Галя. Я вам не пара… С вами только беды наживешь… сейчас променяете на какую-нибудь панну.
Голохвостый (выпив). А-а! Из ручек твоих слаще от меда и от канахвет! (Берет за руку и хочет обнять.)
Галя. Пустите.
Голохвостый. Чтоб я тебя променял? Ни за какую кахвюру! Так бы и задушил! (Обнимает.)
Галя (вырывается). Ой, что вы?
Явление девятое
Те же и Секлита.
Секлита. А! Договорились, значит… Ну и помогай вам бог!
Голохвостый (в сторону). Опять споймала! Она, сдается, за дверями подслушивала.
Галя (со слезами). Я что же, мама, он сам прицепился!
Секлита. Да будет уж, будет, теперь ничего… Вот приготовь только угощение, а то кумы уже идут… (Голохвостому.) А вас теперь не пущу от стола, как хотите!
Голохвостый. Да я б радый, Секлита Пилиповна, и ночевать, когда б не… (В сторону.) Попал жучок на крючок.
Явление десятое
Те же, кумы и Пидора.
В комнату входят Марта и другие мещанки; кое-кто одет по-праздничному.
Марта. Здравствуйте, Секлита Пилиповна! С днем вашего ангела поздравляем вас. Дай вам боже чего только ваша душенька захочет, а вашей дочке пошли бог хорошего жениха!
Целуются.
Секлита. Садитесь же, чтоб сваты у меня сидели; может, вашими молитвами…
Голохвостый (в сторону). Впрочем, начхать: обойдется! (Мещанкам.) Ну и набралось же вас, полон дом. Знаете, где раки зимуют!
Марта. А вы, панич, разве не знаете?
Голохвостый. Зубы съел!
Другие мещанки. Ну и шутник же этот языкастый панич!
Марта. Не зацепляйте нас, а то как прицепимся все, так придется вам выставить нам магарыч!
Голохвостый. А вы зацепляйте меня, я оченно люблю, когда меня бабочки зацепляют… но когда молодые, чернобровые, такие, что только моргни…
Некоторые из мещанок. Хи-хи-хи! Зацепи его!
Секлита (обращаясь к гостям). Но что ж вы стоите? Садитесь, кума, садитесь, сватья, садитесь, кумушка, прошу покорно, кумка! (В дверь.) Пидора, Пидора! Вноси-ка столы, расставляй на серединке, чтоб нам просторнее было есть, беседовать да пить…
Голохвостый. Вот и я помогу! (Бежит и вносит с Пидорой столы.) Да поворачивайся поживее, Пидора, вот как я, а то еле ползет…
Пидора. За вами разве угонишься?
Голохвостый (тихо Гале). Пипонька моя! Кисточка манюсенькая!
Галя отходит.
Секлита (Гале). Что это ты, Галя, как неприкаянная? Застилай столы да подавай бутылки и чарки, а то мои кумочки заскучают.
Голохвостый. Ой-ой! (Вздыхает.) Как же не заскучать без чарочки?
Марта. С вами заскучаешь!
Голохвостый. Значит, могу найти развлечение?
Марта. Да отвяжитесь! (Толкает его локтем.)
Кое-кто из мещанок. Ха-ха-ха! Ну и панич!
Пидора и Галя расставляют на столах разную еду, бутылки и рюмки.
Секлита (берет бутылку). Выпьем же по чарочке за живых и за мертвых! (Наливает и пьет.) Живым, чтоб жить и не помирать, а мертвым, коли померли… (Машет рукой.)
Голохвостый. Чтоб не вставать!
Все. Ой, где это видано — так говорить! Ну и ну!
Секлита. Глядите-ка вы, умники! Мертвые лежат на Щекавице и никому зла не делают, а живые иной раз еще как, да еще как!
Голохвостый (наливает себе). По мне, выпьем и за здоровье мертвых. Пошли боже с неба, что нам на потребу! Помершим чарка, а нам горилка! (Пьет.)
Секлита ходит вокруг стола, наливает всем и сама пьет. Потчует. Подают пироги, другую снедь. Все пьют и едят.
Одна мещанка. Дай же нам боже этот праздник проводить, того года дождаться!
Марта. Чтоб нам в добром здоровье и на будущий год пить; а я тут забежала к соседке да пропустила чарку-другую… так уж малость веселенька!
Секлита. Оно и хорошо! На здоровьечко!
Голохвостый (еще наливает себе).
— А ты откудова?
— С Клина.
— Билет есть?
— Нема.
— В тюрьму шельму!
(Пьет. Марте.) Дозвольте из моих рук!
Марта. Еще мы с вами не покумились!
Голохвостый. Что ж, покумиться не штука!
Секлита. Садитесь же, кумочка, с нами!
Марта. Э, где уж там сидеть! Мне аж плясать хочется, так весело!
Все. Вот и пляши!
Голохвостый. Валяйте, без хвасону!
Марта (напевает).
Я обуюсь, молодая, в новые сапожки,
Утром бублики снесу я на базар в лукошке.
Нет свежее и вкуснее бубликов горячих,
С таком, маком, сдобой всякой, попробуй, казаче!
Голохвостый. Славно! (Выпивает еще чарку.) Э-эх! (Притопывает.)
Марта.
Эх, на бублик загляделись кавалеры-паничи!
Все-то хлопают глазами и моргают, как сычи!
Подходите, посмотрите, как мой бублик лáком,
С таком, маком, кавалеры, можно и без така.
Голохвостый (приплясывает). Не пугайся, прижимайся, с таком, сердце, с таком!
Секлита. Вот люблю за нрав веселый, вот люблю! (С чаркой в руке.) Садитесь же.
Марта. Пожалуй, сяду.
Явление одиннадцатое
Те же и Устя.
Устя (влетает с корзинкой и прямо в пляс).
Поглядите, мужики,
На мои на сапожки!
Черевички эти поп мне купил,
Чтоб хороший молодец полюбил!
А чулочки попадья мне дала,
Чтоб красивой молодичка была!
Голохвостый (входя в раж). Ух! Валяй без титула! Стриги! (Сбрасывает пиджак и пускается в пляс.)
Гоп-чики-чики-чики!
Ну и ладны черевики!
Ведь я панского роду,
Не ходила бóсой сроду!
Устя.
Полюбил меня дьяк,
Чертов батька знает как!
Подарил мне сапожки́,
Да кривые каблучки!
Голохвостый.
Черевички-невелички,
Не дороже пятака,
Пускай моя молодичка
В них танцует трепака!
Устя и Голохвостый (вместе).
Гоп-чики-чики-чики!
Ну и ладны черевики!
Ведь я панского роду,
Не ходила босой сроду!
Танцуют.
Все. Ну и танцуют ловко, а панич, что бесенок! Славно!
Устя. Фу! Ну его, устала! Я это с именин иду… Так уже потчевали да угощали, что — и боже мой! Бегу это к вам, да вприскочку, а тут, слышу, поют; ну, вот вам и мой чан на капусту!
Секлита. Спасибо, что вспомнили меня, старуху куму!
