Шифен проигнорировал обращённый к нему вопрос и сам задал следующий:

– Зачем бригадиру заниматься подобными делами?

– Вы, конечно, нашли, что спрашивать, босс! – усмехнулся Бард. – Будто сами не знаете. Причины, как и у всех остальных – на дури можно неплохо заработать. Внизу имеется спрос, это же очевидно. Строителям Морского города пусть и легче дышится, но совсем не сладко приходится. При нынешних нагрузках некоторым работягам требуются стимуляторы особого рода.

– Старик толкает товар среди своих подчинённых? Сильно рискует.

– Не могу сказать, куда потом расходится дурь. Просто не знаю. Я никогда не спускался в Морской город.

Толстяк наклонился вперёд и тоном заговорщика произнёс:

– Скажу тебе по секрету, твой знакомый тоже туда не спускается.

Оливер постарался изобразить удивление – не очень правдоподобно, можно даже сказать из рук вон плохо. Началась игра, в которой нельзя было исполнить свою роль неубедительно. Ведь на кону стояла не только его жизнь.

– Не понимаю, о чём вы говорите, босс.

– Я объясню. У Синдиката есть уши и глаза в Морском городе и на «Главной». Мы пытались навести справки внизу, но оказалось там никто не знает этого «бригадира». Наблюдатели с посадочной платформы дали чуть больше информации: твой знакомый прилетает на Побережье с грузовыми дирижаблями. Ненадолго, сутки-двое. После чего отбывает обратно в столицу. Ты знал об этом?

Оливер молча отвёл взгляд.

– Смотри на меня, не вздумай отворачиваться, – скомандовал толстяк.

Барду пришлось подчиниться.

– Даже если бы не мои информаторы, – продолжал Гаес, – Вы с другом допустили досадный прокол. Погляди на это.

Шифен вытянул вперёд руки, раскрыл ладони и показал две золотые монеты. При мягком искусственном освещении пассажирской кабины, одна из них имела грязно-рыжий оттенок, а вторая выглядела идеальной.

– Монеты из металла столь высокого качества уже давно не выпускают, Оливер. Чем хуже времена, тем дешевле лигатура. Кто-то вскрыл кубышку, которой очень много лет. Сплавы подобной чистоты полностью исчезли из оборота полвека назад, ещё до моего рождения. Но вот, они снова всплывают на Побережье. Здесь. Там.

Бард нервно прокашлялся. Конкретно это обвинение было действительно неожиданным.

Шифен подбросил монеты, поймал их и сказал:

– Основным источником старого золота оказался один наёмник, распространяющий наш товар. Каждый раз, когда ты сдавал выручку, мне сообщали об этом. Сопоставить эту активность с визитами лжебригадира было пустяковой задачей.

– А я ведь предупреждал Габи, – вздохнул Бард, – что не получится сохранить анонимность, попав в поле зрения Синдиката.

Толстяк убрал монеты и откинулся на спинку дивана:

– Ну и кто же он такой, этот твой оптовый покупатель, Оливер?

Моторы турелей над головой Шифена тихо зажужжали, приводя пушки в движение.

– Член Комитета, – признался Бард, бросая нервные взгляды на оружейные стволы.

Оливер старался не переигрывать. Он приукрашивая эмоции, не более того. Глубоко внутри оперативник оставался хладнокровен и спокоен, как камень. Ложь, которую они вместе с Локком заготовили на случай подобного разговора, была крепко переплетена с правдой. Людей, способных раскрыть этот обман, не существовало.

– Ты ответил честно, – довольно прогудел Гаес, кидая многозначительный взгляд на пластиковый чемодан, лежащий на столике справа от дивана. – Предлагаю продолжать в том же духе. Рассказывай всё. И не вздумай лгать, иначе, нашу беседу придётся немного разнообразить...

Повинуясь радиосигналу одного из имплантов в голове Шифена, пластиковый кейс раскрылся сам собой. Внутри бокса в мягких гнёздах было закреплено множество зловещего вида режущих инструментов.

Пугающий набор хирурга-маньяка сверкал хромированным покрытием.

Чрезвычайно мотивирующее зрелище.

– Габриэль Локк – один из столичных функционеров, – быстро выпалил Бард. – Мы с ним давно знакомы. Долго не виделись. Встретились на Побережье пару лет назад. Он искал кое-что особенное. Слово за слово, я предложил товар с нашей «кухни». Старик взял немного на пробу. Вернулся через неделю, сказал, что качество отменное. Габи захотел выкупить всю имеющуюся «песчанку», что у меня была в наличии. Через пару месяцев мы договорились встретиться снова. Он взял вторую партию. Потом ещё одну. Так Локк стал моим постоянным каналом сбыта. Всегда платил золотом. Видимо, тем самым, которое вызвало у вас подозрения.

Шифен поджал нижнюю губу и покивал головой.

– Что, если этот старик работает на СБ? – спросил он, выдержав небольшую паузы. – Думал о последствиях?

– Подобное исключено, – соврал Оливер.

– Объясни, будь добр.

– Босс, Габриэлю Локку можно доверять. Рискуя всем, он спас меня и мою жену от казни много лет назад.

Гаес скривился, отмахнулся и заявил:

– Такая себе причина доверять людям. Проявленное некогда милосердие не отменяет вероятность работы твоего друга на органы безопасности.

– О, знай вы подробности, босс, изменили бы своё мнение.

– Значит, просвети меня скорее.

– Только поймите правильно, я не просто так об этой истории молчал до сегодняшнего дня. Десять лет назад, меня и мою бывшую жену завербовали последователи Амира Джазима. Мы переехали жить в столицу, чтобы принять участие в подготовке революции. Очень скоро ячейку раскрыли и всем её участникам грозил расстрел.

На этом месте Шифен всё понял и начал довольно посмеиваться.

– Кем бы ни был член Комитета, какую бы должность не занимал, – продолжал смешивать правду с ложью Бард. – Если кто-то узнает, что Габи спас террористов, его тут же признают вне закона.

– Что же ты молчал? – Гаес закончил хихикать. – Все эти годы у тебя на крючке бесполезным грузом болтается столь ценная добыча. Следовало доложить об этом немедленно.

Бард угрюмо отвёл взгляд.

– Народ Пустошей умеет быть благодарным, – ответил он. – Если бы не Локк, я был бы казнён.

– Вот только не надо нести чушь про благородство, – отмахнулся Шифен. – Важно сейчас другое: судьба вновь свела тебя с комитетчиком, и вы занялись совместным делом. Незаконным бизнесом, в наказание за который предусмотрен пожизненный срок. Твой друг повязан с нами до конца своих дней.

– Габи хотел бы избежать встреч с Синдикатом.

– Так не бывает, Оливер, – вздохнул толстяк. – Ты сам всё понимаешь.

– Да, понимаю. Я неоднократно предупреждал его, что это может плохо кончиться. Так и вышло.

Гаес прищурился.

– Оливер, не нагнетай. Я вовсе не собираюсь шантажировать твоего друга. Мне с ним нужно поговорить с глазу на глаз. Когда мы достигнем Эль Худара, найди способ попасть в столицу. Или свяжись со стариком иным способом. Пусть приходит в гости, как можно скорее. Это в его интересах.

Шифен умолк, сложил руки у себя на животе и умиротворяюще улыбнулся.

«Порой внешне он напоминает одного из древних земных мудрецов – Будду, кажется так его называли», – подумал Бард.

Обманчивая внешность. Обманчивое добродушие.

– Босс, – обратился наёмник к Управляющему. – Подозреваю, если я сообщу Локку, что с ним хочет поговорить глава Синдиката, тот больше не будет иметь со мной дел и скроется. В столице много районов куда таким, как я, вход закрыт.

– Вполне допускаю подобное развитие событий, – согласился толстяк. – Может оказаться, что твой комитетчик вовсе не тот человек, с которым есть смысл договариваться. И всё же, этот Габи наверняка знает нужных людей. Тех, что сведут потери от грядущей войны к минимуму.

– Войны?

– Не делай удивлённое лицо, Оливер. Перемещение столь крупной партии товара невозможно утаить. Ещё сложнее скрыть цели, с которыми это делается. Теперь, когда всё пришло в движение, только самый тупой не понимает, что Синдикат готовится к захвату Эрштер Штота.

– Значит, поход на столицу – не слухи.

– Слухи тоже могут быть полезными. Конкретно эту информацию распространяют специально, по моему приказу.