Прогремел гром, и в черных облаках сверкнул зазубренный разряд энергии. Дарвина хихикнула, взволнованная перспективой попасть в шторм.

— Для тебя все — игра, не так ли? — сказала Рэйчел.

— За исключением тех случаев, когда это не так, — сказал Гарри. — Темная сторона жизни пыльного кролика, помнишь?

— Я бы предпочла не думать об этом.

Гарри обхватил ее запястье и потащил сквозь туман. За последний час местность резко изменилась: густые леса уступили место более тропической растительности.

Она побежала с Гарри через небольшую переливающуюся поляну и наткнулась на кучу валунов у подножия каменного утеса.

— Нам повезло, — сказал Гарри. — Там пещера. Как я и думал.

Ей показалось, что она услышала плеск воды в бассейне грота где-то неподалеку, но в этом было трудно убедиться, потому что ветер становился все сильнее. Еще один разряд молнии ненадолго осветил пространство.

Гарри втянул ее в расщелину в скалах за мгновение до того, как хлынул дождь. Она остановилась рядом с ним и с удивлением посмотрела на мягко светящуюся пещеру. Каменные стены слабо светились бледной фиолетовой энергией. Дрожь воспоминаний пронзила ее.

Гарри отпустил ее руку и стянул рюкзак. Дарвина спустилась на пол пещеры и засуетилась, исследуя. Рэйчел обхватила себя руками и изучала светящиеся стены.

— Странно, — сказала она.

— Не страннее, чем все остальное в Заповеднике, — сказал Гарри. Он быстро и оценивающе осмотрел пещеру. Этот камень представляет собой что-то вроде пси-кварца. Вероятно, он стал сиять из-за энергии шторма, или, может быть, он просто светится по естественным причинам.

— Не это странно, — сказала Рэйчел. Она посмотрела на него. — Я вспомнила такую же пещеру, освещенную пси-светом. Я видела такие же вспышки во сне вместе с водопадом.

Гарри замер. — Это та самая пещера?

— Нет. — Она немного обострила свои чувства и изучила мягкое свечение. Воспоминания нахлынули. — В той пещере энергия была намного более интенсивной, из более темного конца спектра. Она ослепила мои чувства. Там были массивные сталактиты и другие вещи, те, что поднимаются со дна пещеры».

— Сталагмиты?

— Точно. Все они были похожи на кристаллы, переливающиеся ультра излучением.

— Есть идеи, что ты вообще делала в пещере?

Она нырнула во фрагменты воспоминаний, но они уже потускнели. Она вздохнула, раздосадованная на себя. — Нет.

— Ты заблудилась в пещере?

— Нет, не совсем. То есть я знала, как выбраться. Это было не самое сложное.

— Что было сложно?

— Придумать, как сбежать так, чтобы он этого не заметил.

Именно ошеломленное молчание Гарри сказало ей о том, что она сказала что-то очень важное. Она прокрутила в голове свои слова и затаила дыхание.

— Чтобы кто тебя не заметил? — мягко спросил он.

— Монстр.

— Хорошо, — сказал Гарри. — Расслабься. К тебе возвращается память. Позволь воспоминаниям просто течь. Не пытайся форсировать их, иначе ты настолько напряжешься, что снова начнешь блокировать их.

— Может быть, все дело в энергии пещеры, — размышляла Рэйчел, тревожно оглядываясь по сторонам. — Может быть, она пробуждает у меня воспоминания о той ночи.

— Возможно, — сказал Гарри, стараясь говорить так, будто он знает, о чем говорит.

Надо было уделять больше внимания парапсихологии в колледже. Но с подросткового возраста он знал, что его интерес к психологии ограничивается изучением монстров, и это не тот предмет, который стоит поднимать в классе. Ему не нужна была ученая степень, чтобы заниматься тем, что у него получалось лучше всего. Охота на плохих парней была для него естественным делом, потому что он мог не только выслеживать их, но и думать, как они. — Всегда считал, что я хорош в своем деле, потому что у меня тот же чертов парапсихопрофиль, — подумал он. Но Рэйчел опровергла эту догму. И она продолжала настаивать на этом даже после того, как близко столкнулась с его темной стороной.

Теперь ей нужно было небольшое положительное подкрепление и понимание, и все, что он мог придумать, было: «Не насилуй память».

Он вытащил из рюкзака бутылку воды и устроился на удобном куске камня. Рэйчел сидела на другом валуне размером со скамейку. Дарвина сидела у нее на коленях, и она рассеянно гладила пыльную зайку, пристально глядя на дождь, непрерывно льющийся за пределами пещеры. Ее разочарование и беспокойство были ощутимы в небольшом пространстве.

Он выпил немного воды из бутылки и попытался придумать, как справиться с ситуацией. Он не был экспертом по амнезии. Он был всего лишь парнем, которому платили за то, чтобы не допускать плохих парней в бизнес семьи Себастьян и в Заповедник.

— Пещера была больше этой? — уточнил он.

— Да. — Она немного посветлела. — Намного больше. Но выход преграждала кварцевая стена. Единственный путь в комнату был через водопад. Второй водопад загораживал дальнюю сторону.

— Ты говоришь про те замерзшие водопады, которые рисует Джаспер Гилберт?

— Да, теперь я в этом уверена, — с нетерпением сказала она.

— Но, в Заповеднике, много пещер, — заметил Гарри. Он старался быть мягким в этом вопросе, но против фактов не попрешь.

Она вздохнула. — Я не слишком помогаю, не так ли?

— Мы доберемся до ответов. Ты помнишь, где взяла флейту?

Она нахмурилась. — Я думаю, что Келвин мне ее дал. Это он рассказал мне, как ею пользоваться.

— Значит, Диллард был с тобой в той большой пещере?

— Да, по крайней мере, часть времени.

— Это он монстр, который преследовал тебя?

— Нет, — сказала она. — Кто-то еще пытался помешать мне сбежать. Но он не смог последовать за мной через замерзший водопад.

— Ты так выбралась?

— Да. — Рейчел прервала свой долгий вздох. — Через водопад на противоположной стороне зала. Я убежала через другой туннель и оказалась снаружи ночью.

— С флейтой.

— С флейтой, — согласилась она. Она полезла в рюкзак и достала флейту. — Я помню, как Келвин сказал мне играть на ней, пока я не выйду из Заповедника. Он сказал, что я должна внимательно слушать ноты и следовать только за ясными и чистыми из них. Если музыка казалась слабой или фальшивой, это означало, что я иду не в том направлении. Я вышла из Заповедника, играя на этой флейте.

— А старый добрый Келвин Диллард ждал тебя по ту сторону Забора. Интересно.

Рэйчел пристально посмотрела на него. — Я не знаю, что происходит, но я совершенно уверена, что Келвин в этом сценарии не плохой парень.

— Наверно. — Гарри снова открыл бутылку с водой.

— Ты всегда такой подозрительный?

— Пока не доказано обратное, да.

— Понятно. — Некоторое время она молчала. — Гарри, у меня такое чувство, что мне нужно все вспомнить, и как можно скорее.

— Вспомнишь, — сказал Гарри, используя, как он надеялся, успокаивающий тон. — А тем временем у нас есть работенка.

— Найти Келвина.

— И когда мы его найдём, мы получим ответы, которые нам так нужны.

— Я просто надеюсь, что мы не опоздаем.

— Если бы они хотели его убить в Заповеднике, они бы уже это сделали, — сказал он. — Но мы идем по следу трех пси-отпечатков. Он все еще жив.

Она проснулась некоторое время спустя. темнота у входа в пещеру подсказывала ей, что еще ночь. Дождь продолжал лить непрестанно. Гарри сидел у входа, прислонившись спиной к стене пещеры. В сумрачном ультра излучении она увидела, что он вытянул одну ногу, а вторую согнул. Он положил руку на колено. Она знала, что он не спал.

Она приподнялась на локтях, слегка вздрогнув от ощущения неподатливого камня под тонким спасательным одеялом. Одеяло достаточно хорошо защищало от сырости, но никак не смягчало твердый каменный пол.

— Ты считаешь, что нужно бдеть? — она спросила.

Гарри повернул голову, чтобы посмотреть на нее. — Возможно, нет. Я сомневаюсь, что что-то может двигаться в этом шторме. Я кое о чем думал.