- Давайте уже добьем их поскорее, да займемся чем полезным, - Цзи, чьим мечу и сабле все же пришлось отражать смердящие обезьяньи атаки, не был настроен щадить врага. Вытирая клинки пучком травы, он осматривал поверженных обезьян с усталым раздражением. - Зачем вы вообще их обездвиживали, собратья? Мы и так с ними промаялись слишком долго.

- Было бы слишком жестоко убивать всех, - Гу Юэсюань был милосерден и к таким побежденным. - Может, отвезти их подальше, и выпустить? Если они не найдут дорогу обратно на гору Удан, от них не будет вреда.

- В том-то и дело, что дорогу они найдут, - вздохнул Сяо-Фань. - Это достаточно умные твари, недаром они столь похожи на людей. Нужно избавиться от них надёжно. К примеру, продать мяснику в ближайшем селе.

- Может быть, отвезем их в Дом Звероловов? - предложила Вэй Цзылин. Девушка заметила сожаление на лице Юэсюаня при словах его младшего, и поспешила помочь другу. - Его обитатели уважают любую жизнь, и знамениты приручением самых разных зверей. Вот увидите, у них нам даже заплатят побольше, чем у мясника.

- Это что, нам теперь волочь этих вредителей до самого Чэнду из-за твоего чистоплюйства, брат? - недовольно высказался Цзи в сторону Юэсюаня. В его голосе звучала доля обреченности - рыжий юноша более чем хорошо знал своего великодушного соученика, чтобы понять - предложение пришлось тому по душе.

- До Чэнду нам добираться незачем - Дом Звероловов лежит в его дальних восточных предместьях, за рекой Тоцзян, - задумчиво ответил старший ученик Уся-цзы, мысленно уже прокладывающий путь к их новой цели. - Мы обернемся за час-другой, А Цзи. К тому же, тебе будет полезно посмотреть на Дом Звероловов, и познакомиться с его обитателями - их занятие весьма необычно, - Цзин Цзи, бывший другого мнения о предстоящем знакомстве, сердито фыркнул, но спорить с принявшим решение старшим не стал.

- Ничего, Джи, большую часть времени их будут везти наши лошади, - успокаивающе обратился к собрату Сяо-Фань. - Давайте свяжем этих четвероруких злодеев, и навьючим на меня - до лошадей я и сам их дотащу. Ласточка, сбегаешь к нашим седельным сумкам за веревками?

***

Сяо-Фань резко остановил своего мерина, потянув его за поводья. Необычный звук донесся до него сквозь лесной шелест и птичьи крики, звук, заставивший юношу улыбнуться в радостном узнавании. Кто-то, устроившись вдали от чужих ушей, играл на цине, живо напомнив Ван Фаню о давней встрече с Сяо Фу. Юноша двинулся вглубь рощи, не обращая внимания на удивленный окрик Юэсюаня, и вскоре стоял на широкой поляне, перед неизвестным музыкантом. Его соратники, все же последовавшие за юношей, выходили из подлеска.

Неизвестный отнял пальцы от струн, и удивлённо осмотрел представшую перед ним компанию. Он явно не ожидал такого количества слушателей. Гу Юэсюань, шагнув вперёд, поприветствовал незнакомца вежливым поклоном.

- Молодой господин Жэнь, не думал, что встречу вас здесь. Друзья, познакомьтесь с наследником Дома Оружейников Жэнь Цзяньнанем.

- Не нужно церемоний, Юэсюань, и вы, собратья, - ответил тот, вставая. - Можете звать меня по имени. Как мне называть вас?

Молодой наследник семейства, кующего лучшие клинки Поднебесной, был высок ростом, круглолиц, и имел немного детский вид, пусть возрастом несильно уступал Гу Юэсюаню. Его белые волосы необычного синеватого оттенка удерживала песочного цвета заколка, а строгая традиционная одежда, тоже преимущественно жёлтых цветов, выглядела слегка потрепанной - наряд Жэнь Цзяньнаня был не лучшим выбором для лесных прогулок. Ван Фань, представляясь ему, подметил две необычные детали. Первой была откровенная дешевизна циня, что использовал юноша - лежащий на небольшом валуне инструмент выглядел едва ли не работой деревенского ремесленника. Выполненный из явно свежего дерева одной породы, скверно лакированный, с потрепанного вида шелковыми струнами, этот цинь не снискал бы признания ни у одного из состоявшихся музыкантов.

Другой привлекшей внимание Сяо-Фаня вещью была исполняемая Цзяньнанем мелодия. Все же вспомнив, что она ему напоминает, младший ученик Уся-цзы улыбнулся много шире, чем хотел, здороваясь с наследником Дома Оружейников, чем заслужил удивленный взгляд последнего.

- Скажи мне, Цзяньнань, что за мелодию ты играл? - поспешил Ван Фань проверить свои подозрения.

- Она - наследие моей семьи, давнее и почти забытое сейчас, - с заметным удовольствием ответил беловолосый юноша. - Некогда, искусство игры на цине было в почете среди семейства Жэнь. С тех времен даже сохранились особые техники игры. Сегодня, лишь я изучаю их, да и то… - Цзяньнань заметно пригорюнился.

- Отец не одобряет моё увлечение, - продолжил он, тихо и печально. - Он предпочел бы, чтобы я интересовался семейным мечным стилем, и ковкой оружия.

- И он прав - это замечательные вещи, - бесцеремонно вмешался в беседу Цзин Цзи.

- Погоди, Джи, - поднял ладонь Ван Фань в останавливающем жесте, и вновь обратился к незадачливому наследнику семьи Жэнь. - Так как, все-таки, называется твоя мелодия, Цзяньнань? Ручаюсь, я уже слышал нечто похожее.

- Ты вряд ли мог слышать “Счастливую жизнь на реках и озерах” где-то ещё, Сяо-Фань, - пожал плечами его собеседник. - Это семейное наследие было частью утеряно ещё в древности. Я играл его второй куплет, один из двух, что известен нашей семье, наряду с четвертым.

- Так и знал, - рассмеялся юноша. - Пусть музыкант не тот, и инструмент тоже, но музыка - все ещё лучшая в моей жизни, - глядя на непонимающую улыбку Жэнь Цзяньнаня, он пояснил:

- Дом Музыки и Меча тоже владеет частью “Счастливой жизни на реках и озерах” - её первым и третьим куплетами. Теперь, я просто обязан познакомить тебя с моим названным братом Сяо Фу, Цзяньнань. Не сомневаюсь, он запляшет от радости, узнав, что одно из его давних начинаний - вернуть эту мелодию в мир полностью, - стало легче.

- Я слышал о наследнике Дома Музыки и Меча, - обрадованно отозвался Жэнь Цзяньнань. - Работа над его Мечом Сяньсяо стала для отца немалым вызовом. Я с радостью познакомился бы с Сяо Фу. Ты знаешь, где он сейчас, Сяо-Фань?

- Мы сами его ищем, - погрустнел тот. - Дом Музыки и Меча в руинах, а его наследник - пропал. Но не будем об этом сейчас, - встряхнулся юноша. - Мне интересно, отчего ты играешь в лесу, далеко от дома, Цзяньнань? И почему твой инструмент так… - он остановил взгляд на дёшевом цине. - ...Скромен?

- Отец не одобряет моё увлечение, - повторил ранее сказанное Цзяньнань с неожиданной ожесточенностью. - Очень не одобряет. Он считает игру на цине бесполезной блажью, да что там - вредным занятием, бесцельно тратящим моё время! Он давно перестал слушать любые слова о том, что музыка - моя истинная любовь. Вместо этого, он пытается выбить эту любовь из меня силой. Он изорвал все мои нотные тетради, - юноша едва не срывался на крик, - и изломал каждый мой цинь! Мой “цинь-феникс”... мой “цинь-люйци”... - слезы выступили на глазах юноши. - Все они превратились в щепу под его пятой. Если он видит в моих руках музыкальный инструмент, тот немедленно отправляется в ближайшую печь. Чтобы поиграть в свое удовольствие, мне приходится скрываться, словно вор, - юноша окончательно понурился.

- Это прискорбно, Цзяньнань, - оторопело ответил Сяо-Фань. - Но разве нельзя вам обоим придти к соглашению? Ты ведь мог бы изучать все три искусства - мечное, кузнечное, и музыкальное. Ты не кажешься мне человеком, неспособным к прилежанию, а твой отец вряд ли относится к родному сыну с таким предубеждением, что будет отказывать тебе в увлечениях, не идущих во вред семейному делу.

- Я пытался, - шмыгнул носом наследник Дома Оружейников. - Душа моя лежит к музыке много больше, чем к кузнечным клещам, либо к мечу. В ней мои успехи ярче, чем в других делах. Видя, как я провожу свой досуг в игре на цине, а не в фехтовальных упражнениях, отец снова и снова ограничивал меня в музыке, пока не запретил её совсем. По его мнению, она мешает мне развиваться в единственно нужных наследнику делах, - юноша горько усмехнулся.