Снова упустить свою добычу из рук.
Тяжёлая дверь нужного мне помещения была заперта, и потому, приблизившись к ней, я сняла с пояса заготовленную заранее связку ключей, выбрала подходящий из них и вставила в замочную скважину, проворачивая с таким скрежетом, что из-под потолка, каркнув, вылетела испуганная ворона и судорожно метнулась в распахнутое окно на втором этаже. Дверь скрипнула и слегка приоткрылась, и я тут же скользнула в кабинет сквозь образовавшийся узкий проход, ни в коем случае не позволяя Ле’Куинду увидеть то, что находилось внутри.
А внутри находилось в общем-то… Ничего. Несколько полупустых шкафов, пара мешков в углу и небольшое окно под потолком комнаты. Вот только Дейрану ни за что не следовало об этом знать. Для него я собиралась создать иллюзию присутствия здесь виконтессы Алиан, и мне оставалось надеяться, что ему этого будет достаточно для того, чтобы подчиниться требованиям моих подручных.
Первым делом я залезла в один из мешков, где предусмотрительно сохранила вещи, в которых меня “похитили”, и достала оттуда оставшуюся при мне серёжку, парную к той, что бандиты накануне подбросили в номер Ле’Куинда. Конечно, украшение было не лучшим доказательством присутствия виконтессы в этой комнате, однако предложить Дейрану что-то более весомое, например, какую-нибудь часть тела похищенной, вроде пальца или уха, я всё равно не могла. Не в этот раз.
Кроме того, была у меня и другая затея. Немного прокашлявшись и отогнув полумаску, чтобы ткань не изменила моего голоса и не вызвала подозрений в и так сомневавшемся графе, я схватилась за шкаф и прокричала в сторону двери:
– Не трогайте меня! Отпустите! Не прикасайтесь ко мне! Вы все здесь покойники, ясно вам?!
Да, отлично… Думаю, именно так Алиан и вела бы себя. Моя Алиан, гордая и немного дикая южанка, а не та, настоящая, которую захватывал почти бесконтрольный трепет при одной мысли о собственной судьбе.
Я легонько качнула шкаф, вызывая несильный грохот, как будто между нами с похищенной завязалась перепалка, и кого-то из нас толкнули в сторону, а затем вновь укрыла своё лицо и так же уверенно, как и раньше, покинула комнату, заперев дверь и повесив ключ на пояс для инструментов.
Ле’Куинд стоял на том же месте, где я видела его в последний раз, всё ещё не обнажив своего меча и не бросившись на моих подельников. Грудь мужчины двигалась широко и размеренно, словно мне удалось его немного успокоить, но я могла поклясться клинками Таящегося, что мышцы графа заметно бугрились под тканью его дорогого камзола. Гнев в его взгляде тоже как-то неуловимо изменился: стал не то более обеспокоенным, не то, наоборот, постепенно разгорался всё сильнее и затмевал собой всё разумное, что оставалось в мужчине.
Дейран колебался. Равновесие его ярости нарушилось, и теперь мои действия могли как заставить его сдаться и сложить оружие, так и броситься в атаку в любую секунду, когда последняя капля его терпения испарится от жара клокотавшей в его душе ненависти.
И у меня уже не было никакого обратного пути. Оставалось только рискнуть и действовать по обстоятельствам.
Я приблизилась к Ле’Куинду, впрочем, недостаточно для того, чтобы оказаться в пределах досягаемости его оружия, а затем молча подняла руку и подбросила в его сторону янтарную серёжку, принадлежавшую Алиан О’Санна. Мужчина поймал украшение почти механически, бессознательно, а затем развернул к себе ладонь со своей добычей и лишь тогда уставился на неё так, словно одновременно был крайне удивлён своей находке, и в то же время с самого начала понимал, что именно бандиты должны были притащить ему из дальней комнаты склада, откуда кричала якобы похищенная нами девушка.
Отдав Дейрану серёжку, я молча отступила, словно служила лишь простым исполнителем воли Начальника, и вернулась к своему укрытию, точно так же опираясь спиной на столб и принимая демонстративно расслабленное положение.
Бандиты совершенно не понимали, что здесь происходило, но, кажется, моя проделка несколько их приободрила. Ситуация перестала быть тупиковой и приобрела возможность получить некоторое развитие.
Вот только Таящийся его знает, в какую сторону Ле’Куинд в итоге решил бы склониться. И если дело дойдёт до драки, не хотела бы я первой оказаться под его ударом.
– Получил доказательства? Теперь давай гони камень, в обмен на ключ от комнаты, – тем временем снова вспомнил о своём главенстве Начальник, – Да поживее.
Дейран по-прежнему не шевелился. Он просто застыл, глядя на украшение в своей руке, и плечи его едва заметно вздрагивали, заставляя окружающих думать, будто граф был готов вот-вот расстаться с сознанием или разрыдаться.
О, Ирра… Я ведь видела такое раньше. Ле’Куинд уже делал так, когда вызванное безнадёжным отчаянием напряжение в его теле достигло своего предела и силилось вырваться наружу. В тот раз он сумел подавить его и ограничиться одним лишь коротким возгласом бессилия, но тогда рядом была Алиан, к которой он был привязан и которую хотел от себя защитить…
А сейчас среди собравшихся вокруг защищать ему было ровным счётом некого и незачем.
– Вы… Вы… – почти прошептал Дейран всё тем же свирепым тоном, а затем поднял взгляд на Начальника и крепко сжал украшение в своей левой ладони, словно оно придавало ему решимости, – Она сказала правду. Вы все уже здесь покойники.
И в следующую же секунду меч графа, извлечённый из его ножен почти незаметным для меня движением, оказался внутри грудной клетки Начальника, пронзив того буквально насквозь и пролив на доски склада столько крови, что у меня не осталось никаких сомнений в смертельности этой раны. А следом обоюдоострый клинок точно так же резко покинул тело бандита, немедленно упавшее на пол безвольным кулём из тряпок и мяса, и почти перерубил шею Горелого, отчаянно бросившегося на Дейрана со своим фальшионом.
Вот же демоны! Беспокойство за жизнь Алиан не просто не подавило ярость Ле’Куинда, но и разожгло её с небывалой доселе мощью. Казалось, что мужчина забыл о том, что всё ещё переживал последствия своей недавней кровопотери и должен был быть не способен наносить удары с такой силой и скоростью. Он атаковал моих временных подручных, намного превосходя собственные возможности, словно сами боги давали ему силы своим благословением. Вот только я знала, что на самом деле он пользовался лишь ресурсами своего неустрашимого духа, и оттого я даже отшатнулась от столба, служившего моей опорой, и сделала пару медленных шагов глубже в тень, отчётливо понимая, что ситуация принимала рискованный для меня оборот.
Бандиты тем временем осознали бессмысленность ответных попыток напасть на Дейрана и отомстить за товарищей, и немедленно бросились врассыпную, стараясь покинуть стены склада как можно скорее. Первым на свободу вырвался Крыса, стоявший ближе всех к двери, и Ле’Куинд не стал его преследовать, сосредоточив свои усилия на Хромом, который из-за своего увечья наружу выбраться не успел, и оттого уже скоро рухнул на пол с проделанной в животе глубокой дырой, из которой так и намеревались показаться наружу перемазанные кровью внутренности. Бочка же начал обходить Дейрана по широкой дуге, вдоль стены, противоположной по отношению к раненому Хромому, и я понадеялась, что пока мужчина на него отвлечётся, я смогу выиграть для себя время и продумать дальнейший план моих действий в сложившихся обстоятельствах, однако не тут-то было.
Граф совершенно проигнорировал бегство последнего из бандитов, и вместо того, чтобы прикончить его, указал остриём клинка, испачканного свежей кровью моих союзников, прямо в мою сторону. А пламя его багрового взгляда в этот миг разожглось с новой, ещё более грозно разбушевавшейся силой.
– Ты. Ты ведь у них на самом деле главная? Подставила вместо себя пешек, чтобы спасти свою шкуру. Умно, не спорю. Вот только умная крыса может причинить намного больше вреда, чем глупая. И поэтому я не позволю тебе уйти.
О, Таящийся. Вот это я влипла, так влипла. Мечтала о том, каким захватывающим мог бы стать наш с Дейраном поединок, если бы нам пришлось столкнуться друг с другом на поле боя, и домечталась. Теперь уже никак не смогу от этого отвертеться… Если только… Если только не сорву с себя маску вместе с капюшоном прямо сейчас и не покажу Ле’Куинду, кем на самом деле являюсь!
