3 Мчалось время; прочней, телесней Застывало оно везде. Дева стала лучом и песней На далекой своей звезде. Лебедь стал сияющей льдиной, А дракон — земною корой. Разметавшеюся равниной, Притаившеюся горой. Умягчилось сердце природы. Огнь в глубинах земли исчез. Побежали звонкие воды, Отражая огни небес. Но из самых темных затонов, Из гниющих в воде корней, Появилось племя драконов, Крокодилов и черных змей. Выползали слепые груды И давили с хрустом других, Кровяные рвались сосуды От мычанья и рева их. загл., автограф 2
Поэма Начала Книга Первая Песнь II 1 Было время, или вернее Начиналось время чуть-чуть, И земля в восемь раз быстрее Совершала вкруг солнца свой путь. Скалясь красными пропастями, Золотым взъерошась огнем, Меж испуганными мирами Дико мчался огромный ком. И уже тогда в нетерпенье Эта слизь, ползущая в синь, Замышляя преображенье, Зачинала первую жизнь. Взор слепой поднимая к звездам, Огрызаясь на звездный звон, Над землей багровым наростом Поднимался первый дракон. Лапы мир оплели, как нити, И когда он вздыхал дремля, По расшатанной им орбите Вверх и вниз металась земля. 2 Половину вечности в бездне Плыл, подобный полной луне, Молчаливый этот наездник На безумном своем коне. И когда вселенское солнце Отпылало, и лишь одно Наше, малое, точно донце Кубка, стало точить вино, — Негу радости беспричинной, Стал дракон земною корой, Разметавшеюся равниной, Притаившеюся горой. Умягчилось сердце природы, Огнь в глубинах земли исчез, Побежали звонкие воды, Отражая огни небес. 5 Да от хруста ее и стона Появилось время, и вот На губительного дракона Племя звездное восстает. Налетели, сшибались, выли И стремительно мчались вниз, И столбы золотистой пыли Над ловцом и жертвой вились. Алым полымем в свете бездны Разгоралось пламя времен. Был на каждой звезде наездник, Лев иль Дева иль Скорпион. Смерть как вихрь носилась по тверди, И росло сильней и пышней Опьянение темное смерти, Все равно, чужой иль своей. И ревело время, ревело. Точно зверь во мраке пещер, Чтоб из плена <остервенело?> Родилась гармония сфер. 6 Дева стала звуком и светом На далекой своей звезде, Лебедь стал сияющей льдиной, А дракон земною корой, Разметавшеюся равниной, Притаившеюся горой. Умягчилось сердце природы, Огнь в глубинах земли исчез, Побежали звонкие воды, Отражая огни небес. Но из самых темных затонов Из гниющих в воде корней Появились сотни драконов, Крокодилов и черных змей. Поднимались слепые груды И давили с хрустом других. Кровяные рвались сосуды От мычанья и рева их. 4 В зеленеющих океанах Стало тесно от тяжких тел, От поверженных великанов Нестерпимо воздух смердел. Да, но мы превратить сумели В лапы цепкие плавники, Чтоб всползать на теплые мели, Пробиваться сквозь тростники. Стало тесно и здесь — усилье Темной творческой воли нам Подарило крепкие крылья, Чтоб носиться <как?> облакам. загл., автограф 3 Поэма Начала Книга Первая Дракон Песнь II Сознавая лишь постоянство, Без страданий и без услад, В неродившееся пространство Устремляя бесплотный взгляд. Мир был легок, бесформен, пресен, Бездыханен и недвижим, И своих трагических песен Не водило время над ним. Но от взгляда сущностью новой Загорелась первая мысль, Вместе с мыслью родилось слово, Предводитель священных числ. И, возжаждав радости странствий, Все сверканье и все тепло, В чуть слагающемся пространстве Слово тонким лучом прошло, Млечной радугою повисло, Озарив непомерный сон; И дробящие слово числа Объясняли его закон. 2 В этом мире блаженно-новом, Как сверканье и как тепло, Было между числом и словом И не слово и не число. Превращая в тепло сверканье, Светоносцем оно звалось, Потому что полное знанье В нем едином дивно слилось. И оно, помысля отдельность Как священнейшее из прав, Разорвало святую цельность, Красной молнией в бездну пав. Увлеченные в том паденьи, Пали числа звездным дождем, И повеял холод, и тени Потянулись вслед за лучом. Мир стал шире, глубже, полнее, Как стена из света и мглы, На которой вились, как змеи, Первозданной силы узлы. |
