Его рот слегка разжался от облегчения. — Но ты осуждаешь меня за то, что я читаю их, потому что я парень, не так ли?

Хммм… давай посмотрим. Парень, который читает романы — хорошие, очень хорошие романы? Тот, кто не заботится о ярлыках и теряет себя в книгах об умных, забавных героинях и мужчинах, которые ценят их индивидуальность?

Никакого осуждения. Возможно, немного легкомысленная увлечённость, но не осуждение.

Я небрежно прикрыла рукой свой ужасный нос и сказала: — Ни в коем случае. Мне даже любопытно, как ты к ним пришёл, но я искренне считаю, что они уровня Джейн Остин.

Это заставило его рот изогнуться в дразнящей усмешке.

— Тебе не кажется, что это, возможно, преувеличение?

— Поверь мне, Майкл, ты не захочешь обсуждать это со мной. У меня впереди четырёхчасовая смена и навязчивая любовь к романтическим книгам. Ты не сможешь победить.

Он улыбнулся так, что улыбка коснулась его глаз, прищурив их самым искренним образом.

— Принято к сведению. И для протокола, всё началось с пари.

— Как и всё хорошее. — Прежде чем последнее слово слетело с моих губ, в голове всплыл образ лица Уэса. Весь день я воспроизводила наш телефонный разговор, хриплость его сонного голоса, когда мы вместе смотрели «Мисс Конгениальность» в двух разных домах.

Майкл снова засмеялся, и вот так я вернулась в настоящее, и мы оба улыбались друг другу рядом с секцией поддержанных книг Джуди Блюм. Он скрестил руки на груди и сказал:

— Несколько лет назад моя подруга бросила мне вызов: прочесть «Герцог и я». Она поставила деньги на то, что если я действительно прочту её, то она мне понравится.

Я обожала эту книгу.

— И всё?

— Вот и всё. — Он одарил меня застенчивой улыбкой и сказал: — Кроме того, что может быть веселее, чем история, которая начинается с фальшивых отношений?

Каждой фиброй моего существа я хотела безумно рассмеяться над словами, которые он только что произнёс, но я кивнула и сказала:

— Я полностью согласна.

— Ты ведь знаешь, что твоя рука никак не прикрывает твой нос? Я всё ещё вижу его.

Я закатила глаза, что заставило его ухмыльнуться. Я опустила руку и сказала: — Он просто настолько ужасен, что я не могу не попытаться прикрыть его, понимаешь?

— Понимаю, но по сравнению со вчерашним вечером он выглядит не так плохо. Может, немного опухший, но не более того.

— Спасибо. Знаешь, за то, что солгал мне. — У меня было зеркало, так что его слова только подтвердили, что он был таким же милым, как и раньше. А этот акцент? О, детка. Я жестом пригласила его следовать за мной. Я точно знала, где найти книгу, которую он искал, и она была на другом конце магазина. — Я думаю, что он уменьшается, хотя по-прежнему напоминает Картофельную Голову.

— Согласен.

— Так как поживают твои родители? — Я оглянулась через плечо. — Просвети меня.

— Ну, родители в порядке, — начал он, и я задумалась, были ли его родители всё ещё супер-серьёзными. У меня были смутные воспоминания об очках с толстыми стёклами и поджатых губах.

— У тебя всё ещё есть кошки? — Мне нравилось, что он любил кошек больше, чем собак. Это была ещё одна причина, по которой он всегда казался умнее остальных соседских детей. — Мурчик и мистер Сквиши?

— Не могу поверить, что ты помнишь их имена. — Он снова улыбался, выглядя таким счастливым, что мне захотелось съесть его лицо. — Сквиш сейчас живёт с моей бабушкой, но Мурчик по-прежнему живёт с нами, ежедневно мучая нас своим дерьмовым кошачьим поведением.

— Своим поведением. — Я остановилась перед секцией с крупным шрифтом. — Хороший мальчик.

Мои мысли вернулись к Уэсу, потому что, когда мы разговаривали по телефону накануне вечером, он спросил, был ли мой кот на улице. Мне потребовалась целая вечность, чтобы заснуть, когда я легла в постель, в основном из-за непрекращающейся улыбки, с которой я вспоминала наш разговор.

Хриплый звук его голоса, когда он дразнил: «И ты не сможешь уснуть, пока не узнаешь, где я. Я понял тебя».

Майкл сказал: — К слову о Уэсе…

— Что… я не говорила, — выпалила я, быстро моргая, пытаясь понять, что, черт возьми, я пропустила, и какие слова он говорил, пока я отключилась.

Майкл нахмурился, странно глядя на меня, и сказал: — Я правда считаю, что тебе стоит дать ему шанс.

Подождите, что?

Майкл уже выполнил свой долг друга, сказав мне об этом на баскетбольной площадке, верно? Конечно, они были друзьями, но, если бы у него были какие-то мысли обо мне, выходящие за рамки дружбы, казалось, что он не стал бы так настаивать.

Но это он написал мне сообщение, и он был игривым. Так что же всё это значило? В этот момент мне понадобилась доска и нитка. Когда мы добрались до секции Куин, я спросила:

— Шанс. Что именно подразумевает собой «шанс»?

Он протянул руку и взял книгу с полки.

— Просто узнай его получше.

— Я уже знаю его.

— Нынешнего его, а не того, с кем играла в прятки. — Он открыл книгу и пролистал страницы. — Ого, какие большие слова.

— Извини, у нас в наличии только издания с крупным шрифтом.

— В общем, — продолжил он, достаточно пристально глядя мне в глаза, что я начала ёрзать. — Ты ему нравишься, Лиз. Честно говоря, я здесь всего несколько дней, но не могу заставить его прекратить болтать о тебе.

Что именно говорил Уэс, когда меня не было рядом? Не слишком ли далеко зашёл в своей игре? Потому что, если он так и сделал, план мог бы полностью провалиться.

— Он даже не знает меня по-настоящему — он знает ту меня, которая играла с ним в прятки.

— Просто попробуй — это всё, о чём я прошу. Сходи с ним на свидание и попробуй.

Я посмотрела на него и прикусила уголок губы. — Ты приглашаешь меня на свидание из-за него?

Как, чёрт возьми, мы с Уэсом собирались выпутаться из этого?

Это заставило его снова улыбнуться.

— Вовсе нет. Но в среду вечером я приглашаю рябят посмотреть кино, так как у старшеклассников в четверг уроки начнутся позже, и вам стоит прийти.

Я сглотнула и поддразнила:

— Ты имеешь в виду вместе, да?

Это заставило его улыбнуться.

— Просто езжай с Уэсом. Пожалуйста?

Боже, всё это начало выходить из-под контроля. Теперь Майкл приглашал людей, чтобы Уэс мог сделать шаг. Но Уэс только притворялся, что считает меня потрясающей, чтобы показать Майклу, какая я потрясающая. У меня начинались проблемы, и это был мой собственный план. Мне нужно было покончить с этим как можно скорее. Я спросила:

— А что, если после этого он по-прежнему будет нравиться мне только как друг? Что тогда?

— Ничего страшного, ничего плохого. — Его глаза скользнули по моему лицу, и это было похоже на момент. Казалось, что он действительно видит меня, или рассматривает что-то во мне, и я задумалась, насколько плохо выглядит мой нос.

— Хорошо, — сказала я. Может быть, он давал своему другу последний шанс, прежде чем сделать шаг. — Я дам ему шанс.

— Да. — Он посмотрел на меня и вскинул кулак. — А теперь, если ты меня извинишь, я собираюсь взять свой роман домой и почитать его в горячей ванне с пеной.

Я рассмеялась. — Иди побалуй себя, милый.

— Это было просто восхитительно, мама. — Я прислонилась спиной к надгробию и скрестила лодыжки, вдыхая запах свежескошенной травы. Иногда апрель в Небраске наступал медленно, время от времени налетала поздняя метель, уничтожая обещанную весну, но не в этом году.

Птицы щебетали в распускающихся листьях высоких деревьев кладбища, вечернее солнце было тёплым, и это весеннее предвкушения витало в воздухе вместе с запахом цветущих черёмух.

— Он не только купил романтическую книгу, которую ни один типичный неуверенный в себе мужчина никогда не признается, что читал, но он был забавным, обаятельным и, между нами говоря, флиртовал взглядом. Флиртовал взглядом, и он определённо флиртовал в своих сообщениях прошлой ночью. Я думаю, он думает… Не знаю, я не хочу говорить, что он считает меня классной, но, может быть, забавной…? Да, я вполне уверена, что он считает меня забавной.