— Этого ты хочешь, Никки? Хочешь, чтобы я позаботился о твоей жадной киске прямо здесь? — спросил я возле ее губ, просовывая бедро между ее ног и прижимаясь к ее клитору. — У тебя трусики промокли, злючка. Я чувствую через джинсы. Ты намокла, когда терлась задницей о член своего парня?

Она кивнула головой, ее губы слегка приоткрылись, зрачки расширились.

Это зашло слишком далеко, я приближаюсь к точке невозврата. Закрыв глаза, отпускаю ее волосы.

— Никс, помоги мне, — сказал я с болезненным стоном. — Я не смогу сказать «нет». Скажи мне отвалить, злючка.

— Ты прав, — разочарование смешалось с облегчением, когда она медленно высвободилась из моей хватки, увеличивая расстояние между нами. — Я хотела спросить, не желаешь научиться танцевать на шесте?

В ее голосе было столько нетерпения и надежды, что я не смог бы ей отказать, даже если бы захотел.

Я улыбнулся, заправляя выбившийся локон ей за ухо, пальцами скользя по щеке.

— Блять, да, я хочу забраться на шест для стриптиза. Можно я разденусь? — она нахмурилась, заставив меня усмехнуться. — Нет? Тогда только верх сниму.

— Ладно, — она берет за петельку моих джинсов, потянув за собой.

Я перестроился чуть вбок, потому что был тверд, как скала, и теперь мне еще придется терпеть, наблюдая, как она танцует на шесте. Слава богу, я нормально спрятал член, иначе она бы точно увидела, что делают со мной ее прикосновения.

— Мама. Папа, — позвал Роберт, когда мы подошли к уединенной кабинке побольше, где проходил девичник. Конечно, он уже там со всеми подружился — я бы тоже так поступил при нормальных обстоятельствах. Самым странным во всей этой ситуации было то, что я знал, что лягу спать с синими яйцами. Хотя, я бы сам о себе позаботился, но как минимум непривычно, что это сделает не девушка.

— Я не гожусь на роль мамы, — Никки посмотрела на меня, когда я плюхнулся на кресло подальше от голодных стервятниц. Она с какой-то нежностью посмотрела на меня. — Он был бы хорошим отцом. Декс чертовски наблюдателен. И он добр ко мне, — сказала она как ни в чем не бывало, из-за алкоголя слишком раскрепостившись.

Ее слова были как удар под дых, и я рад, что сел, потому что, вероятно, пошатнулся бы. Роберт выгнул бровь, но я лишь пожал плечами.

Я действительно не знал, почему она так сказала.

— Она напилась, — крикнул я, изображая, что пью, на случай, если Роберт не услышит из-за женщины, прижавшейся к нему, которая либо шептала ему на ухо, либо засовывала туда язык.

Вспышка блонда заслонила мне обзор, Никки появилась в поле зрения. Она явно не обдумывала сказанные слова так, как я. Видя ее такой расслабленной, уголки моего рта поползли вверх, пока я не разглядел, что у нее в руке.

— Ого, злючка, — я вырвал напиток у нее из рук, посмеиваясь над раздраженным взглядом, который она бросила на меня, протестуя. — Где ты вообще это взяла, а? Я не покупал. Тебе нужна вода, — я постарался четко произнести последнее слово.

Дело не только в том, что ей больше не следует пить, но и в том, что за ней охотились люди. Я должен наблюдать за каждым гребаным напитком, который она пьет, и только сам их покупать. Нельзя, чтобы ее напоили чем-нибудь.

— Я думал, ты научишь меня танцевать на шесте, — сказал я, отчаянно надеясь снова заставить ее улыбнуться. Мое предположение подтвердилось, потому что ее лицо просияло, как и у других женщин, когда они увидели, как Никки тащит меня на маленькую сцену в центре круглой кабинки.

Словно по сигналу, заиграла новая песня, и Никки ухватилась за шест, сделав несколько кругов всем телом, завершив это взмахом волос и такой греховной улыбкой, что дьявол не смог бы сделать лучше.

— Ладно, Секси-Декси, твоя очередь. Повторишь? Или мне сделать это медленнее? — спросила она, загибая палец и жестом подзывая меня ближе.

Я протянул руку и дернул черную резинку, стягивающую мои волосы в пучок. Если она хочет шоу, я ей устрою. Чуть вильнул задницей, идя к шесту, и Никки засмеялась, прикрывая рот ладонью.

Прохладный металл приятно касался моих рук, которые были липкими с того момента, как Никки потащила меня с места.

Я наклонился, полный решимости выиграть вызов, брошенный Никки. Всегда любил соревноваться, чего люди обычно не ожидали. Поэтому я так хорош в получении информации. Это было похоже на игру, чтобы посмотреть, что сломается первым: мой моральный кодекс или человек, владеющий информацией. Иногда побеждал третий вариант, когда ломалась какая-нибудь кость.

— Давай поспорим? — спросил я.

Она выгнула тонкую бровь.

— Чего ты хочешь? — спросила она, и в ее тоне сквозило подозрение.

Я отогнал от себя образы ее распростертой на кровати или даже ее пухлых губ, прижатых к моим, потому что ни о чем физическом не могло быть и речи.

Не после того, что сейчас произошло, ведь это только доказало, насколько слабым был мой самоконтроль по отношению к ней.

Толпа людей была единственной причиной, по которой я остановился, но я не из стеснительных, так что в следующий раз, когда возникнет подобная ситуация, я, вероятно, не смогу себя держать в руках.

К счастью, я хочу кое-что еще.

Я поманил ее пальцем поближе, точно так же, как она делала это несколько мгновений назад. Ее шаги были неуверенными, но что-то мелькало в глазах. Их блеск в красном пространстве показывал, насколько она взволнована.

— Когда я выиграю…

— Если.

Игнорируя ее, я продолжил излагать свои условия.

— Я хочу знать что-нибудь о твоем прошлом. То, что ты скрываешь здесь, — кончик моего пальца прошелся вверх по ее торсу, остановившись над сердцем, и я дважды тыкнул. Страх сменился выражением возбуждения, и я понял, что мне нужно изобразить безразличие. — Ты не хочешь соглашаться, потому что знаешь, что я талантлив, — спровоцировал я, один раз крутанувшись вокруг шеста, стараясь выглядеть неуклюже.

— Я согласна.

Я спрятал свой торжествующий взгляд, прежде чем снова посмотреть на нее. Бедная девочка понятия не имела, на что согласилась.

— Как ты там делала? О, точно.

Пространство наполнилось криками возбужденных женщин, когда я крутанулся всем телом, откинув волосы назад так, как это делала Никки бесчисленное количество раз. Я знал, что выглядел далеко не так хорошо, как она, но наша маленькая аудитория казалась чертовски довольной. Никки, с другой стороны, уперла руки в бока и закатила глаза, когда я показал ей указательный палец.

Одно очко в пользу Декса.

— Это в буквальном смысле самое легкое движение на свете, — она подошла ближе. — Не зазнавайся из-за того, что просто покрутился.

— Я сделал взмах волосами, за это ты ответишь на два вопроса, — сказал я.

— Нет.

Она такая сексуальная, когда злится.

Мне нравились сердитые женщины, может, это какая-то травма, но мне не интересно исследовать причины. Я счастлив пожинать плоды этой причуды.

Все мысли остановились, и мой разум отключился, когда Никки прыгнула с разбега, высоко ухватившись за шест и кружилась по кругу, потом обхватила ногу и стала вращаться, держась за нее.

Еще и подмигнула, отчего у меня стояк стал тверже. Это будет сложнее — в буквальном смысле.

— Хорошо, милый. Давай повторяй, — она подошла и встала рядом со мной, на ее лице в форме сердечка было самодовольное выражение. Но оно исчезло, когда я сорвал с себя рубашку и прыгнул. Гладкий металл терся о мои мозоли, содрав часть затвердевшей кожи. Требовалось много усилий, чтобы выдержать свой тяжелый вес.

Я уверен, что это не так грациозно, как у нее, но Никки приоткрыла рот в шоке. Сцена немного задрожала, когда я спрыгнул и опустился на колени.

Она стояла неподвижно, просто моргая своими большими голубыми глазами. Возможно, у девчонки в голове замкнуло провода.

— Ты разыгрываешь меня, да? — спросила она, когда я остановился перед ней. — Это не первый раз, когда ты на шесте.

Я широко улыбаюсь, отчего даже щеки болят.

— А я и не отрицал. Лишь сказал, что хочу получить ответ за каждое свое движение. Продолжим?