— И Рахман об этом знает?

— Я рассказала ему об этом. К тому же, это нельзя не заметить, — тише добавила я.

— Покажи мне, — приказал он.

Прижав простынь к бедрам, я приподняла край простой майки. К счастью, он не стал трогать руками:

— Трубки стояли? Но швы почти незаметны.

— Была сделана косметическая операция, — пояснила я.

— Ладно, ешь. У меня есть время. Одевайся, немного погуляем, здесь дышать нечем. Сколько раз говорил Рахману жить в моем доме!

Из одежды, я тоже носила камуфляжную форму, пошитую на заказ, так как моего размера просто не шили. Роман решил, что так я буду привлекать меньше внимания, и не ошибся.

Арслан вывел меня за территорию лагеря, прихватив с собой автомат. К моему удивлению, он поинтересовался моим образованием, чем я занималась, какие у меня родственники. Я старалась отвечать, тщательно подбирая каждое слово.

— Ты не сказала ему вчера, что я тебя ударил? Почему? — неожиданно спросил он.

Я не сразу ответила:

— Я была виноватой. Меня предупредили, но я ослушалась.

— Врешь. Ты хотела его защитить. Испугалась, что может возникнуть конфликт. Почему ты его защищаешь?

— Да, вы правы. А почему я не должна его защищать? Он единственный, кому я здесь нужна. Я не настолько глупа, чтобы не понимать этого.

Парень, принесший мне ужин, закрыл дверь. Я первый раз ночевала, когда Романа не было рядом. Не смотря на то, что дверь была закрыта на замок, заснуть не удавалось. Я даже не стала полностью раздеваться. Когда ночью ключ стал тихо проворачиваться, я вскочила с кровати и притаилась у двери. Три тени скользнули внутрь и бросились на прикрытые одеялом подушки. Я успела выскочить из казармы, но меня быстро нагнали. Я кричала со всей силы, пока меня пытались затащить внутрь, по пути срывая одежду. Когда рядом прозвучала автоматная очередь, наступила полная тишина.

— Что здесь происходит? – прогремел голос Арслана. – Эми, ты чего шляешься ночью по лагерю?

Даже в темноте было видно, как горят его глаза.

— Они открыли дверь в комнату снаружи, я пыталась сбежать. У них был ключ!

Ключ все еще торчал в замке. Один из троицы, парень, приносивший мне еду, пытался спрятаться в комнате. Двое других доказывали, что я пыталась сбежать.

— С вами пусть Рахман разбирается, — решил предводитель. – А ты ослушался лично моего приказа.

Арслан выстрелил несколько раз. Парень, заливаясь кровью, упал на нашу кровать. Я вновь закричала.

— Заткнись, — рявкнул на меня мужчина. – Пошли.

Его комнаты находились с другой стороны казармы и имели отдельный вход. Включив свет, он посмотрел на меня и позвал караульного.

— Через десять минут чтобы была готова ванна. Поднимай весь лагерь, грейте воду зажигалками, делайте, что хотите.

Ванну наполнили быстро.

— Раздевайся, — приказал Арслан. – Твои тряпки нужно выбросить.

Я отрицательно покачала головой.

— Делайте, что хотите. Я не разденусь, пока вы не уйдете. Я устала бояться даже вас, я не могу так.

Он вышел. Вернулся, когда я оказалась в воде. Принес ароматный гель, о существовании которого я уже забыла и мягкие полотенца.

— Можешь сидеть, пока вода не остынет. Спальня здесь одна, поэтому не ошибешься. И злоупотреблять моим терпением не советую, — предупредил прежде, чем уйти.

Я, конечно, прислушалась к совету и, вымывшись и закрутившись в полотенце, нашла спальню. Кровать тоже оказалась в одном экземпляре.

— Можешь надеть мою майку, тебе зайдет за колено, — предложил он. – И ложись к стене. Оттуда тебя точно не вытащат. Ну почему с тобой столько проблем!

Утром я проснулась от нарастающей тревоги. И не зря. Инстинкт самосохранения сработал, как звоночек. Арслан сидел на кровати и, задрав мою майку, рассматривал тело.

— Разведи ноги!

— Нет.

— Разведи, или я сделаю это сам!

— Нет, вы не сделаете, — прошептала я. – Пожалуйста, не делайте этого!

— Из-за Рахмана? Ты думаешь, что женщина может встать между нами? Он тебе не говорил, что у нас часто была одна женщина на двоих?

— Не говорил.

Мужчина наклонился ближе ко мне.

— Почему ты решила, что можешь стать исключением? Что он не говорит мне? Расскажи, и я подумаю, — его рука раздвинула мои бедра, пальцы медленно, даже осторожно, стали проникать внутрь. – Я видел очень красивых женщин, был внутри них, владел ими. Но они все уходили. Всегда. Почему?

— Потому, что вы их не любили и не позволили любить себя.

— Ты не могла полюбить Рахмана за неделю. Что в нем такого, что нет во мне? Чем мы отличаемся? И что помешает мне сейчас пойти дальше?

— Ничто, — прошептала я.

— И ты ему ничего не расскажешь, — его пальцы были слишком глубоко. Я не выдержала и сжала ноги. – Он с тобой нежен? Я тоже могу быть таким. Хочешь?

— Нет. Вы правы, я ничего ему не скажу, но он сам все поймет. Не делайте этого, Арслан, умоляю.

На нем были брюки. Видимо, встав с кровати, он стал собираться, когда что-то привлекло его внимание. И забыл пистолет. Я смогла до него дотянуться и сняла с предохранителя. Роман показал, как обращаться с оружием.

— Сможешь выстрелить в человека? – улыбнулся Арслан.

— Мне кажется, я теперь смогу все, — честно ответила я. – Уходите. Идите, куда собирались.

— Тогда стреляй. Никогда не касался женщины в то время, как она целилась в меня из оружия, — его тонкие губы озарила улыбка. Наклонившись еще ближе, он коснулся губами моей груди.

Я не думала о последствиях своего выстрела. Я думала о Романе, которого совсем не знала. О человеке, который делал все, что я не могла принять. Арслан прав, они одинаковы. И возможно, однажды Роман убьет меня. Мамочка, как же страшно. Я зажмурилась, нажимая на курок. Но боль пришлась не в голову, куда я направила оружие. Болела рука, в которую ударил мужчина, чтобы изменить траекторию выстрела. Пуля ушла в стену, а пистолет выпал из моих пальцев.

На улице послышались голоса, дверь с шумом распахнулась, и в комнату влетел Роман. Арслан успел одернуть на мне майку и скатиться с кровати, поднимая оружие.

— Эми? Арслан, я слышал выстрел….

— Все живы. Пистолет не стоял на предохранителе. Кажется, твоя девушка испугалась.

— Что случилось ночью? Почему в моей кровати лежит мертвое тело? Арслан, не уходи! – не унимался Роман.

— Я тебе давно говорил жить рядом со мной, — бросил тот уже с порога. – Скажу, чтобы тебе погрели воду. Пока будешь мыться, расскажешь мне о делах. Затем можешь отдыхать.

Роману я ничего не рассказала. Но и вернуться в комнату, где произошло убийство, я не могла. Последнему ничего не оставалось, как занять соседние комнаты с комнатами генерала. У нас были разные входы, но внутренние двери выходили в общую ванную.

Буквально через день в лагерь наведались какие-то высшие чины на дорогих машинах и с усиленной охраной. Им был приготовлен отдельный обед. А мне строго-настрого приказали не выходить из комнаты.

— Ты уверен, что она тебя послушается? – подлил масла в огонь Арслан. – По-моему чувство здравого смысла у неё не развито.

— Ты…. Ты…., — я потрясенно смотрела, как Роман пристегивает железной цепью мою ногу к кровати, чтобы я не ушла от неё.

— Воды у тебя достаточно, — он положил несколько книжек. – На английском, но ты разберешься. Будет чем заняться.

Арслан пододвинул ближе ко мне ведро с крышкой.

— Если писать захочется. Чистое. Бойцы целое утро терли, — уточнил он. Я не удержалась и запустила в него одной из книжек. Мужчина увернулся. Роман поднял книжку и вновь положил её на кровать.

— Эми, потерпи. Так нужно.

Конечно, за день у меня для Романа накопилось очень много фраз. Но они все мигом вылетели у меня из головы, когда он и Арслан появились в комнате, толкая перед собой молодую девушку лет двадцати. Натуральная блондинка с огромными синими глазами и очень привлекательной фигурой.

— Мой подарок, — похвастался Арслан. Я с удивлением заметила, что его суровое лицо осветила мальчишеская улыбка. А ведь он не так уж и молод. Ближе к сорока. – От дружественной стороны. Как, хорош? Сказали, что девушка. Рахман, проверь.