— Идут… — в замочной скважине заскрежетал ключ.
Дверь, наконец, отворилась и внутрь ворвался невысокий плотный мужчина с круглым лицом, свисающими щеками и выступающей вперед челюстью очень напоминающим бульдожью морду.
— Нико! — его настороженная мина при виде ученого сразу же сменилась белозубой тысячедолларовой улыбкой. — Ты меня сильно напугал. Ты в порядке?
Теслин молча кивнул, решив лишний раз не рот не открывать. Иногда, считал он, лучше промолчать, а человек сам все расскажет. Собственно, именно так и произошло.
— Может послать за доктором Теренсом? Он выпишет каких-нибудь пилюль и снова придешь в норму, — без умолку болтал Венс, не забывая бросать цепкие взгляды по всем углам. — Точно нет⁈ Ладно, ладно, не буду надоедать. Я же знаю, как ты этого не переносишь, — он перевел взгляд на поверхность журнального стола и присвистнул от удивления. — Вижу, ты продуктивно поработал. Исписал всю пачку.
Старик вновь молча кивнул, внимательно фиксируя каждое слово гостя.
— Нико, дружище, я знаю, что не должен тебе напоминать о сроках. Я прекрасно помню, что мы договорились об этом. Но, Нико, у нас горят все сроки. Ты же знаешь, какие надежды на этот проект возлагают военные. Мне уже три раза звонил секретарь ВМС Нокс и спрашивал, когда мы начнем монтаж оборудования. Надо ускориться, Нико! Это золотая жила! Это даже не сотни тысяч, а миллионы долларов! Получив их, ты сможешь наконец заняться своей мечтой. Понимаешь, что тогда ты ни от кого не будешь зависеть⁈
Замолчав, Венс вопросительно уставился на Теслина. Отмолчаться явно не получалось. Нужно было что-то ответить.
По крайней мере теперь стало ясно, что речь шла о том самом проекте по формированию вокруг эсминца «Элдридж» эффекта электромагнитной независимости. Очень важный проект в это сложное и тяжелое время, особенно для страны, которая в своей безопасности опиралась на военно-морской флот. Правда, со временем все это обросло настоящими легендами и удивительными историями, над которыми ученые во весь голос смеялись.
— Как ускориться? У нас разве уже все готово? Никто не задерживает никакие агрегаты? — вспомнив пометку в записной книжке, Николай Михайлович тут же пошел в наступление. Сейчас нельзя «тормозить». Наоборот, нужно заговорить гостя, чтобы он пошел на попятную. — Венс, ты же должен был проследить за этим! Я же ничего не смогу сделать без этих механизмов.
Судя по скривившемуся лицу Венса, ученый понял, что попал в самое яблочко. Теперь оставалось только внимательно слушать, что он еще интересного поведает. И тот полностью оправдал ожидания Теслина.
— Проклятье, я совсем забыл об этих приборах. Это, кажется, они телеграфировали на прошлой неделе и напоминали об оплате заказа. На нашем же счете осталось около пятидесяти баксов. Военные, словно нарочно, тянут с деньгами, — недовольно протянул он, задумчиво вглядываясь в окно. — Нико, может быть начнем монтаж оборудования без этих агрегатов? Эсминец уже прибыл на рейд, капитан в курсе. Мы могли бы приступить уже завтра. Все-таки нет… — Теслин отрицательно мотнул головой, демонстрируя свою непреклонность. — Ладно, я прямо сейчас отправлюсь к подрядчикам и попробую выбить нам кредит хотя бы на тысячу баксов. Нужно торопиться. Чует мое сердце, что заварушка в старушке Европе еще только начинается и вскоре все полыхнет сильнее чем в 14-ом. Кстати,…
Тут Венс, уже двинувшийся к двери, вдруг остановился словно о чем-то забыл.
— До меня дошли слухи, что тобой интересовались парни из Бюро. Нико, будь с ними крайне осторожен. Говорят, Джонни Гувер многими делами интересуется лично. Прошу тебя, веди себя спокойно с этими парнями. Не делай резких заявлений. Сейчас, когда мы связались с военными, люди Гувера будут постоянно крутится возле нас.
Венс махнул рукой и также стремительно, как появился, исчез за дверью. Едва дверь за ним захлопнулась, Теслин с облегчением выдохнул. Эта беседа, похожая на ходьбу по минному полю, далась ему нелегко.
— Хорошо… Думаю, пару дней я выиграл, — он подошел к зеркалу и заговорщически подмигнул своему отражению. — А теперь, Николай, нам нужно и поработать, и подумать. Лучше же сделать это одновременно… Ибо времени почти не осталось. Уже конец апреля.
В его распоряжении оставалось около двух месяцев до того, как первые бомбы начнут падать на спящие советские города. За это время он должен был успеть сделать целый список дел, каждое из которых в его довольно преклонном возрасте и опеке со стороны власти тянуло на целую специальную операцию.
Во-первых, нужно было собрать рабочую модель капсулятора плазмы. Там, в его времени это был инструмент будущего по изучению далеких, далеких галактик, способный мощными электромагнитными полями превратить энергию в космическую плазму. Сейчас же капсулятор должен стать не просто оружием невероятной разрушительной силы, а полноценным мечом возмездия. Плазмой он за сотни и сотни километров сможет превратить землю, камни и песок в раскаленную лаву, которая с концами поглотит этого разбушевавшегося коричневого монстра.
Только ехать на родину без рабочей демонстрационной модели просто не имело смысла. Чертежи агрегатов капсулятора он уже набросал. Оставалось разбросать заказы на их изготовление по небольшим фирмам, чтобы поменьше возникало любопытных вопросов. Сейчас совсем не хотелось привлекать к себе внимание.
Во-вторых, нужно было как–то быстро и тихо убраться из Америки. Чуяло его сердце, что сделать это будет очень и очень сложно. В мыслях у него крутилась пара идей, согласно одной из которых он должен был обратиться в советское дипломатическое представительство и попросить политическое убежище. Правда, эту идею Теслин сразу же отбросил, прекрасно зная как могут работать и советские, и американские органы. Если только сведения о его просьбе попадет не в те руки, за свою жизнь он и сам бы не дал и ломанного гроша. Здесь, приходил он к выводу, следовало действовать очень осторожно, но по возможности, быстро. К тому же, как только что выяснилось, им интересовались люди Эдгара Гувера, руководителя ФБР. И предчувствие у него было таким, что ничем хорошим это все не могло закончиться.
В-третьих, его беспокоила реакция руководства Союза. Кто знает, как первые лица отреагируют на него и его идеи? В условиях катастрофического начала войны, когда с плеч многих виновных и невиновных персон начнут лететь головы, он со своими удивительными проектами может прийтись не ко двору. За его «лучи смерти» и антигравитацию ему могли запросто приклеить ярлык шарлатана и вредителя, влепив реальный уголовный срок. Оставался еще один немаловажный вопрос о том, где раздобыть деньги на производства плазменного ружья и побег из страны.
— Да уж, проблема, — забормотал Теслин, начиная листать записную книжку серба. — Тут чуть ли не на каждой странице Тесла жалуется на нехватку средств на свои проекты. Венс тоже говорил, что на их счету почти пусто. Мне же нужна куча денег. Черт, задачка…
В задумчивости его взгляд заскользил по комнате, изредка останавливаясь то на одном, то на другом предмете. Его ум лихорадочно искал что-то такое, что можно было продать. Раздобыть нужные ему средства какими-то иными путями — грабежом или поиском сокровищ, например, — у него не было ни сил, ни желания, ни возможностей.
— Ого, я это у нас тут что такое спряталось? — тут его взгляд упал на керамическую баночку, затейливо выполненную в виде обезьяньей головы; рядом на деревянной подставке в специальном футляр лежала самая обыкновенная перьевая ручка. — Вот оно! Надо сварганить шариковую ручку!
При виде этого, одного из самых старинных и распространенных инструментов для письма в голову Теслина тут же пришло одна любопытная история с шариковой ручкой, со временем ставшая едва ли не анекдотом и примером того, как не надо делать. Дело в том, что к началу 41-го года более или менее современный прототип шариковой ручки уже был изобретен венгерским журналистом Ласло Биро. Через год он вместе со своим братом начнет производить их в Аргентине, куда сбежит от нацистского режима у себя на родине. В 1943-е году одну из их ручек, поступивших в продажу в Аргентине, случайно купит американский коммивояжёр Милтон Рейнольдс, который сразу оценит ее финансовый потенциал у себя, в США. Прибыв на родину, он обнаружит, что братья Биро не запатентовали свою ручку в США. Эту оплошность он исправит, оформив патент на свое имя. Уже через пару месяцев стоимость созданной им компании для производства шариковых ручек достигнет внушительных десяти миллионом долларов, через год она удвоиться.
