После моей тирады на мгновение воцаряется тишина, и хотя я опасаюсь за свою жизнь, я не могу держать другие эмоции под контролем. Все, от опасения и гнева до влечения к этому проклятому мужчине, продолжает бурлить в моей груди.

Дмитрий делает глубокий вдох, затем приказывает:

— Посмотри на меня.

На моем лбу появляется морщинка, и, раздраженно фыркнув, я встречаюсь с ним взглядом.

Он наклоняется вперед, упираясь предплечьями в бедра, и это посылает во мне еще одну волну осознания, потому что прямо сейчас он выглядит греховно сексуальным.

— Я сделал что-нибудь, что намеренно причинило тебе боль?

На моем лице появляется свирепый взгляд.

— Ты душил меня, связал и оставил на этой чертовой кровати.

— Я уже объяснил, почему это произошло, – огрызается он на меня, черты его лица напрягаются. Мрачное выражение его лица заставляет мое тело напрячься, и я готова броситься бежать в ту же секунду, как он пошевелится.

— Мы застряли здесь на неделю, и я ни разу не ударил тебя. Я больше не привязывал тебя к этой кровати, и поверь мне, пару раз я хотел только этого. Ты можешь свободно передвигаться. Давай не будем забывать, что все это делается для того, чтобы сохранить тебе жизнь. На мой взгляд, это вовсе не похоже на плен.

Наши глаза встречаются, и с каждой проходящей секундой атмосфера между нами становится все напряженнее.

— Говорит похититель.

— Джет Тао, – Дмитрий выдавливает слова из себя.

Я качаю головой, пожимая плечами.

— Это должно что-то значить для меня?

— Это имя твоего ассасина. Джет Тао.

Мурашки пробегают по моей коже, и мои губы приоткрываются, когда до меня доходит смысл его слов.

Игнорируя мою реакцию, Дмитрий продолжает:

— Он не самый лучший, но он хорош. Контракт на твою жизнь заключен на пятнадцать миллионов долларов.

О. Мой. Бог.

Дрожь начинает распространяться по моему телу, а во рту пересыхает.

У меня нет причин верить ни одному слову Димитрия, но почему-то я знаю, что он говорит мне правду.

На мою жизнь действительно готовят покушение. Кто-то хочет моей смерти.

Впервые это доходит до меня, и осознание этого выводит весь мой мир из равновесия.

Мои глаза прикованы к Дмитрию, и мой голос хриплый от страха, когда я спрашиваю:

— Что мешает тебе убить меня и забрать миллионы себе?

Время тянется между нами, и это только заставляет мое тело дрожать сильнее.

— Честь, – наконец отвечает Дмитрий. – Ветровы живут по кодексу чести. Мы не причиняем вреда невинным.

Я хочу верить ему, но как я могу?

С тех пор как Дмитрий забрал меня, я была на сто процентов уверена, что он враг.

Но... что, если я ошибаюсь?

Что, если он действительно спас меня?

Что, если Дмитрий – это все, что стоит между мной и человеком, который хочет меня убить?

Дмитрий внимательно наблюдает за моей реакцией, затем говорит:

— Я тебе не враг.

Не зная, кому я могу доверять, беспомощность снова овладевает мной. На трясущихся ногах я встаю с дивана и иду к лестнице.

Мне нужно время, чтобы все обдумать. Мне нужно разобраться, что правда, а что ложь.

Я иду в свою комнату и, забравшись в постель, натягиваю одеяло на голову.

Я никогда раньше не была в таком замешательстве. Слишком много эмоций, вопросов без ответов и сомнений, и все это заставляет меня чувствовать себя потерянной и невероятно одинокой.

Глава 11

ДМИТРИЙ

За прошедшую неделю я испытал больше сожаления и сострадания, чем за всю свою жизнь, вместе взятую.

И все из-за Арианы Робинсон.

Уставившись на монитор, который показывает ее комнату, я наблюдаю, как она спит.

Если я буду честен сам с собой, то признаю, что эта женщина залезла мне под кожу. Все, что связано с ней, заставляет меня что-то чувствовать. Притяжение. Сострадание... Защиту.

Защита.

Это то, чего я никогда раньше не испытывал по отношению к женщине.

Мой взгляд скользит по спящей Ариане, а мысли возвращаются к сегодняшнему разговору. Она не очень хорошо восприняла новость о том, что Тао придет за ней. С другой стороны, я должен напомнить себе, что она не из моего мира.

Это уничтожит ее, когда она узнает, что заказчиком убийства был ее собственный брат.

От этой мысли мои руки сжимаются в кулаки, и это только усиливает чувство защиты, которое я испытываю по отношению к ней.

Ариана издает беспокойный звук и сбрасывает с себя одеяло. Ее дыхание учащается, а затем она начинает ворочаться.

Наверное, ей снится кошмар.

О том, что я убиваю ее.

Встав со стула, я выхожу из комнаты охраны и направляюсь в спальню Арианы.

Как только я открываю дверь, она испуганно бормочет:

— Нет, нет, нет!

Я подхожу к краю кровати и, склонившись над Арианой, трясу ее за плечо.

— Ариана. Просыпайся.

Одна из ее рук взлетает вверх и касается моей груди. Я вижу ужас, запечатленный на ее лице, а пряди ее волос прилипли к липкой коже.

— Ариана, проснись, – пытаюсь я снова, тряся ее немного сильнее.

Дыхание срывается с ее губ, когда она вскакивает, и я отступаю как раз вовремя, чтобы она не накинулась на меня. Ее глаза широко открываются, и они фокусируются на мне всего на секунду, прежде чем она отползает от меня.

— Тебе приснился кошмар, – говорю я.

Ариана вскакивает с кровати и не останавливается, пока ее спина не врезается в стену.

Выражение ее лица напрягает меня, и если раньше оно раздражало меня только тогда, когда я похитил ее, то теперь оно чертовски расстраивает меня.

Я не хочу, чтобы она смотрела на меня со страхом.

Прежде чем я успеваю все обдумать, я обхожу кровать. Ариана издает сдавленный звук, когда я подхожу к ней вплотную, сильно прижимаясь всем телом к стене, как будто она пытается сбежать через нее.

Поднимая руки, я обхватываю ее лицо ладонями и говорю:

— Это был просто кошмар. Ты в безопасности.

Ее глаза лихорадочно блуждают по моему лицу. Я наблюдаю, как все – от ужаса до безнадежности мелькает на ее лице.

— Шшш... все в порядке, – говорю я, надеясь успокоить ее. Наклоняясь к ней, я встречаюсь с ней взглядом. – Это был просто кошмар.

Она делает пару глубоких вдохов, выражение ее лица настороженное, а затем она шепчет:

— Ты... ты ударил меня ножом.

Я качаю головой и нежно убираю непослушные пряди ее волос с лица.

— Это был просто кошмарный сон. Ты в безопасности.

На мгновение она просто смотрит на меня, и постепенно атмосфера начинает меняться: от ее ужаса, омрачающего воздух, до чего-то интимного, растущего между нами.

Внезапно дрожь в ее теле начинает усиливаться, и тогда она бросает на меня отчаянный взгляд.

И мой железный самоконтроль ослабевает.

Я прижимаю ее к своей груди и заключаю в крепкие объятия.

— Я бы никогда не причинил тебе вреда. Со мной ты в безопасности.

К моему удивлению, Ариана обнимает меня за талию. Ее дыхание согревает мою рубашку, когда она выдыхает:

— Я так сильно хочу тебе верить.

— Скоро мы получим весточку от твоего отца, – пытаюсь я ее как-то успокоить.

— Что, если ты не получишь от него вестей? – спрашивает она, крепче прижимаясь ко мне.

Впервые я даю обещание не из преданности, а потому, что хочу этого.

— Я все равно буду охранять тебя, пока проблема не будет решена.

Опуская голову, мои губы скользят по ее виску. Ариана медленно поднимает голову, и когда наши взгляды встречаются, от самого сильного влечения, которое я когда-либо испытывал, напрягается каждый мускул в моем теле.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты была в безопасности.

Я наблюдаю, как ее сомнение и отчаяние сменяются чем-то похожим на надежду, и в кои-то веки Ариана не смотрит на меня как на врага.

Надежда смягчает ее взгляд, пока я не оказываюсь в шаге от того, чтобы прижаться губами к ее рту, но, к счастью, мое самообладание побеждает, и я быстро отстраняюсь. Последнее, что я хочу сделать, – это испортить то скудное положение, которое мне удалось завоевать с ней.