— Боишься меня? – спрашивает он.

— Смерти – да, тебя — нет, — честно признаюсь. – Её запах от тебя неотделим.

— А ты пахнешь счастьем, — тень улыбки появляется на его губах. – Я знаю, как пахнет счастье. Хочу его поцеловать, пока оно ещё официально ничьё.

Я киваю и подставляю ему губы.

— Знаешь же, что испорчу всю красоту, — качает он головой. – Это будет неуважительно, как минимум, по отношению к Артёму.

Он опускается передо мной на колени, приподнимает подол платья и помогает снять туфли. Я полностью обескуражена. Становлюсь на пышный ковёр ногами, обтянутыми лайкрой чулок. Мужчина задирает подол платья выше и полностью стягивает трусики, заставляя меня широко расставить ноги. Кричать «насилуют» точно не стоит, и я подчиняюсь. Его губы начинают целовать мгновенно увлажнившиеся губки, язык проникает в горячее лоно, затем начинает жадно ласкать чувствительный бугорок. Мне хватает и пяти минут, чтобы тело содрогнулось в неожиданном, мощном и успокаивающем оргазме. Когда затихают последние судороги, я чувствую, как меня окружает покой. Словно кто-то невидимый набросил на меня защитный кокон.

Арслан достаёт из кармана шелковый платок, вытирает собственный рот, затем влажное место между моих ног и кладёт его обратно к себе в карман. Помогает надеть трусики и обуть туфли.

— Хорошее платье, не помялось, — внимательно осматривает меня ещё раз с ног до головы и набрасывает на плечи муфточку. Через минуту мы покидаем комнату, спускаемся на первый этаж и садимся в машину. Водитель и охранник – впереди, мы вдвоём – сзади. Лишь, когда навигатор указывает, что до Загса остаётся пятьсот метров, я вспоминаю про букет.

— Какой букет? – удивляется Арслан. – Думаю, тебе сегодня целую оранжерею подарят.

— Букет невесты. Остался на столике, — объясняю я. – Стилист специально к образу подбирал.

— Обидно было бы, если Артём, — хмыкает мужчина. — Сейчас сообщим охране, подвезут в ресторан. Дима, тормозни на минуту.

Водитель паркуется, охранник на всякий случай достаёт оружие, когда Арслан покидает машину и бежит бегом в располагающийся рядом цветочный салон. Возвращается он быстро, держа в руке огромный букет белоснежных пионовидных роз с оранжевой окантовкой по краям.

— Какие красивые. Сколько их здесь? – изумляюсь я.

— Двадцать пять. Как и тебе. Цветы же должны что-то обозначать, — смеётся Арслан. – Ну, кроме того, что я впервые подарил кому-то цветы.

— Сумасшедший, — качаю я головой. – Ты видел хоть раз букет невесты?

— Не видел. Зачем тебе такой, как у других?

— Да я его не удержу!

— Я помогу, — обещает Арслан и почти силой тащит меня за собой по ступенькам. – Мы опоздали на пятнадцать минут.

— Надеюсь, Артём ещё ждёт меня, — пугаюсь я.

— Попробуй у Саида не подожди, — серьёзно отвечает Арслан.

Кроме знакомых лиц и охранников я замечаю ещё с десяток незнакомых людей.

— Вот и невеста, — облегчённо вздыхает сам господин посол, распахивая двери.

— Пробки, господа гости, — громко поясняет Арслан и пытается шутить. – Спасибо, что не дали сбежать жениху.

— Кажется, букет должен быть другим, — замечает Артём, меняясь местами с Арсланом и отдавая ему на руки Леона.

— Слышал про то, что жених не должен видеть невесту в свадебном платье до свадьбы? Так как ты не видел, невесту менять не стали. А с букетом решили подстраховаться, — смеётся тот.

— Прости, — шепчу я на ухо Артёму. – Букет я банально забыла, но сбежать не пыталась, и охрана за мной по пятам не бегала. Артём, а что это за люди?

— Из компании. Занимают ключевые посты. В ресторан приедет ещё человек двадцать. Саид пригласил потенциальных партнёров, — отвечает он.

Пианист за белым фортепиано начинает играть марш Мендельсона, и мы входим в просторный, светлый зал. Церемония начинается.

По её ходу меняются свидетели. Это посол и Лора. Регистратор, слегка волнуясь от важности гостей, с толком, чувством и расстановкой зачитывает слова брачного обета. Я их уже слышала, и они оказались обманом. Но Артём смотрит только на меня, нежно сжимая мою ладонь, словно в этом зале нет никого, кроме нас. И, когда регистратор спрашивает согласие, моё «Да» звучит громко и уверенно. Артём целует мою ладонь прежде, чем надеть кольцо. Я тоже смотрю лишь на него, надевая украшение на его руку. Затем следует традиционный поцелуй. Или не совсем традиционный так, как теперь уже муж целует глубоко, горячо и долго. Все собравшиеся поздравляют нас шикарными букетами цветов. Я принимаю их, но больше одного в мои руки не влезает и приходиться отдавать охране.

— Вот и мой помощник, — слышится голос посла.

Мне протягивают очередную цветочную композицию.

— Привет….

Я не только узнаю этот голос, но вместе с ним на голову обрушиваются забытые воспоминания. Под их тяжестью я даже делаю шаг назад, ожидаемо упираясь в грудь Арслана. Его руки тут же ложатся мне на плечи, сильно надавливая и приводя в чувство.

— Привет, — моментально придя в себя, отвечаю своему так и несостоявшемуся жениху и, по-совместительству, другу детства – Игорю. Он произносит подходящие случаю слова и, неловко чмокнув меня в щёку, отходит.

Дальше мы спускаемся во двор Загса, где выпускаем голубей и шары. Фотограф со своим помощником делает множество снимков. Я несколько раз некрасиво спотыкаюсь, но Арслан мгновенно поддерживает меня, и никто не замечает моей неуклюжести. Наконец мы оказываемся в автомобиле. Это не тот, в котором мы ехали в Загс. Он огромный и в нём семь мест. Рядом со мной садятся Артём и Арслан, напротив усаживается Лора с детьми. В приоткрытую дверь заглядывает Саид.

— Что случилось? Арслан, ты чего нахохлился. Я что-то пропустил?

— Сейчас она нам расскажет, — кивает Арслан на меня. – Что ты увидела?

Артём и Лора тоже смотрят на меня, они, как и остальные, ничего не заметили.

Я обхватываю себя руками:

— Нечего рассказывать. Мне просто показалось….

Арслан хватает меня за подбородок, но тут же отпускает, понимая, что оставит синяки. Но в его глазах темнота закрыла собой радужку. Я хорошо знаю это состояние. Высшая степень гнева.

— Показалось или приснилось, говори, — шипит он. – Что случилось, когда к тебе подошёл этот прыщ, помощник посла?

— Игорь был другом детства Эмилии, даже в женихах ходил, — объясняет Лора. – Правда, один раз чуть Эмилю в озере не утопил. К счастью, там было много людей. Тебя же тогда Роман вытащил, да?

Я киваю.

— Эми, — рявкает Арслан. – Может, нам лучше поговорить наедине?

Я даже предположить не могу, чем закончится такой разговор и выбираю из двух зол меньшее:

— Когда меня похитили в посёлке, последнее, что я помнила, как кто-то со мной здоровается. Мне казалось, что ещё меня ударили по голове. Но я не уверена, ведь потом меня несколько дней чем-то кололи. Может, меня сразу просто усыпили…

— Дальше, Эми! – торопит Арслан.

— Когда Игорь сегодня подошёл и поздоровался, я вспомнила…. Это был он! Мы с ним разговаривали на просёлочной дорожке. Я не помню, чтобы он меня ударил или ещё что-нибудь, но мы с ним разговаривали. Я помню только разговор, хотя, о чём именно он был мне трудно сказать. Возможно, после него мы разошлись, и Игорь ничего не видел, — сбивчато пояснила я.

— В тот день он был в посёлке, — хмурится Артём. – Я лично разговаривал с ним, но он заверил меня, что не видел тебя ни в тот день, ни ранее.

— У тебя на шее были синяки, — медленно проговорил Арслан. – Я хорошо их рассмотрел в доме Хасана, пока держал тебя, когда Роман…. Ладно, проехали, — он не стал договаривать, но я и так всё помнила. – Такие синяки остаются после того, как человека пытаются задушить. Они уже сходили. Дней десять, не менее. Примерно столько ты добиралась до лагеря.

— Тот человек, который меня сопровождал, он не душил меня и не трогал, — ответила я. – Но зеркала у меня не было, а всё тело болело, скорее всего от перевозки в отсеке фуры.