- Тогда чего стоим? – спросил Вару.
- За нами кто-то следит, – коротко бросил наёмник. – Я чувствую на себе чей-то взгляд.
- Может, кабаны? – предположил Кумуш.
- Нет, – сквозь зубы процедил Жакан, – что-то другое, – он повернулся в седле и быстро оглядел охранников. – Пока не выберемся из леса, ртов не открывать и быть начеку.
- О как, командир наш…
- Я сказал заткнуться! – рыкнул на седобородого наёмник. – Если ты нихрена не чувствуешь, то моя чуйка меня ещё не подводила.
Кумуш недобро зыркнул на Жакана. Но, ничего не сказав, лишь сухо кивнул. Двое других последовали его примеру. Пока наёмник ехал впереди и пытался понять, что именно не даёт покоя его шраму, остальные медленно тащились за ним. Лишь когда проехав чуть больше километра, Пентр увидел лежавшее посреди дороги дерево, а его шрам внезапно кольнуло, он понял, что происходит, но было поздно.
- На землю! – заорал он, разворачивая коня.
Первая стрела, вылетевшая откуда-то из леса, попала в борт первой телеги, вторая прошла чуть выше и левее опешившего господина Гани, а третья угодила в бок коня Кумуша. Животное, почувствовав боль, неистово заржало, встало на дыбы и, сбросив своего наездника на землю, умчалось куда-то в чащу, подальше от стрелка. Жакан, не теряя ни секунды, слетел со своего коня и ударил его по боку, заставляя убраться подальше, чтобы не поймать шальную стрелу. В то время сам наёмник, словно волк, стремительным движением добрался до первой телеги и укрылся за ней.
Вару, который вёл головную повозку, схватил застывшего с открытым ртом хозяина и повалился вместе с ним на землю, заставив своего господина протяжно ойкнуть. Кумуш, которому не повезло упасть на землю, пусть и не без труда, но смог укрыться за телегой до того, как на неудачливых путников вновь посыпались стрелы. Конрой, невысокий парень не больше тридцати лет, который был третьим охранником и вёл второю телегу, сработал быстрее своих товарищей и уже давно переводил дыхание за своей телегой.
- Какого хера? – шипел седобородый, держась за лодыжку на левой ноге.
- Разбойники, – коротко ответил Жакан. – Явно отчаянные, раз грабят так близко к деревне.
Когда Пентр попытался выглянуть из-за телеги, чтобы вычислить позиции лучников, он услышал за спиной вначале крик, а потом крайне неприличную ругань. Обернувшись, он увидел Конроя, который, видимо, хотел перебежать к своим товарищам и узнать, что им делать, но получил стрелу в левое бедро. И теперь Вару, рискуя головой, старался затащить его в укрытие.
- Твою-то мать! – вопил Конрой.
- Откуда здесь разбойники? – прорычал Вару, затаскивая раненого товарища за телегу.
- Не знаю, – быстро ответил наёмник. – Не было тут никогда головорезов. Слишком близко к деревне.
- Нас убьют, застрелят, – причитал господин Юнко, держась за голову. – Мы умрём!
- Не сегодня, – ответил Жакан.
Когда Пентр собирался вновь выглянуть из-за телеги и оценить обстановку, он услышал крик - точнее, десяток голосов, которые приближались из леса и кричали что-то нечленораздельное. Аккуратно выглянув из-за телеги, Жакан увидел десять мужиков. Длинные, неухоженные бороды, сальные патлы. Одежда грубая и сделана явно из шкур убитых ими же зверей. Какая-то отчаянная шайка бандитов, которые, не боясь близости поселения, решились напасть на путников. Судя по тому, как одеты эти уроды, и как стреляют их лучники, они не солдаты. И вообще, судя по всему, стрелять и драться учились сами. Так какого дьявола они ведут себя столь дерзко - это отчаяние, самоуверенность или же все-таки глупость?
Жакан быстро оглядел свой “отряд” и вновь выругался, сжав зубы почти до скрипа. Двое ранены, один в бою бесполезен, лишь Вару мог хоть как-то помочь. Двое против десятка в ближнем бою и ещё как минимум трёх лучников где-то в чаще. Расклад крайне хреновый, несмотря даже на то, что нападающие - обычный сброд.
- Хорошо бегаешь? – спросил Пентр, роясь в своём подсумке.
- Неплохо, – только и ответил Вару. – Бежать собрался?
- Нас застрелят в спину, – коротко ответил Жакан, доставая свои дымные бомбы. – Стрелки где-то в чаще леса, судя по выстрелам, позиции не меняли. Значит, они где-то на двенадцать, девять и два часа. Я закрываю тебя дымом, ты бежишь в чащу и разбираешься с ними.
- А ты? – сдвинув брови, спросил охранник.
- Постараюсь утащить в могилу остальных, – после этого наёмник глянул на раненых. – Если кто-то прорвётся, кричите, бейтесь и рвите, но не умирайте.
Говорить никто ничего не стал, все лишь молча кивнули. Когда Вару вновь кивнул, говоря Жакану о том, что готов к забегу, Пентр выдернул разом три тугие пробки и поочерёдно бросил бомбочки. Две дымовые завесы улетели чуть левее позиции защитников, а одна, пролетев по небольшой дуге, покатилась под ноги нападающим.
Когда наёмник и охранник выбежали из укрытия и побежали каждый в своём направлении, лёгкие струйки дыма уже превратились в непроглядные облака, в которых слышались ругань и проклятия бандитов. Когда до завесы оставалось всего ничего, Жакан выхватил из подсумка три ножа и поочерёдно метнул их в дым, примерно в том направлении, где секунды назад маячили какие-то силуэты.
Пентр не был сорвиголовой, не был отчаянным героем, который готов защищать слабых, не был он и самоубийцей. В свои тридцать с небольшим лет, десять из которых являлся наёмником, он научился отличать слабых от сильных, дураков от мудрецов, а болтунов от серьёзных людей. Господин Юнко болтал много, но он был серьёзным человеком, который всю жизнь занимался торговлей и который прекрасно знал, как работает этот мир. Именно поэтому заплатил наёмнику аванс, которого вполне хватило, чтобы Жакан точно согласился сопровождать его. Пентр же в свою очередь прекрасно оценил силу надвигающейся на него банды и лишь поэтому так смело бросился один на всю эту свору: мечи только у трёх человек, у всех остальных - серпы и топорики. Бегут как попало, никакой тактики или строя, четверо из них уже немолоды, а значит - двигаются куда неуклюжее. Одним словом, хороших бойцов среди них может быть двое или трое, все остальные - просто пушечное мясо.
Два коротких вскрика - два из трёх кинжалов попали в цель. Убить может и не убили, но по крайней мере, вывели бойцов из строя. А значит, остаётся только восемь человек. Когда Жакан влетел в туман, в одной его руке уже был крепко сжат меч, а в другой кинжал, который он выдернул из-за пояса. Не успели его глаза привыкнуть к обстановке, как на него случайно вылетел один из бандитов, который выставил руку вперёд, пытаясь, видимо, нащупать себе путь. Смерть настигла его мгновенно: удар по вытянутой руке, которая почти достала до куртки наёмника, затем - по горлу, и вот уже нападавших лишь семеро.
Когда Жакан заметил какое-то движение слева от себя, он моментально среагировал, и как раз вовремя. Один из тех, кто был вооружен мечом, заметил его раньше и попытался напасть первым, но наёмник умело блокировал удар, а после коротким взмахом вспорол недоумку живот кинжалом. Тот рухнул на землю, пытаясь удержать свои кишки внутри себя. Дым, которого должно было хватить на пять минут, уже начал рассеиваться, и это не очень нравилось Жакану, который отдал алхимику за каждую бомбу по золотому. А это по меркам такого некачественного товара баснословно дорого.
Когда дымовая завеса поредела настолько, что все силуэты сделались прекрасно видны, Пентр насчитал только троих, что стояли в пяти шагах от него и которые, к его счастью, пока его не заметили. Где ещё трое головорезов, Жакан не знал и выяснять не было времени, действовать приходилось быстро. Слегка присев, наёмник, словно кошка, спружинил вперёд и в считанные секунды оказался возле первого бандита, которому точным ударом меча пробил грудь со спины. А после добрался и до второго, которого столь же молниеносным ударом кинжала по шее отправил прямо в ад. Третий, который стоял дальше всех, успел отреагировать на атаку Жакана и даже замахнулся по широкой дуге своим топором, но Пентр среагировал быстрее. Отпрыгнув чуть в сторону и дождавшись, когда от неуклюжего удара нападающий завалится вбок, метнул свой кинжал в открывшуюся грудь. Бросок попал точно в сердце неумелому воину. Тот сделал два неуверенных шага навстречу своему убийце и с выпученными от недоумения глазами повалился вперёд, словно подрубленное дерево.
