— Эй, эй, эй. — Анья поспешила подойти к Санни. — Ты сказала, что Уильям согласился на официальные отношения?

— Ага. Очевидно уже сожалеет об этом. Я имею в виду, мне бы хотелось верить, что где-то там он убивает своего бывшего брата, но подозреваю, что прошлой ночью у него была эмоциональная встряска из-за меня… — после того как мы открыли друг другу наши сердца, — …так что теперь он напуган и полон решимости разорвать нашу связь.

Разговаривать с другими женщинами было приятно. Правильно. Поскольку Уильям уже проверил этих двух, Санни чувствовала себя комфортно, учитывая отсутствие у нее друзей.

Богиня кивнула, когда заговорила.

— Ага, звучит похоже на нашего Уильяма. Его эмоциональные встряски обычно заканчиваются большим количеством жертв.

«Наш Уильям? Нет. Мой! Только мой».

«Не мой, на самом деле. Пока нет».

— Если бы я не была ему нужна для расшифровки книги, он бы меня выгнал. Уверена в этом.

Анья скривилась.

— Чувак, ненавижу эту дурацкую книгу. Знаешь, сколько раз я пыталась убедить Уилли, что ведьма не настолько глупа, чтобы дать ему способ избавиться от проклятья? Она только хотела сделать ему еще хуже. И все же он цепляется за надежду.

Анья могла быть права. Книга может быть просто дневником ненависти Лилит к Уильяму, не более. Но Санни не могла не восхищаться его мировоззрением. У него был единственный возможные спасательный круг, и он держался за него изо всех сил. Глупо это или мудро, покажет только время. Прекратит ли Санни расшифровывать? Ни в коем случае. Санни хотела знать, был ли шанс, что ведьма сказала правду и дала Уильяму выход.

— Девочки, вы готовы идти? — спросила она.

— Всегда! — Анья наклонила голову и хмуро посмотрела на Санни. — Для наших планов тебе понадобится оружие.

— Не волнуйся. Я подготовлена. — Да, у нее были кинжалы Уильяма, но только в качестве запасных. Сняв медальон со своей шеи, она провела пальцами по определенным углублениям, и из центра выдвинулся черный рог, образуя копье.

Грядет бойня с демоном!

В реальности смертных Уильям мчался по тенистому переулку, вместе с Акселем. Его кинжалы покрывало парализующее вещество, как и обычно, когда убивал во имя Гадеса. Аксель тоже держал пару клинков, но без парализатора. Если понадобится, мужчина мог достать огненный меч.

Вдоль каждой из стен стояли мусорные контейнеры. Прохладный ветерок доносил запахи отходов, мочи и гниющей еды.

Вряд ли это имело значение. Он работал с братом, чтобы выяснить больше информации о Гневлингах.

Он бы хотел, чтобы отец присоединился к ним, но, сбросив свою бомбу, Гадес переместился. Уильям тоже, в полной решимости узнать все, что Гадес знает о его и Акселя прошлом, но вернулся назад. Именно тогда он понял: отец запретил ему вход.

У него упала челюсть. Он ненавидел ссориться с этим мужчиной. Как он должен его убить? Почему должен его убить?

«Чьи у меня глаза?»

Незнание… Уильям почувствовал, будто его грудную клетку вспороли, облили кислотой и наполнили камнями. Быть брошенным мужчиной, которого он любил больше всех на свете, воином, которого уважал и обожал, королем, ради защиты которого уничтожал целые армии, спасителем, которого почитал, оказалось так больно, как он даже не мог себе представить. И почему его бросили? Из-за пророчества, о котором он никогда не слышал, и действия, которое он никогда не планировал совершать.

Уильям крепко сжал кинжалы. По крайней мере, у него появилась новая зацепка по Гневлингам. Попросив о многочисленных услугах и связавшись со шпионами за пределами ада, он узнал о вампире, который предположительно ушел из Гневлингов, прежде чем Уильям начал резню.

Теперь он и Аксель охотились за вампиром по темным переулкам Нового Орлеана.

— Поднимайся вверх, — бросил Уильям Акселю. — Пролети над головой и перекрой путь.

При следующем шаге Аксель расправил золотые крылья и взмыл в воздух. Как только он приземлился, вампир решил сменить направление. Уильям запустил кинжал, вонзив его ублюдку в заднюю часть калена.

Раздалось страдальческое ворчание, и мужчина споткнулся и замедлился, затем захромал, оставляя за собой кровавый след. И наконец застыл, словно парализованный.

Уильям неторопливо обошел его и остановился рядом с Акселем. Вампир дико озирался по сторонам.

— Думал сбежать от нас? — цыкнул Аксель. — Знаю, мой вид должен убивать демонов и тех, кто с ними в сговоре, но я никогда особо не следовал правилам. Ты будешь следующим в моем списке, если не скажешь то, что нас нужно.

Для Посланника… любого другого… Аксель оказался шокирующе мстительным. Любой, кто вставал у него на пути, уничтожался.

Значит, это семейная черта.

— Я Уильям Темный. Это Аксель Великий и Ужасный. Ах. Вижу, ты узнал наши имена. Как сказал Аксель, он убьет тебя, если ты попытаешься что-то скрыть, но я обращу свой взор на твою семью.

Вампир захныкал.

— Я собираюсь избавить тебя от паралича. — За переделами ада Уильям мог использовать магию только для порталов, поэтому придется дать вампиру настоящее противоядие. Он поднял руку, и на его пальце сверкнуло кольцо. — Прежде чем я это сделаю, предупреждаю. Нападешь на нас, и он убьет тебя. А я твою семью. Сбежишь, он убьет тебя. А я твою семью. Солжешь, и…ну ты понял, как это работает? Моргни один раз, если подтверждаешь. Моргни два раза, если ты идиот.

Вампир моргнул. Одинокая слеза скатилась по его щеке.

— Хороший мальчик. Но давайте убедимся, что у тебя не возникнет соблазна напасть или сбежать, невзирая на последствия. Безопасность превыше всего, и все такое. — Он кивнул Акселю, который достал огненный меч.

Глаза вампира расширились, проецируя сообщение: «Пожалуйста, нет».

Шокирующе безжалостный Посланник опустился и перерезал обе лодыжки, ампутировав ему ноги. Уильям подхватил рыдающего мужчину до падения и опустил его на землю. Новые реки алых слез потекли по его коже.

— Ну, ну. — Уильям снял крышку с кольца, обнажив иглу… которую вогнал в шею вампира. — А теперь расскажи все, что ты знаешь о Гневлингах.

Мужчина сверкнул клыками, внезапно обретя способность двигаться, излучая боль и ярость.

— Я знаю, что ты убил их всех!

Возможно, убил, а возможно и нет.

— Если ты хочешь заслужить право уползти с этого допроса, — сказал Уильям со злой улыбкой, — то расскажешь остальное без промедления.

Обмякнув, вампир сказал:

— Ты хочешь знать о детях.

Уильям замер. Детях?

— Каких детях? — Уильям и Аксель?

— Тысячи лет назад ходили слухи, — продолжил вампир. — Я об этом слышал, но никогда не видал сам. Только верхушка имела доступ к этой информации.

— Расскажи нам, — рявкнул Аксель, пиная окровавленный обрубок.

Вампир закричал, захлебываясь кровью. Между хриплыми вдохами он сказал:

— Проводились эксперименты, определенные виды скрещивали, чтобы получить бессмертных солдат. Ведьм с вампирами. Оборотней-волков с гарпиями. Оборотней-драконов с сиренами. Посланников с демонами. Фей с теми, кого еще могли раздобыть. Когда дети достигали совершеннолетия, их спаривали друг с другом. Ведьмо-вампира с волко-гарипей. Эти дети выросли и тоже были вынуждены спариваться друг с другом. Ведьмо-вампиро-волко-гарпия с драконо-сирено-посланнико-демоном.

Уильям обменялся взглядом с Акселем. Должно быть, они были частью эксперимента, представляли собой смесь разных видов. Больших, чем они предполагали.

— Что еще?

Вампир перевел взгляд с одной на другого, наконец признавшись.

— Моя работа заключалась в… краже ДНК… у определенных видов. Богов и богинь. Они планировали создать новый богоподобный вид, обладающий всеми сильными сторонами сверхъестественных существ, исключая все слабости.

Его поразила шокирующее осознание. Если Гневлинги работали с ДНК, то могли искусственно оплодотворять женщин, не заставляя их беременеть старомодным способом. В роду Уильяма и Акселя могли быть кто угодно.