Нерон наклонился, словно готовясь к битве.

— Следи за своим языком, девчонка, или ты его потеряешь.

Жаждущий крови Уильям шагнул вперед. По команде из его спины выросли дымчатые крылья.

— Заговоришь с ней так снова, и нашему союзу конец.

— Хватит! — закричал Гадес, вставая на ноги. — У нас есть еще темы для обсуждения?

— Да. — Уильям глубоко вздохнул. — У меня Эвелина. Люцифер не знает… пока. Я дам ему знать, что любой вред, причиненный нашим близком, приведет к ее смерти.

Побег Эвелины стал серьезным ударом по гордости Люцифера. Если она умрет, он не сможет отомстить. Зная Люцифера, он сделает все ради мести.

Князья кивнули, явно демонстрируя удовлетворение. Все, кроме Гадеса — выражение его лица снова стало пустым.

— Я хочу этот медальон, Уильям, — произнес Гадес. — Отдай его мне.

Еще один приказ.

— А если нет? — спросил он мягко.

Воцарилась тишина, в воздухе витала агрессия.

— Если нет… мы начнем войну, — просто ответил Гадес.

Он не мог говорить серьезно. Его отец, мужчина, который любил и растил его, угрожал убить?

Не веря своим ушам, Уильям посмотрел на Санни.

— Твой пенис милый, — сказала она, заработав смешки от князей. И снова от всех, кроме Гадеса.

Ее фраза означала, что Гадес сказал правду. Он начнет войну с Уильямом. Ради медальона.

Его недоверие переросло в обиду. Боль переросла в гнев. После всего, через что они прошли, вот так закончатся их отношения?

Он встретил взгляд отца, надеясь, что Гадес отступит. Вместо этого отец… бывший отец… вздернул подбородок, воплощая собой упрямство.

Да. Именно так закончатся их отношения.

Гнев усилился, проникая до костей. В его душу. Он не упадет на колени и не станет молить о прощении, как этого хотела его часть. Не станет плакать и причитать. Не здесь и не сейчас. Позже…

— Как пожелаешь. — Гадес встал, развернулся и вышел из комнаты, позвав. — Найоми, пойдем.

Меховая малышка спрыгнула с рук Уильяма и побежала за своим кожаным хозяином. На полпути она превратилась в самую большую пантеру, какую он когда-либо видел.

— Ты заставляешь пророчество сбываться, — крикнул Уильям. — Ты это понимаешь?

Тишина была ему ответом.

На мгновение Уильям застыл как вкопанный, с каждой секундой становясь все злее. Пока Санни не взяла его за руку, напоминая о своем присутствии и желании быть с ним.

Спутницы жизни делали твою жизнь лучше. «Я никому не позволю ее забрать у меня. Никогда».

— Давай плюнем на это заведение и пойдем домой, малыш, — умоляла она его на ухо.

Домой. Да. Дело было завершено. Он кивнул князьям.

— Дамы. — затем переместился оттуда с Санни.

Что-то внутри Уильяма изменилось. Санни заметила это, когда они прибыли во дворец Гадеса, но по-настоящему это стало видно, когда они вернулись в его спальню. Он был напряжен, его глаза пылали от бешенства. Даже аура изменилась, внутри пятен полыхали угли. Угли ярости и боли.

Гадес поступил жестоко. Ей потребовалась каждая капля самообладания, чтобы не превратиться в единорога и не вонзить рог князю в его черное сердце.

Прямо сейчас Уильям расхаживал по комнате… их спальне… и каждый его громкий шаг разбивал очередную частичку ее сердца.

— Я подозреваю, что это похоже на смерть в семье, и это отстой. Но ты здесь ни при чем, малыш, — сказала она ему, опустившись на край кровати. — Действия Гадеса говорят о его характере, а не о твоем.

Он провел рукой по лицу.

— Оставайся здесь. Я выгуляю Рассвет. — Уильям переместился к адской гончей, затем вернулся с ней, и они оба исчезли из вида.

Он не подтвердил ее слова, но Санни не восприняла его уход как отказ. Она понимала потерю и необходимость побыть наедине со своими мыслями. Также она знала Уильяма и знала, что прикосновения нужны ему как воздух — они заставляли его чувствовать себя живым, принятым, важным и желанным. Именно этого ему так не хватало в детстве. Вот почему он переспал со столькими женщинами.

Итак, когда он вернется, Санни знала, что что делать. Секс! Больше никакого ожидания. Рядом с Уильямом ее возбуждение не утихало, каждое ощущение усиливалось.

От одной мысли быть с ним ее соски напрягались, а трусики намокали. Тот факт, что Уильям попросил ее переехать к нему…. Она задалась вопросом: «Он меня искал? Я его спутница жизни?»

Это возможность заставила ее сердце подпрыгнуть. «Я хочу быть его спутницей жизни?»

Он решила, что… да. Но прежде стоит обдумать все тонкости их отношений — нужно проверить страницу, которую он запер в своем комоде. Уильям может вернуться в любой момент.

С колотящимся сердцем она подбежала к комоду и вскрыла верхний ящик, вытащив книгу и вырвав страницу… страницу… из своего дневника. Он, наверно, ждал, что она об этом забудет. Ни за что.

Когда она вчиталась в слова, то кровь отхлынула от ее головы. Все отхлынуло от ее головы, кроме облака ужаса. «Он должен умереть. Умереть. Умееереть. Умереть, умереть, умереть. Умеретьумеретьумереть. Уильям должен умереть. УИльяма нужно убить. Убить его. Убить».

Отрывок продолжался, но она больше не могла выносить и вернула его в комод. Неудивительно, что он побледнел, когда увидел это.

Почему он не вышвырнул Санни на обочину в тот же миг?

Почему попросил ее переехать?

Если только не хотел охранять ее?

Нет. Она отбросила эту мысль. Уильям хотел ее. В этом нет сомнений. То, как он смотрел на нее, словно не видел ничего прекраснее… «О, да. Он меня хочет».

«Ладно. Забудь о записке… сейчас». Она расшифрует книгу так быстро, как невозможно с человеческой точки зрения. На самом деле, она будет изучать, пока не разберет каждый символ. Завтра она будет изучать книгу, пока не разберет каждый символ. Не останавливаясь, пока не закончит дело, и проклятье не будет снято. Сегодня вечером она просто девушка, а Уильям просто парень. Они отпразднуют переезд.

Санни вернула книгу в ящик, затем поспешила к кровати, где сняла платье. Оставшись в нижнем белье, она забралась на одеяло и легла. Эй! Кровать оказалась другой. У этой более мягкий матрас, четыре столбика с резьбой в виде дракона и тонкий белый балдахин по краям. Но… но зачем ему менять их кровать во время их отсутствия?

Санни вспомнила его странное поведение перед встречей, как он хотел ее поцеловать, только чтобы потом резко передумать. Потому что пожелал новую кровать?

И кто развел огонь в камине? Пламя нагрело воздух до ее любимой температуры — тепло и уютно.

Уильям вернулся через несколько минут, без Рассвет. Должно быть оставил ее с Пандорой. Его кулаки оказались сжаты, дыхание — неглубоким и частым. Всплеск ярости или возбуждения?

— Привет, Уильям, — прохрипела она. — У меня есть для тебя подарок.

Его пристальный взгляд остановился на ней, и Уильям прищурился, словно хищник, выбравший свою жертву.

— Я вышел прогуляться, чтобы прочистить мозги, но с каждым удаляющимся шагом от тебя хаос становился хуже.

— А теперь?

— Даже. Хуже. — рваными движениями он схватил свою футболку сзади за ворот и стянул материал через голову. Грубым голосом сказал:

— На протяжении всей моей жизни меня пытали всеми возможными способами, но я не нахожу ничего более мучительного, чем это. Видеть тебя и не быть внутри.

«Это происходит. Мы действительно собираемся это сделать». Санни сотрясла дрожь. Что ей оставалось сделать? Кивнуть.

Он смотрел на нее обжигающим взглядом.

— Я хочу трахнуть тебя, сандей. Жестко.

Его голос стал еще грубее. Ласкал ее чувства, как обычно, но словно мозолистой рукой. Восхитительно.

— Д-да. Будь со мной.

«Прошу».

Уильям подошел к изножью кровати, грациозно, но угрожающе. Тепло исходило от его массивного тела, охватывая ее невидимым пламенем. Его соблазнительный запах действовал как растопка.