район считается ГорОгороды, что на юге. Вот там реально опасно, не дай бог забредешь и попадешься на глаза тамошним пацанам. И хорошо, что муфлон. Тьфу… Еще районы? И не вспомню. Да это я так, и половины не перечислил. Всего около двадцати районов, наверное, наберется.
