Прикинув в уме сумму, Полина немного воспряла духом. После чашки сладкого крепкого кофе ее голова, наконец, включилась в работу. Она тщательно продумала свой маршрут и через полчаса уже выдвинулась в первый пункт назначения — в ближайшее отделение банка. Нужно было перевыпустить те карты, что у нее украли в деревне вместе с бумажником, затем заехать на работу и встретиться с хозяйкой предполагаемой квартиры.
Вдоволь накатавшись по городу на общественном транспорте, Полина решила дойти до работы уже пешком. Июньское солнце нещадно припекало, а асфальт под ногами практически плавился, но это все равно и близко не могло сравниться с адской духотой салона автобуса. Если ее опель не найдут, то пережить лето будет не просто. В добавок, без машины Полина не могла нормально работать, ведь на ней она возила инвентарь. Этот вопрос тоже стоило обсудить с шефом.
По пути до офиса Полина составила четкий план разговора с Сергеем Борисовичем и даже подобрала несколько удачных формулировок для описания той ситуации, в которую попала, но, стоило ей шагнуть в директорский кабинет, она будто растеряла все это.
— Здравствуй, Полина! Что-то ты совсем плохо выглядишь, — бодро произнес шеф, указав на стул для посетителей.
— На улице очень жарко, — пробормотала Полина и тут же мысленно отругала себя за эту нелепую попытку оправдаться. Усевшись напротив, она нервно сцепила руки в замок. — У меня на некоторое время вышла из строя машина, поэтому...
— Тогда надо срочно переделывать твое расписание!
— Я уже была в отделе сопровождения, они перебросят моих клиентов, — поспешила сообщить Полина. Когда разговор влился в рабочее русло она почувствовала себя увереннее и, не теряя времени, изложила свою просьбу о выплате компенсации.
— Если не планируешь в этом году отпуск, то можешь взять деньги. Вообще-то это незаконно, — внезапно начальник подмигнул ей, — но для тебя сделаем исключение. Я напишу в отдел кадров.
— Спасибо.
Полина вежливо улыбнулась и уже собиралась встать с места, но Сергей Борисович остановил ее.
— Мне ведь не нужно за тебя волноваться? Может, есть что-то, чем я могу тебе помочь лично?
— Нет, — быстро ответила Полина. Интонация, которую она уловила в последней фразе, заставила ее насторожиться, да и выражение лица начальника было подозрительным. — Извините за беспокойства.
— Какие там беспокойства, дорогая! Дело житейское! Ты не стесняйся и проси, если что-то понадобится, в конце концов мы всегда сможем договориться. Если не как начальник и подчиненная, то как мужчина и женщина...
Повисла напряженная тишина, разбавляемая лишь мерным шумом кондиционера. Это была какая-то дурацкая шутка, не иначе. Сергей Борисович никогда не отличался особенной тактичностью, но опускаться до очевидных домогательств на рабочем месте...
— Я не понимаю, о чем вы, — выдавила Полина, старательно избегая его взгляда. — Меня не интересует...
— Ты можешь не отвечать прямо сейчас, — благодушно произнес он. — Я прекрасно понимаю, как тебе нелегко. Такие женщины, как ты, не должны убиваться, зарабатывая себе на хлеб, Полина. Ты — муза, а любой музе нужен щедрый покровитель...
Жгучая волна стыда окатила Полину с макушки до ног. И сами слова, и тон, которыми начальник озвучил их, были отвратительными, но она не находила в себе силы сказать хоть что-то в ответ. Полина сидела перед ним словно нашкодившее животное, ощущая, как горят ее щеки. Фигура шефа, развалившегося в кожаном кресле, вдруг показалась ей удушливо огромной, заполняющей все пространство вокруг.
— Я пойду... в отдел кадров, — невнятно пробормотала она и, поднявшись, направилась к двери.
В коридоре Полина столкнулась с коллегой из своей бригады, но ускользнула от беседы, едва поздоровавшись. От яркого аромата кофе, витающего в воздухе, ее замутило, и Полина быстро зашагала прочь. Все, кого она встречала по пути, бросали на нее странные взгляды, в которых мерещилась жалость и даже презрение. Еще никогда в своей жизни Полина так отчаянно не хотела стать невидимой.
К ее приходу в отделе кадров уже приготовили распечатанное заявление на компенсацию, но стоило Полине увидеть его, как в голове сложился совсем другой план. Это был сиюминутный порыв, который казался ей единственным спасением. Последним способом защитить себя.
— Можно мне заявление на увольнение?
— На увольнение? — растерянно повторила сотрудница, выглянув из-за компьютерного монитора. — Сергей Борисович ничего не писал про увольнение. Мне нужно уточнить это.
— Хорошо, — слабо улыбнулась Полина, — но вы ведь обязаны принять его в любом случае?
— Да, но я не могу уволить вас одним днем без согласования с директором.
— Увольте с отработкой. Две недели, начиная с завтрашнего дня.
Выговорив последние слова, Полина почувствовала небольшое облегчение несмотря на то, что этим поступком собственноручно лишила себя единственного источника дохода. В нынешних условиях это было равносильно самоубийству, но иногда смерть предпочтительнее.
Пока сидящая напротив девушка пыталась дозвониться Сергею Борисовичу, Полина вытащила чистый лист бумаги из принтера и принялась переписывать заявление. Рука плохо слушалась ее, а почерк выглядел совершенно чужим. Поставив дату и подпись, Полина протянула бумагу сотруднице отдела кадров. Теперь нужно было покинуть это место как можно скорее.
На встречу с хозяйкой съемной квартиры она прибыла заранее. После происшествия в офисе Полину накрыла странная апатия, а все волнения куда-то испарились. Осмотрев скудно обставленную однушку, она без раздумий согласилась на озвученные условия. Алена предупредила ее о том, что необходимо будет внести залог, поэтому Полина отдала практически все деньги, что сняла утром в банке, и получила свой комплект ключей. Оставшись одна в своем новом негостеприимном доме, она позвонила Максиму и назначила ему встречу. Именно такого завершения и заслуживал сегодняшний день.
Увидев силуэт мужа впервые за долгое время, Полина вдруг испытала трепет. Будто это было одно из их первых свиданий, а не разговор о предстоящем расставании. То, что ее организм внезапно выдал те же реакции, что и в начале отношений, стало для Полины настоящим сюрпризом. Их роман закрутился именно летом, и она до сих пор помнила долгие теплые вечера, оглушительное биение собственного сердца и неуклюжие попытки сблизиться. У всего этого должен был быть счастливый конец. Она не должна была идти к нему навстречу, испытывая беспросветную тоску и страх. Он не должен был смотреть на нее с таким страданием.
— Ты далеко оставил машину? — спросила Полина после короткого приветствия. Сбившееся дыхание выдало ее волнение, и от досады она прикусила нижнюю губу. В сквере, где они встретились, было многолюдно и шумно, и Полине совсем не хотелось обсуждать измену среди этого праздника жизни.
Спрятавшись от посторонних взглядов в салоне машины, они некоторое время просидели в тишине, пока Полина, наконец, не решилась прервать молчание.
— Мне кажется, первое слово должно быть за тобой, — выговорила она с ободряющей, как ей показалось, интонацией. — Это ведь ты хотел встретиться.
— Полин, мне так жаль... — порывисто произнес Максим. — Я так налажал...
Она слушала его самоуничижительные реплики вполуха, пытаясь понять, какие слова сейчас смогли бы ее утешить. Что бы он не сказал, это не поможет вернуть покой и уверенность. Пусть хотя бы удовлетворит любопытство.
— Как это вышло? Я имею в виду... ты же не просто так завел другую женщину.
— Я никого не заводил, это был один единственный раз, который произошел по глупости. В нетрезвом состоянии, — Максим поморщился и бросил на нее взгляд, полный мучительного раскаяния. — Мне и в голову бы не пришло заводить кого-то на стороне...
— Но ты скрывал, что вы ждете ребенка.
— Я сам узнал о беременности два месяца назад, — выпалил он. — Это вообще может быть и не мой ребенок... Я жду результатов теста.
От последней фразы Полина на несколько секунд потеряла дар речи. Внутри непроизвольно зародилось предательское чувство надежды, оно подняло свою голову как слабый росток после живительного ливня. Раньше Полина и в мыслях не могла допустить измену мужа, а теперь радовалась тому, что ребенок может быть не от него.
