«Да разве я против?! – воскликнул про себя Сюань Цзи. – Но даже не знаю, как ты там оказался!»

Шэн Линъюань не удостоил маленького демона очередным ответом, но про себя мрачно подумал: «Со смертью хозяина разрушится и Меч Судьбы».

Услышав его и подавив очередной порыв прижаться лицом к лезвию, Сюань Цзи совсем пал духом и лишь сокрушенно подумал: «Хорошо, босс. Хочешь замочить меня – мочи».

На это приглашение Шэн Линъюань бросил взгляд из меча на сонную артерию Сюань Цзи и с угрозой предупредил: «Маленький демон, я вселился в этот меч и постепенно обрету власть над ним. Если не хочешь в одну ночь лишиться головы, лучше уничтожь его».

«Увы, мне такое не под силу…» – вздохнул Сюань Цзи.

Расстаться с Мечом Судьбы – ну просто физически невозможная задача, ведь хозяину все время требовалась новая «доза», и если приходилось выпускать меч из рук, потом надо было хоть как-то восполнить дефицит. Сюань Цзи и вообразить не мог, что с ним станется, если меч кто-нибудь расколет. Даже намек на эту мысль вызывал во всем теле нестерпимую боль, будто его самого порвали на куски. Ну хорошо, можно решиться на смертельную пытку, но далеко не факт, что меч поддастся хоть какому-то воздействию. Он не боялся ни огня, ни воды и, как говорится, «способен расплавить что золото, что нефрит». Сюань Цзи вообще не представлял, как можно его уничтожить.

Получается, выбора нет: придется друг другу довериться. И скрывать что-либо от другого уже не имеет смысла, тем более каждый знал, чего стоит противник. Однако Шэн Линъюань все равно про себя отметил, что маленький демон, как и предполагалось, полный невежда, не имеющий даже элементарных познаний. В свою очередь, Сюань Цзи обнаружил, что демон-мо все это время не врал, когда говорил, что ничего не помнит. В голове незваного гостя и правда был сплошной туман без конца и без края.

Они видели друг друга как есть, со всеми скрытыми помыслами; чувствовали беспомощность друг друга и не могли найти выход из навязанного соседства. Под рев двигателей оба разом задумались, как можно убить друг друга, и в этом молчаливом порыве неожиданно обрели взаимопонимание. Оно, равно как и общая беда, стало почвой для некоего подобия уважения.

Посокрушавшись всласть, Сюань Цзи засучил рукава и стал со всей энергией разбираться со свалившейся на голову проблемой. И ради этого он решил забыть все старые обиды и претензии к древнему демону. Раз уж они неразрывно связаны, надо приступать к переговорам. Что он и сделал:

«Послушайте, уважаемый, может, обменяемся имеющейся информацией? Ну… чтобы наладить доверие, а? Я вот считаю, что нет ничего такого, что нельзя никому рассказать… а вы что думаете?»

Едва он замолк, как Шэн Линъюань услышал совсем противоположное: «Вот еще, держи карман шире!»

Посмеиваясь, Шэн Линъюань будто бы согласился: «Идея недурна, и предложение твое разумно».

Вместе с этой мыслью к Сюань Цзи направилась и другая: «Что за чушь?»

Вот уж точно «на устах мед, а за пазухой – меч». Стремительный обмен грубостями ни к чему не привел, и Сюань Цзи с ходу сообразил, что так дело не сдвинется с мертвой точки. Поэтому он решил задействовать те качества, которые так ценят в современном мире, – свою феноменальную гибкость и виртуозное приспособленчество. Короче говоря, он поспешил сгладить ситуацию:

«Все-таки выслушайте меня, уважаемый: да, мы оба желаем друг от друга избавиться, но ведь никто из нас ничего сделать не может, так? Вы же не хотите остаться совсем без приватности?»

К счастью, объяснять, что такое «приватность», ему не понадобилось – Шэн Линъюань и так догадался о значении этого слова по контексту. После короткой паузы вместо ответа в голове Сюань Цзи вихрем пронеслись заклинания успокоения духа, да такие, о каких он и не подозревал. Разобрать их содержание Сюань Цзи, конечно же, не успел и ухватил только последнюю фразу древнего демона: «Пусть разум и душа сольются воедино. Погрузившись в созерцание, прогонишь пустые мысли».

От этого наставления Сюань Цзи впал в полный ступор.

«Хочешь сказать, тебе неведомо, как погружаться в созерцание?» – удивился Шэн Линъюань.

Нет, кое-какие познания об этой практике у Сюань Цзи имелись, пускай и на уровне писак фэнтези-романов про даосов. К тому же в древних книгах его клана подробно описывалось, как можно погрузиться в созерцание. Если верить источникам, в таком состоянии человек не нуждается ни в пище, ни во сне и полностью отрешается от бренного мира. В общем, суть призыва Сюань Цзи понял, но исполнить не мог. И вообще прямо сейчас он занят, летит в рамках рабочей командировки на место расследования. Причем его коллеги ждут, что он будет обсуждать с ними все обстоятельства дела и раздавать указания. Да как тут сядешь в сторонке, закроешь глаза и отдашься медитации? Тем более он этого не умеет…

Уловив его возражения, Шэн Линъюань на секунду подумал, что ослышался: «Что-что не умеешь? Погружаться в созерцание? Да как ты дожил до таких лет?»

Сам Сюань Цзи уже давно решил, что у него, скорее всего, есть какой-то физический дефект, не позволяющий освоить медитацию. Потому что еще во времена работы на дядю он, как и многие, имел дело с EAP-менеджером, который попросил штатного психолога провести со всеми сотрудниками тренинги для повышения осознанности. Большая их часть была похожа на медитацию, и поначалу Сюань Цзи особой помощи не требовалось. Он легко входил в состояние «светлого зерцала», но продержаться в нем мог всего-то пару минут, потому что каждый раз его ни с того ни с сего охватывал непередаваемый ужас. Дрожа всем телом от страха, он резко «возвращался», как будто у него в организме установлен какой-то предохранитель, запрещающий погружаться в себя слишком глубоко. Спустя две-три сессии такого ужаса Сюань Цзи стал инстинктивно избегать подобных тренингов и больше никогда и ничего не «созерцал».

Просмотрев его воспоминания о неудачных практиках, Шэн Линъюань заметил: «Любопытно… Никогда прежде не встречал человека, неспособного войти в состояние созерцания. Поистине этот мир полон чудес… – Немного поразмыслив, он следом добавил: – Но ничего страшного. Хватит и моих умений».

«Постой! – спохватился Сюань Цзи. – Уважаемый… ты ведь… вы наверняка обладаете обширными познаниями… Разве нельзя найти способ получше? Так-то погружаться в созерцание не очень-то удобно!»

На самом деле он намекал, что погружаться будет только Шэн Линъюань. Да, так они действительно перестанут посекундно следить друг за дружкой, и в их море сознания вырастет что-то вроде непреодолимой крепостной стены, разделяющей каждого. Но беда в том, что ключ от ворот этой стены будет только у одного. То есть древний демон-мо сможет вторгаться в сознание Сюань Цзи при всяком удобном случае, причем когда захочет.

Уловив суть его страха, Шэн Линъюань, не скрывая улыбки, пообещал: «Больше неудобств, чем сейчас, это не доставит. В общем, так и сделаем».

«Нет! – запротестовал Сюань Цзи. – Я не соглашался! Так нечестно!»

Но в ответ он услышал только смешок, да и тот резко оборвался – теперь со стороны меча доносилось лишь мерное глубокое дыхание.

Вот же сволочь!

Переговоры провалились.

А самолет все так же, оставляя длинную полосу в небе, направлялся в Дунчуань.

– Директор Сюань, Главное управление прислало досье на Цзи Цинчэня, последнюю жертву Темного жертвоприношения… – начала свой доклад Пин Цяньжу, но тут же осеклась и вгляделась в лицо Сюань Цзи: на нем застыло такое горе, будто сама судьба взяла его за горло. – Э-э… Мне продолжать?

Сюань Цзи, недавно потерявший всякое право на приватность, мрачно бросил:

– Говори.

– Цзи Цинчэнь – уроженец района Дунчуань, посещал местную среднюю школу, в старших классах был исключен за драку. Участвовал в финансовой пирамиде, деятельность которой в итоге пресекла полиция. Потом год проработал подсобным рабочим в лавке народных промыслов. Возможно, именно тогда его посетила мысль начать новый бизнес. С тех пор он с головой ушел в «тайные учения», стал выписывать рецепты народных средств и предсказывать судьбу. В общем, чем только не занимался… И на поприще мошенничества накопил немалый опыт. В последние пару лет в связи с развитием сети Интернет решил набрать там популярность и начал снимать «сенсационные» видео, однако не бросил своей офлайн-деятельности…