— А-а-а-а! — внутри потерявшегося управление самолета воцарилось настоящее безумие; раздавались выстрелы, лилась кровь, ногтями раздирался металл люков транспортника. — А-а-а-а-а!

Вскоре плазма настигла юнкерс, за один заход испепелив сначала его правое крыло, затем хвост и левое крыло. С захлебывающимся воем искалеченная птица несколько раз кувыркнулась в воздухе и понеслась к земле.

В какой-то момент плюющийся во все стороны огнем бронепоезд прекратил стрелять. Умолкли обе башни с 85-миллиметровыми орудиями, перестали трещать крупнокалиберные пулеметы из амбразур бронированных вагонов. Затих главный калибр состава, исходил паром раскаленный ствол плазменной пушки.

Вот и все…

Кстати, еще пара книг о попаданцах на Великую войну

1) старый ШОУМЕН попал в 1941 год и развернуть против немцев ИНФОРМАЦИОННО-ДИВЕРСИОННУЮ ВОЙНУ в самых страшных традициях будущего https://author.today/reader/318440/2908317

2) ДРУИД из мира магии попал в 1941 год, дал ЗВЕЗДЮЛЕЙ немцам, отжал у Сталина Белорусию https://author.today/reader/262130/2357408

За несколько текущих недель на европейском театре военных действий сложилась уникальная ситуация, которая была совсем не характерна для военных действий такого масштаба и характера. Ни у кого из союзников и противников ни в антигитлеровской коалиции, ни в странах ОСИ не было полной ясности о происходящих событиях. Каждая из сторон обладал только своим небольшим куском этой огромной мозаики и могла лишь догадываться, что было у другой стороны.

Советское руководство прекрасно представляло разрушительную мощь нового оружия, видела последствия его применения, но не знала, где его изобретатель и какие его планы. Направленные по его следу истребительные и бомбардировочные авиаэскадрильи вернулись ни с чем. В разветвленной железнодорожной сети восточной Европы бронепоезд, как в воду канул. После потери десятка с лишних самолетов и десантных групп поиски было приказано прекратить.

Высшее партийное и военное командование Рейха в это время судорожно пыталось хоть как-то восстановить боеспособность сильно потрепанных танковых и моторизованных дивизий группы армий Центр и Север. На оголенные стратегические направления срочно перебрасывались мощные войсковые соединения из центральной Германии и Франции. Готовились к отправке крупные контингенты итальянских, румынских и болгарских союзников. В районе Смоленска, Брянска, Витебска, Невеля и Великих Лук активизировались немецкие разведывательные подразделения, буквально «носом рывшие землю» по поводу произошедшего здесь.

В Британском Содружестве и Северо-Американских соединенных штатах имели еще более куцее представление о произошедших событиях, которые основывались в основном на туманных донесениях своих агентов из Германии и дешифрованных сообщениях командиров из кригсмарине. Им пока было ясно лишь одно — под Москвой и Ленинградом немцам было нанесено серьезное поражение и виной всему скорее всего было изобретение господина Теслы. Конкретики, правда, почти не было: мелькали названия нескольких десятков потопленных кораблей и подводных лодок на Балтике, поразительно большое число фамилий награжденных посмертно офицеров кригсмарине и странный слух о Седом дьяволе на Летучем Голландце…

Берлин. Величественное здание имперской рейхсканцелярии раскинулось на четыре сотни метров по фасаду и на двадцать метров в высоту. Огромный прямоугольный параллелепипед с гигантскими окнами в пол, исполинские колонны, величественный имперский орел над парадным входом, невероятно протяженная анфилада просторных залов, богато декорированных драгоценным итальянским мрамором. Все в немецком Версале должно было символизировать величие тысячелетнего Рейха, внушать восхищение перед властью и гением фюрера, на что «работали» и титанические пропорции помещений, и вычурная помпезность и поражающая роскошь отделки внутренних помещений.

В этот самое время тот, ради которого и было все это построено, стоял перед высоким зеркалом в своей кабинете и внимательно рассматривал отражение. Подходило время совещания, и нужно было настроиться, поймать то состояние абсолютной убеждённости и уверенности и почти мистического знания, которое он всегда считал своим божественным даром, знаком своего отличия от остальных людей, своей избранности. А сейчас это было просто жизненно необходимо.

В излюбленной манере, уже давно ставшей привычкой, он дёрнул головой, задирая вверх подбородок. Челка откинулась назад, взгляд приобрёл ещё большую пронзительность и потустороннюю глубину, словно намекавшую о неком сокровенном, недоступном для остальных, знании.

Глубоко задышав, резко вскинул руку в древнем приветствии римских легионеров. То ли приветствовал своё отражение, то ли весь Рейх в своём лице. И долго так стоял, даже не делая попытки пошевелиться.

— Р-р-райх… Р-раз превыше всего, — звук «эр» выходил необыкновенно низким, грудным, рычащий, словно его издавал не человек, а дикий зверь. И это ему доставляло особенное удовольствие, заставляя ощущать присутствие этой особой мистической силы. Улыбка, впервые за весь день, коснулась его губ. Он чувствовал, что готов. — Р-раз…

Ещё раз окинув взглядом отражение, одернул тщательно отутюженный коричневый пиджак, поправил повязку со свастикой на рукаве. Сейчас всё должно быть безупречно.

— Райх — народ — фюрер, — говорил медленно, едва не чеканя каждую букву. — Фюрер — народ — райх, — повторяя вновь, первым поставил себя. Ведь он и есть воплощение немецкого народа, его первобытной силы, его не избранности для господства над всем миром. — Фюрер — народ — райх… Именно так, и никак иначе!

Все, теперь можно. Вышел из кабинета и, направился в зал для совещаний.

Два рослых часовых, одетых в парадные мундиры охранных войск, совершенно синхронно коснулись бронзовых ручек дверей, распахивая их. Через несколько мгновений на пороге появился Гитлер.

При появлении в зале фюрера все присутствующие тут же вскочили с мест и громко поприветствовали его. Фельдмаршал фон Бок, высокий сухопарый мужчина с резкими чертами лица, немедленно вышел вперед:

— Мой фюрер! Я несу всю ответственно за провал нашего наступления на Москву и готов понести всю ответственность, — он виновато опустил голову, демонстрируя раскаяние и полную готовность принять любое наказание, которое будет избрано. — Я не сумел оправдать ваше доверие, не сумел оценить ваш гений. Мне нет оправдания.

Гитлер остановился в шаге от него, не сводя с фельдмаршала пронзительного взгляда. В огромном зале воцарилась мертвая тишина, от фюрера все ждали неминуемого «взрыва». Ведь, произошла настоящая катастрофа с самой боеспособной оперативной группой войск, действующей на Восточном фронте: потеряны сотни танков, тысячи солдат и офицеров, уничтожены шесть авиаэскадрилий.

Буря была просто обязана разразиться. Но все случилось иначе…

На плечо фельдмаршала вдруг легла рука фюрера, отчего фон Бок вздрогнул. Явно не ожидал такого.

— Фон Бок, ты должен знать, что я не виню тебя за случившее под Москвой, — Гитлер дернул головой, убирая челку со лба, и заговорил проникновенным голосом. — Ты, я, все мы стали жертвой этого азиатского коварства жидо-большевиков, этих библейских народов Гог и Магог, выбравшихся из самой преисподней. Разве произошедшее не доказательство того, что эти недочеловеки готовились стереть с лица земли народы цивилизованной Европы? Друзья, мы видим, что на пороге нашего с вами мира снова стоят орды кровожадных варваров, которые готовы растоптать все арийские народы. Они в тайне готовились напасть на Европу, готовясь растерзав наши семьи и дома. На сотнях своих заводах большевики днем и ночью клепали тяжелые танки, орудия сверхкрупного калибра, реактивные минометы, ожидая лишь нашего поражения. И лишь мы, германская нация, стоит на их пути…