— То, что вы видите, — он указал рукой на город, скрытый в сумраке, — Произошло именно поэтому. Энергия и некоторые пластичные структуры корабля, вперемешку с освобождёнными сознаниями наших людей хлынули наружу и… Захватили территорию вокруг осколка.

— Как это понимать?

— Мы спровоцировали огромные разрушения этого города… И уничтожили почти всё население.

Я стиснула зубы, понимая, что это не самое худшее, из того, что я сейчас услышу.

— Но это не главное?

— Нет, госпожа. Часть из наших людей… Точнее, их сознания, принялись бесконтрольно захватывать тела немногочисленных выживших. И не только их… Животных… Тоже.

Я пыталась переварить сказанное гвардейцем, но мне сделалось дурно. Я понятия не имела, как это предотвратить или исправить…

— Но ты же здесь! — мой голос чуть сорвался, — И ты тот, кем я тебя помню! И я — тоже! Много ли таких, кто остался в своём теле и… В своём уме?

— Единицы, — послышался голос позади, и я обернулась.

К нам приближался Джахан — первый советник отца. Худощавый, высокий, с вечно сжатыми губами. Он слегка поклонился, приблизившись ко мне.

— Рада, что ты жив.

— Это взаимно, императрица. Но сказать это о тысячах наших соотечественников нельзя…

— Ихко просветил меня. Как долго после приземления я лежала в анабиозе?

— Пятьдесят четыре местных года. И всё это время мы ожидали вашего пробуждения. Ваша энергоструктура была повреждена, насколько можно было судить по уцелевшим приборам, но «Сердце» её восстанавливало. И мы ждали.

— И сколько… Сколько людей ожидало моего возвращения?

— Десять человек, госпожа. Всё это время один из нас дежурил возле вашей капсулы.

— А остальные?

— Пытались починить некоторые системы корабля и собирали информацию об окружающем мире.

— И?

— Есть две большие проблемы. Первая — в отличие от тех, кто потерял свою суть, те, кто сохранил рассудок, не могут долго выживать за пределами той зоны, которая возникла вокруг нашего осколка корабля. Так погибли, или исчезли и не вернулись, пятеро из ожидающих вас.

— Вы выяснили, с чем это связано?

— С «Сердцем» и разрушенной структурой корабля, госпожа. Суть вашего отца, переданная вам, способна адаптировать нас к окружающему миру, но… Тут мы упираемся во вторую проблему.

— Говори.

— Диагностика показала, что вы не сможете укрепить наши структуры должным образом и вернуть всех спящих в сознание без… Так скажем — дополнительных знаний. Ваш отец обучался управлять «Сердцем» веками, и оставил для вас несколько обучающих программ, которые позволят обуздать силу «Сердца» за куда более короткий срок.

— Но?

— Но две из этих программ остались в осколках, упавших в других местах, насколько я могу судить. И чтобы нашему народу выжить, вам…

— Нужно собрать все три части этой программы, я правильно понимаю?

— Именно так, императрица.

— Что ж… В таком случае мне следует как можно скорее отправиться за недостающими данными.

— Так всё и было…

Мисти закончила говорить далеко за полночь, когда над Пустошами поднялась огромная серебристая луна, и тёплый ветер покачивал высокую траву, покрывающую холмы.

Мы сидели у потрескивающего искрами костра и смотрели в пляшущий огонь. Я пытался уложить в голове то, что услышал и…

Не буду врать — у меня не слишком это получалось. История Мисти со всеми этими иными мирами, огромными кораблями, передвигающимися через пустоту, невероятными технологиями, роем, магией, Сумраком и всем прочим звучала как бредни сумасшедшего, но…

… Но ведь всё сходилось!

— Почему ты напала на меня, когда освободилась от цветочного проклятья? — спросил я, когда молчание между нами затянулось, и я не нашёл вопроса лучше.

— Я… Это сложно объяснить, Шейн, — неожиданно смутилась девушка. — Я… Из другого народа. Мы слегка отличаемся от вас… Иначе думаем, иначе чувствуем… А «Сердце»… Это то единственное, что передал мне отец. То, что может спасти мой народ… И находясь в плену потерянных воспоминаний я отдала то, что может дать жизнь остаткам целой цивилизации, за которую я в ответе! Всё это наложилось, спуталось у меня в голове… Я ужаснулась, когда поняла, что натворила, передав тебе «Сердце»…

— Тогда почему не убила?

— Потому что это было бы бессмысленно, — просто ответила она, и эти слова больно резанули по моему самолюбию, — Даже убив тебя, я бы не смогла забрать «Сердце» обратно… Оно бы освободилось, и предсказать последствия такого… Я не в силах, честно говоря. Возможно, образовалась бы новая зона Тёмного Сумрака, несопоставимо больше любой другой. А может, сила «Сердца» просто бы рассеялась… Так что… Я просто…

— Понимаю…

— Кроме того, я… Я вспомнила, как ты не раз спас мне жизнь. Ты рисковал ради того, чтобы вернуть мне память, один отправился в «Яму»… И… Ты хороший, Шейн. Не думай, что я… Что между нами… А, проклятье!

Я улыбнулся этим словам.

— Что ж, получается, дело не только в трезвом расчёте?

— Возможно. Я ещё не до конца определилась с этим.

Мы снова помолчали.

— А я могу отдать тебе это «Сердце» обратно?

— Ммм… Нет… Оно… Хм-м, как бы объяснить… Оно уже завладело твоей энергоструктурой, встроилось в тебя и растеклось по телу. Даже если я объясню, как собрать его и «вырвать» — это убьёт тебя мгновенно.

— И что мне теперь делать с этой магией?

— Этот… Артефакт, как ты его называешь — это одновременно и мощнейшее оружие, и созидательный инструмент, и защита, и… Всё, что только можно представить. С его помощью можно строить города, менять направление рек, уничтожать горы, переносить десятки тысяч людей — даже создавать жизнь…

— Ты серьёзно?

— Более чем… Мой отец прожил больше тысячи лет, управляя нашей Империей, и за это время основал десятки огромных городов, проложил между ними транспортные магистрали, развил науку и технику до невиданных ранее высот…

Это звучало куда приятнее, чем «ты умрёшь от неизвестного супер-мощного артефакта», так что я почувствовал воодушевление.

— Но… Неужели так сможет любой владелец этого «Сердца»⁈ И я⁈

Мисти с грустной улыбкой покачала головой, разбивая мелькнувшие было в душе надежды:

— Нет, Шейн, не сможешь. Ты… Ты хоть и принял мощь «Сердца», но всё же ты — не нашего вида. Твоя энергетическая структура не сможет полностью интегрироваться с «Сердцем», оно выжжет тебя, и ты…

— Погибну?

— Хуже. Ты станешь сумеречной тварью, как ты их называешь. Но такой силы, что и представить не можешь. Твой рассудок, твоя личность полностью растворится в «Сердце», и что ты — точнее, тот, в кого ты превратишься — станешь делать, неизвестно.

Ну вот, воодушевление исчезло, оставив после себя горький осадок…

— Мало приятного услышать такое…

— Понимаю. Не хочу тебя пугать, Шейн, но… Это уже начало происходить — там, в Кассифе, ты потерял контроль и «Сердце» начало принимать самостоятельные решения. Поэтому так всё и… Произошло.

Я молчал, обдумывая её слова.

— Ты не виноват, — блонди поняла моё молчание по своему, — Ты не мог знать, что к чему. И справиться с такой мощью не мог…

— Я это понимаю, Мисти. Но отсюда вытекает вопрос — что мне теперь делать? Просто сложить руки на груди, лечь поудобнее, и подохнуть⁈

— Разумеется, нет!

— Значит, нужно рассуждать трезво, — я подкинул в костёр пару хворостин, — Какие у меня шансы выжить с этим «Сердцем»? Есть способ… Не знаю — научиться его контролировать, нарастить броню от его воздействия, или что-то в таком духе?

Мисти помолчала какое-то время и нерешительно кивнула.

— Есть. Но…

— Думаю, никаких «но» тут быть не может, подруга. У меня, как ты сама сказала, нет выбора. Что мне нужно делать?

Блонди пристально посмотрела на меня.

— Тебе нужна… Дерьмо грифона, я даже не знаю, сможешь ли ты воспользоваться этим…

— Мисти!

— Ладно-ладно… В общем… Есть некая… Программа.