— С добрым утром.

Х повернула голову и обратила на меня свои глаза, напоминавшие туманные воронки.

— Сейчас. не. утро… Я-ма-то.

— Уверена?

Она посмотрел на террасу и медленно помотала головой.

— Ну, как тебе здесь нравится? — спросил я, выпрямляя спину и сам невольно осматривая своё жилище.

— Слишком… пусто… — ответила Х.

— Хм. А так? — спросил я и вызвал Стеклянную сферу, сокровище Натаниэля, после чего поставил её на столик возле кушетки.

— Лучше.

— Можешь приносить сюда что захочешь. Обставь это место, как тебе удобно.

Х кивнула.

Её лицо напоминало маску — потому ли, что она не привыкла выражать свои чувства, или потому что такой у неё был характер, однако я — не смею утверждать наверняка, конечно, — примерно научился разбирать что она думает по завихрениям тумана у неё в глазах.

С недавних пор каждая моя экспедиция превратилась в полноценное приключение, после которого я чувствовал если не физическую усталость, то по меньшей мере душевное изнеможение; собственно, почему каждый раз по возвращению я проваливался на диван, подняться с которого мне стоило не меньших усилий, чем выбраться из подземной тюрьмы (как в последнем Батмане от Нолана).

Поэтому я был совсем не против поболтать, — пускай мой собеседник был и не самым разговорчивым «человеком».

— Как поживает Куросаки?

— Хорошо.

— Мурасаки?

— Хорошо.

— Остальные?

— Хорошо.

— А ты?

Х замолчала.

Ответила:

— Недавно… я попробовала… бургер с яйцом…

— И как?

— Яйцо… пережарили…

— Бывает. Сам ненавижу, когда такое происходит.

После этого я провёл для неё небольшую экскурсию, сделал несколько наставлений — не выходить на улицу, не смотреться в обломки зеркала, не читать мои записи и не стрелять себе в лицо из пистолета, — попрощался и снова направился в подвал.

Спустившись по лестнице, я остановился и стал задумчиво разглядывать тёмную кишку у себя перед глазами.

Следовало выбрать новый мир для посещений. Но какой? Всего у меня было два варианты: в одном из них туман был густым; портал в другой открывался прямо на глазах и на данный момент был высотой в полтора метра и шириной в тридцать сантиметров.

После некоторых размышления я пришёл к выводу… что между ними не было совершенно никакой разницы. В любом случае с другой стороны меня поджидала неизвестность. Поэтому я решил направиться в первый из миров — и потому что он был первым, и потому что туннель туда был немного шире, а значит мне не придётся раздирать свои плечи о каменные стенки.

Сперва меня встретило внутренне убранство мумифицированной глотки; затем последняя выпрямилась и превратилась в узкий забетонированный коридор. В мой нос ударил характерный запах старого подъезда, и когда я наконец выбрался на открытое пространство, то попал в обыкновенную подворотню.

Справа, прислонившись к кирпичной стенке стояли мусорные баки. Один из них дёрнулся, и наружу показалась рыжая кошка. Она посмотрела на меня своими глазами, похожими на голубые блюдца и, поджав хвост, стала старательно разрывать когтями чёрный мусорный пакет.

Пространство дальше десяти метров расплывалось в гуще серого тумана.

Я посмотрел по сторонам и задумался.

Прежде я всегда искал носителя; теперь, однако, у меня было собственное Сердце, собственный вес в пределах кошмара, а потому я мог не волноваться, что последний будет оказывать на меня негативное влияние. Так почему бы сперва не осмотреться в образе фантома? Тем паче, что мир вокруг был относительно чётким: как в туманное деревенское утро.

Я направился вперёд, дошёл до конца подворотни и остановился на панели перед проезжей частью. Передо мной, возникая из тумана и снова растворяясь в серой гуще, мелькали машины. Я сделал глубокий вдох и невольно удивился, что воздух не был влажным и прохладным — на секунду мне показалось, что я стою посреди самого обыкновенного города в самое обыкновенное пасмурное утро.

Странное чувство бесцельности.

…И немного неумолимой модальности зримого, да, не без этого.

Я посмотрел по сторонам, наблюдая за многочисленными прохожими, которые вздрагивали, когда проходили меня насквозь, и отметил про себя, что едва ли не половина из них носила в голове синеватые воронки.

Чего и следовало ожидать: современное общество так устроено, чтобы воспитывать безумцев.

В один момент взгляд мой зацепился за красную неоновую вывеску, алевшую среди тумана. Я перешёл дорогу, прищурился и попытался прочитать название — не вышло. Тогда я достал монокль и попробовал ещё раз:

«У Фрица»

Хорошее название.

Я зашёл в ресторан, осмотрелся и заметил мужчину в роговых очках у дальнего столика, читающего газету. Воронка у него в голове разрасталась прямо на глазах. Я приблизился и коснулся её указательным пальцем.

Миг спустя за окном загремели машины; я помотал головой и обнаружил себя в самой заурядной американской забегаловке. Официантка, девушка в клетчатом наряде, стояла за стойкой и лениво теребила свои кудрявые волосы. Клиенты напряжённо пили кофе.

Я подобрал собственную чашку, сделал глоток — гадость — поставил, устроился на кресле и принялся читать газету.

'Последние новости!

Скандальный прокурор Грюнвальд собирается баллотироваться в президенты!

Распри между Торговым союзом и Перевозчичьей Фирмой «Белая Звезда» продолжаются!

Новая жертва таинственного убийцы «Чёрной метки». Почему полиция бессильна? Читайте аналитику эксперта по криминалистике!

Только здесь и только сейчас (а также каждый понедельник, вторник, среду, четверг и пятницу) — уникальное предложение, просто позвоните по номеру +375293184239, и вы получите промокод на…'

И так далее, и тому подобное… В один момент я заметил, что каждый раз, когда взгляд мой пробегал по очередному названию, сокращению или слову, написанному с большой буквы, то не только понимал его значение, но и всю подноготную; прежде я оперировал только на одном уровне: сознание носителя выступала для меня в роли своеобразного переводчика. Теперь, однако, я намного лучше управлялся с природой серого тумана и мог проникнуть в более глубокие дебри его подсознания.

Каждое непонятное слово содержало для меня небольшую, большую и огромную (в зависимости от уровня моей концентрации) сноску, благодаря которым в моей голове довольно скоро сформировался примерный образ окружающего мира.

Последний действительно напоминал мой собственный, разве что был немного меньше; вместо сотни разных стран здесь заправлял единственный «Союз», власть в котором делил Парламент и всевозможные государственные бюро и Корпорации.

Это не значит, что на весь мир был единственная язык и одна культура. Раньше здесь тоже существовали разные страны. Просто постепенно все они сошлись воедино.

Прямо сейчас я находился в городе под названием «Вин-дори» — это был огромный мегаполис, напоминающий Нью-Йорк и занимающий похожую макро-финансовую нишу. Впрочем, моему носителю нужно было в другой городок, «Ван-дори», что в 120 милях на север отсюда, которые он собирался преодолеть на самолёте (намечалось важное рабочее совещание).

Мне посещать данное собрание не было особого смысла; поэтому я оставил его тело и снова принял свою призрачную форму.

Наблюдая за тем, как мужчина вздрогнул, посмотрел на часы, вскочил и немедленно бросился на выход, едва не сбивая с ног других посетителей и растворяясь в гуще сером тумане, я задумался, что мне теперь делать.

Читая воспоминания своего носителя, я не обнаружил никаких признаков порождений кошмара.

Следовательно, вера местных обитателей либо была размазана по всей протяжённости местного легендариума и проявляла себя в различных мелочах — неудаче, которая возникала, если дорогу тебе перейдёт чёрный кот, или постоянно пропадающих парных носках, — либо напротив, сосредоточено в чём-то одном, настолько огромном и значительном, что простой человек не мог даже помыслить, что «это» было странным.