Проклятье! Ну почему даже сейчас я не могу её защитить?

Стоило этому вопросу коснуться моих мыслей, как сразу же захотелось возразить. Разве я не способен уберечь её? Разве так же беспомощен, как тогда? Она ещё жива, а это всё меняет. Теперь я понял, какой прощальный подарок мог бы ей сделать.

— Ты прав, мне недолго осталось. Меня уже заждались внизу. И думаю, незачем откладывать.

Я враз выпустил всю силу, какую успел накопить за эти дни. Пламя, слетев с моей руки, оттеснило Амуна, начало окружать двор кольцом и вскоре замкнулось куполом. Мы с Алисой остались внутри. Она отползла к центру, пытаясь укрыться от жара. И я поднял купол выше. Но человек всё равно не смог бы находиться под ним слишком долго.

— Ты ещё доверяешь мне? — спросил, присаживаясь рядом с ней на корточки. На её измазанном пеплом лице отразилась боль. Я ранил её, хотя и не хотел. Вечно причинял ей страдания.

Но несмотря на это она кивнула. Доверяла мне, демону, разрушившему её жизнь?

— Я не достоин тебя, — выдохнул, опуская голову. — Не достоин, но всё равно попрошу. Возьми меня за руку, — протянул ей открытую ладонь, в которую она без колебаний вложила свою.

Из-за купола донёсся яростный рык Амуна. Ещё какое-то время он не сможет пройти через моё пламя.

— А теперь, Алиса Леденёва, ответь мне на один вопрос. Согласна ли ты родить мне, высшему демону Реусу Асмодею, ребёнка?

Алиса Леденёва

Окружавший нас огонь опалял кожу жаром, выбивая испарину. Казалось, ещё чуть-чуть и я расплавлюсь. А мой мозг похоже уже начал.

— Скажи, что ты согласна родить мне ребёнка? — Дэй тряхнул меня за плечи, приводя в чувства. — Скажи это! Скажи, что согласна. Быстрее.

Толком ничего не понимая, я кивнула. Потом опомнившись, произнесла вслух:

— Я согласна. Я рожу тебе ребёнка.

Руки Дэя вспыхнули огнём. Языки пламени заплясали по моим плечам, облизывая грудь и сквозь одежду въедаясь в кожу. Болезненно-мучительный жар охватил меня на несколько мгновений, но почти сразу утих.

— Всё, — выдохнул Дэй, притягивая меня и обнимая. — Теперь всё.

— Что, всё?

— Теперь ты невеста демона, — выдохнул он и погладил по голове, как требующего утешения ребёнка. — Ни Амун, ни любой другой демон тебя больше не тронет. Даже я, — усмехнулся он. — Ведь я проиграл пари на сердце. Живи счастливо, Алиса Леденёва.

Вокруг него вспыхнуло яркое пламя, отчего-то не жгущее кожу, а когда оно погасло, на месте Дэя остался только пепел.

Пепел и больше ничего.

Огненный купол, защищавший нас от Амуна, тоже погас. Я сидела на коленях в центре обугленного двора и пыталась понять произошедшее. Амун рванулся ко мне и схватил за руку, но, вскричав от боли, отпрянул.

— Что⁈ — взвыл он. — Треклятый Дэй! Как посмел ты увести у меня невесту? — Но ответить на его вопрос было некому.

— Где он? — спросила я. Из-за охрипшего голоса мой вопрос было едва разобрать. — Где Дэй?

— В Преисподней! — взревел Амун. — Надеюсь, его отправят за это в Чистилище!

Я коснулась оставшегося от него ещё горячего пепла.

— Он мёртв?

— Если бы!.. Но для тебя да. Надо же, настолько ревнив. Бросил тебя в Междумирье, лишь бы не досталась мне. Поверь, здесь не лучше, чем в Преисподней.

— Никого он не бросил, — послышался голос Лары у меня за спиной. — Я отведу её обратно.

— Сквозь боль? — ухмыльнулся Амун.

— Сквозь боль.

По звуку шагов я слышала её приближение. И по тишине поняла, что она остановилась рядом со мной. Но у меня не было сил взглянуть на неё. Я продолжала смотреть на пепел.

— Идём, — позвала Лара. — Он просил забрать тебя после.

— Он с самого начала знал.

— Что умрёт, да. Это случилось бы рано или поздно.

— Нет, — покачала я головой. — Нет, я не позволю. — На глазах навернулись слёзы, но я не разрешила себе разрыдаться. Не сейчас. — Услышь меня, Реус Асмодей. Ты не смеешь бросить меня второй раз! Не смеешь! — закричала я на весь двор. — Ты задолжал мне желание, помнишь? Хочу, чтобы ты вернулся. Вернись ко мне сейчас же! Вот моё желание.

Воздух дрогнул, приподнимая с земли клубы пепла, и во дворе эхом раздался знакомый мне смех.

— А ты умеешь желать невозможного, — в голосе Дэя была насмешка и горечь.

— Обманщик, — прошептала я в ответ.

— Я просто демон. Прощай и не печалься обо мне, Алиса.

— Не печалиться? Как? — слёзы сорвались и потекли по щекам.

Лара, присев рядом со мной на корточки, потянулась, чтобы утешить, но замерла:

— Совсем забыла, что к тебе нельзя прикасаться. Дэй уже не вернётся, и слёзы тут не помогут. Пора уходить. Сейчас я схвачу тебя за руку, и даже если буду кричать, не пугайся. Я справлюсь.

— Какая самоотверженность, — процедил Амун с отвращением и исчез.

— Я не пойду, — возразила я, подползая к оставшемуся от Дэя пеплу, но Ларе оказалось плевать на мои возражения. Она, как и обещала, ухватила меня за предплечье и силой выдернула из Междумирья. Но отпустила, стоило нам оказаться в её квартире, и повалилась на пол. Рука, которой она держала меня за предплечье, оплыла, будто от сильного ожога.

— Это пройдёт, — сквозь слёзы успокаивала она то ли меня, то ли себя. — Но тебе со мной теперь жить нельзя.

— Я и так хотела съехать, — ответила на автомате. — Теперь он уже точно не вернётся, так ведь?

— Теперь точно.

Немного придя в себя, хотя всё ещё морщась от боли, Лара поднялась на ноги.

— И где он теперь? В аду? — спросила я.

— Вряд ли, — покачала Лара головой. — Ад — для людских душ. Нижний мир намного больше Ада. Но и мы сначала попадаем туда…

— Он в Аду, — выдохнула я в ужасе, а Лара усмехнулась.

— Послушай. Тот пепел — это лишь остатки человеческого тела. Но мы не люди. Нам не страшна ни смерть, ни Ад. По мне, твоё положение намного хуже. Дэй натворил столько, что ему в ближайшее время будет не до тоски или скуки. Можешь ли ты сказать подобное о себе?

Я качнула головой. Тоска уже овладела мной. Если бы не знала, что ад обязательно должен быть в Нижнем мире, то сказала бы, что тоже попала туда.

— У меня, похоже, будет свой инферно. Свой ад.

— Документы на его здание и фирму до сих пор на кухне, — сказала Лара, не обращая внимание на моё состояние. — Подпиши. Он хотел отдать их тебе. И постарайся завтра занять себя чем-нибудь, — она потянулась к висевшему на крючке плащу.

— Куда ты?

— Мне больше нельзя находиться с тобой рядом. Но и выгонять тебя посреди ночи я не собираюсь. Поэтому переночуй у меня.

Только сейчас я поняла, что в коридоре, куда мы переместились, было темно. Утро ещё не наступило.

— Мне очень жаль, — произнесла Лара, прежде чем оставить меня в одиночестве.

— А мне ещё больше, — прошептала я, когда за ней закрылась дверь.

Слёзы, до этого стекавшие по щекам, отчего-то засохли. Или замёрзли, как моя душа. И я приветствовала это онемение, потому что иначе могла бы сойти с ума от горя.

— Тоскую по тому, кто пытался меня убить… Разве не глупо?

Но нет, это не было глупо. Потому что он пожертвовал ради меня собой. Потому что всё изменилось.

— Он в Аду, — шептала я, как заколдованная. — Как я могу не сожалеть? Почему он не спросил, согласна ли я туда его отпустить?

Я не была согласна.

Мысли лихорадочно заметались в поисках хотя бы намёка на надежду, но ничего не приходило в голову. Тогда я заставила себя сдвинуться с места, пройти в зал, а оттуда на кухню. Открыла папку с документами и взяла лежавшую рядом ручку, так заботливо подготовленную Ларой. Я поставила свою подпись под каждым документом, закрыла папку и отправилась спать.

Удивительно, но после всего случившегося я уснула легко. Стоило прикрыть глаза, и меня затянуло в холодную темноту, по которой эхом разнёсся голос Михаэля: «Просто поверьте и не противьтесь. Делайте с землёй всё, что посчитаете нужным. Всё это уже написано».

Его слова прозвучали, когда я только заснула. Но я продолжала их слышать, даже распахнув утром глаза. Они будто засели в голове.