Она поспешила в отведенный ей крошечный кабинет. Два месяца назад, когда она согласилась на должность в клинике, она была так рада иметь собственный кабинет, что сделала десятки фотографий небольшого помещения и разослала их по электронной почте всем членам семьи. Она покачала головой при этом наивном воспоминании. Как будто офис был доказательством того, что она нашла свое место в мире.

— Я должна была понимать, что это не сработает, — сказала она в тишине. — Меня же предупреждали.

На то, чтобы собрать ее личные вещи и сложить их в картонную коробку, понадобилось десять минут, а не пятнадцать. Карл ждал у двери. Он выглядел расстроенным.

— Мне очень жаль, мисс Блейк, — сказал он. — Приятно было с вами работать. Вы нравились пациентам. Мне тоже. Когда вы рядом, кажется становится веселее и солнечнее.

Она улыбнулась. — Спасибо, Карл, но доктор Окфорд прав. Мне лучше уйти. Мне здесь не место.

Карл прочистил горло. — У тебя, случайно, не осталось больше того чая, который ты готовила для меня?

— Нет, но я сделаю для тебя сбор и отправлю тебе.

Карл покраснел. — Спасибо, я ценю это.

Пять минут спустя она была на улице, картонная коробка с ее вещами была спрятана под мышкой, а сумочка висела на плече. Низкие черные облака сгущались, когда она быстро шла к автобусной остановке. — Конечно же сегодня будет дождь, ведь я без зонтика, — подумала она. Некоторые дни были совершенно негармоничными от начала до конца.

Холодный мокрый дождь намочил ее туго заколотые волосы и новые черные туфли на низком каблуке. Обувь испорчена. — А не важно, — сказала она себе. На Рейншедоу никто не носил черные туфли на низком каблуке. Сапоги, спортивная обувь и сандалии вот, что пользовалось спросом. И у нее как раз появилась новая пара ботинок.

Она ждала автобус, продрогшая до костей, но ликовала, вдали от клиники Чепмена, чувствуя себя намного лучше.

Она переживет дождь и потерю работы. Важно было то, что она никогда больше не окажется наедине в терапевтическом кабинете с Маркусом Ланкастером. Потому что она была абсолютно уверена, что он манипулировал ситуацией так, что они сегодня оказались наедине. Если бы она осталась в штате клиники, он бы манипулировал ситуацией, чтобы таких встреч было больше. Она знала это так же точно, как знала Принципы.

Ее охватила еще одна дрожь предчувствия. «Рейншедоу» был планом Б, но мысль о возвращении на остров вызывала у нее беспокойство. Что-то случилось с ней, когда она была на острове в последний раз, что-то пугающее. Двенадцать часов ее жизни исчезли.

Однажды поздно вечером она впала в пси-фугу (Диссоциати́вная фуга (от лат. fuga — «бегство») — редкое диссоциативное психическое расстройство, характеризующееся внезапным, но целенаправленным перемещением в незнакомое место, после чего человек полностью забывает всю информацию о себе, вплоть до имени. Память на универсальную информацию (литература, науки и т. д.) сохраняется. Сохраняется и способность запоминать новое.) и забрела на запретную территорию Заповедника. Каким-то образом она не только пережила ночь в опасном лесу, но и сделала то, что большинство людей, знавших остров, считали почти невозможным: ей удалось найти выход из Заповедника.

На следующее утро она вышла на рассвете, но ничего не помнила о ночи.

Однако она захватила с собой кое-какие сувениры — мрачные сны, которые теперь преследовали ее во сне, смутное воспоминание о неземной музыке, играющей где-то в ночи, и горстку дожделитов.

Его звали Гарри Себастьян. Он материализовался на ее крыльце посреди бушующей грозы. Он был одет в длинный черный плащ поверх черных брюк и черных ботинок. Дождь стекал по плащу. Его черные волосы прилипли к голове. Вспышки молний освещали твердые, острые плоскости и углы его лица и гладкий, мощный силуэт плеч. Энергия его темной ауры сияла ультрасеребряным светом и полуночными тенями.

Было легко представить Гарри Люцифером, пришедшим забрать ее душу. Но Рэйчел знала лучше. Гарри не был ангелом, падшим или нет. Гарри был из тех парней, которые пошли бы в ад, чтобы спасти тебя от дьявола, или сам отправил бы тебя в ад, если бы считал, что ты этого заслужил.

Она наблюдала за ним через сетчатую дверь, инстинктивно разворачивая свои чувства. Нежный звон серебристых металлических подвесок на ее браслете заглушался раскатами грома. Слабое свечение мелких камней осталось незамеченным в раскаленном добела потрескивании молний.

Он посмотрел на нее горящими дымчато-зелеными глазами, точно так же, как он смотрел на нее вчера, когда их познакомил новый начальник полиции Слэйд Эттридж. Ее интуиция тогда, как и сегодня, предупредила ее, что жар в глазах Себастьяна был опасной смесью сексуального влечения и разбуженного любопытства охотника, стоящего на вершине пищевой цепочки. Вчера она была ошеломлена охватившими ее чувствами. Но это было ничто по сравнению с волнением, бурлившим в ее крови сейчас.

Он был здесь, у ее двери.

— Прости-те, — сказал Гарри. — Я направлялся в город, чтобы поужинать в кафе. Когда начался дождь, я решил развернуться и вернуться в хижину, но на Гейтхаус-роуд упало дерево. Твой дом был ближе всех, поэтому я подумал, не позволишь ли ты мне переждать бурю.

— На Рейншедоу соседи помогают друг другу, — подумала Рэйчел. Но Гарри Себастьян был не совсем соседом. Он прибыл два дня назад, и она знала о нем очень мало, если не считать того факта, что Слэйд вызвал его для решения некоторых проблем в Заповеднике. Семья Себастьян владела Заповедником и, следовательно, большей частью острова, но никто из них никогда не появлялся на Рейншедоу. — Наверное, потому, что они все были слишком заняты зарабатыванием денег, — подумала она. Себастьян Инк. была весьма успешной бизнес-империей. В некоторых кругах Себастьянов все еще считали пиратами.

Прежде чем она успела ответить, она услышала восторженное тарахтение у своих ног. Она посмотрела вниз и увидела Дарвину. Пыльный кролик был полностью распушен и выглядел очень мило. Она напоминала большой комок ворса с двумя голубыми глазками. Вчера она дала понять, что Гарри ей нравится, и возмутительно флиртовала с ним в кафе Шедоу-Бей Букс. По мнению Рэйчел, это влечение носило несколько поверхностный характер. Она была почти уверена, что оно основано на том факте, что большой внедорожник Гарри с мощным двигателем обещал гораздо более захватывающую поездку, чем велосипед Рэйчел или малышка Вайб, которую она одолжила у Бретта на станции технического обслуживания, когда ей было нужно, что-то большее в плане транспорта.

Рэйчел недавно познакомилась с Дарвиной, но уже очевидно, что та была адреналиновой наркоманки.

К счастью для Гарри, у него был другой, более веский попечитель. Слэйд Эттридж, бывший агент Федерального бюро пси-расследований с отличным полицейским чутьем, дал понять, что он также поддерживал Гарри.

Рейчел взяла себя в руки, обдумала ситуацию примерно полсекунды и пришла к выводу, что у нее нет другого выхода, кроме как быть любезной хозяйкой. Казалось, сама судьба свела их сегодня. Конечно, хорошая девушка из Гармонического Просвещения не верила в судьбу. Но существовала такая вещь, как грубая сила, сочетавшаяся с энергией взаимного притяжения.

— Конечно, заходи. — Она отключила свой талант, открыла сетчатую дверь и отошла. — Но я не думаю, что ты сможешь уйти раньше утра. Похоже, этот шторм продлится еще какое-то время.

— Спасибо.

Гарри переступил порог и вошел в крошечный вестибюль, наполняя пространство своим мужским присутствием. Коттедж вдруг стал казаться намного меньше.

Он стоял, с него капала вода на пол. Какое-то мгновение она просто смотрела на него, не зная, что делать дальше. Здравый смысл и хорошие манеры пришли ей на помощь.

— Снимай плащ, — сказала она. — Я принесу тебе полотенце. Можешь обсохнуть у огня.

— Благодарю.