Девушка принесла кружку с кофе ему в постель.

— Кажется, тебе пригодится.

— Спасибо. Вообще-то чувствую себя неплохо.

— Повезло. Ох уж эти астронавты и вечеринки! Неудивительно, что никто из нас не боится не дожить до старости, скорее уж нас ждет алкогольное отравление, чем неисправная капсула.

— Точно.

Он посмотрел на смятые простыни на кровати, гадая, провела ли она ночь рядом с ним. «Возможно, она не против поваляться на матрасе все утро?» Затем он вспомнил встречу в ангаре и решил не испытывать удачу. Кроме того…

— Пей кофе, — сказала она. — А потом пойдем в столовую на завтрак.

Незнакомые интонации в ее голосе…

— Ладно.

Все общежития находились на северной стороне мыса Ингмар, далеко от инженерных ангаров и сборочных цехов. Между зданиями, напоминавшими военные казармы, плутали асфальтовые дорожки, окруженные кустами, которые редко цвели из-за песчаной почвы. Когда они вышли из общежития астронавтов, с моря дул теплый ветер. Влажность еще не достигла обычного пика. Рай вдохнул полной грудью, чувствуя, как исчезает напряжение с каждым глотком свежего воздуха.

— Здесь мы можем поговорить? — спросила Энала.

— Если нет, то можно начинать паковать вещи и собираться в Падруйские рудники, чтобы им не пришлось устраивать показное разбирательство.

— Вряд ли тебе даже туда удастся добраться, — усмехнулась девушка. — Весь мыс Ингмар перекрыли, когда тебя забрали офицеры из политического подразделения.

— Офицеры — не офицеры, а один все-таки был. И имени своего не назвал, но представлял Седьмой отдел.

— Ишь ты. Так что там за хрень случилась?

— Я видел некий объект. Какой-то корабль. Думаю, он прятался за Деревом 3788-П.

— В самом деле? Не просто обломки Дерева?

— Космический. Корабль. — Рай прикрыл глаза, идеальная память воспроизвела образ: плазменную оболочку бомбы, тонкий инверсионный след, который из нее появился, его изгиб. — Я видел его маневры. Но ни одного ракетного выхлопа. Это был чужой, Энала, и он направлялся к Бьенвенидо. А ублюдки из Седьмого отдела плевать хотели. Лишь бы никто не узнал.

— Такое невозможно скрыть. Особенно в верхах. Невозможно игнорировать.

— Они забрали снимки, которые я сделал. Доказательств нет. Если я кому-нибудь расскажу, они заявят, будто я пытался саботировать запуск ракеты.

— Кстати, как это произошло?

— Наверняка виноваты инопланетяне. Те, у кого такие технологии, вполне могли взломать наши системы связи.

— Единственные инопланетяне, способные летать без реактивного двигателя, — небесные властители. Думаешь, они вернутся? Вот Церковь Возвращения обрадуется.

— Нет, небесные властители огромные, словно горы. А эта штука была маленькой, примерно с капсулу «Свободы».

— Не яйцо. Не небесный властитель. Не прайм. Но кто тогда?

— Единственный вид, кроме небесных властителей, который не нуждается в ракетах для полетов в космосе, — люди.

Энала пораженно смотрела на него.

— Содружество?

— Единственный вариант.

— Не может быть!

— Почему нет?

— Потому что… они бы показались нам.

— Может, да, а может, и нет. Я не знаю.

— И что ты собираешься делать?

Рука Рая автоматически коснулась жетона, он пробежался пальцами по твердым краям.

— То, что я поклялся делать, когда вступил в полк, — защищать Бьенвенидо от инопланетян. Всех инопланетян, а не только паданцев.

— Значит, то же самое, что и все остальные на планете.

— Я должен знать, Энала. Должен понять, кого я там увидел.

Она стояла неподвижно. Когда девушка наконец пошевелилась и убрала с лица волосы, которые разбросал ветер, резкие черты ее выражали крайнюю тревогу.

— Я тебя знаю. Будут проблемы.

— Мне все равно, буду выполнять приказы и буду поступать по-своему. Они меня не напугают. Пусть остановят, если смогут поймать, но запугать меня и заставить молчать у них не получится.

— Прекрасные слова. Слваста тобой бы гордился.

Рай вспомнил расчетливое, ничего не выражающее лицо офицера из политического подразделения, когда тот ждал от него правильных ответов.

— Сомневаюсь.

Она радостно улыбнулась.

— Так что ты задумал?

— Мне нужно десять минут наедине с вычислителем ЦУПа. Когда у тебя практические занятия по орбитальной механике?

Аудитория ЗБ походила на другие, точно такие же аудитории на факультете космонавигации. Из небольшого окна открывался вид на мелкие дюны на перешейке плато мыса Ингмар. Рай провел много недель в этой самой комнате, сидя за одним из трех деревянных столов и пытаясь не потерять интереса, пока инструктор бубнил лекцию, стоя за кафедрой. Большая доска пестрела изогнутыми векторами, похожими на гигантские стрелы, вылетающие из Бьенвенидо, нарисованного мелом, рядом с каждой — ряд уравнений.

Сейчас Рай даже не взглянул на доску и сразу подошел к массивному телетайпу, стоявшему рядом с кафедрой. Аппарат напоминал огромную пишущую машинку с почти неисчерпаемым запасом бумаги, которая подавалась с валика наверху. Печатающая головка представляла собой небольшой шар с электрическим приводом, он беспокойно дергался, словно невротик.

Энала опустила жалюзи над стеклянной дверью.

— Нужно торопиться.

— Я знаю.

Пробило шесть часов вечера, и астронавты-стажеры пошли на перерыв, поэтому на факультете почти никого не осталось. Тем не менее риск не исчез.

Рай наклонился, чтобы включить телетайп. Кнопка находилась сбоку от металлического постамента. Он нажал. Ничего не случилось.

— Стоит защита, — удивился он.

За все годы пользования телетайпом на мысе ему ни разу не приходилось его включать. Машины всегда находились в рабочем состоянии, когда начинались занятия.

— В смысле — защита? — спросила Энала.

— Он заблокирован. Требуется ключ, чтобы включить аппарат. Грязный Уракус!

Она подошла и лично проверила.

— Проклятье! Ладно, пошли.

— Пошли?

— Уходим отсюда.

— Но…

— Рай, подумай! У тебя есть всего один шанс. Мы не можем тратить время на то, чтобы пытаться взломать аппарат. Сейчас мы уйдем. И попытаемся достать ключ, после того как уберемся отсюда.

— Точно, — прошипел он сквозь сжатые зубы.

Дверь открылась. И в аудиторию вошла генерал Делорес.

От неожиданности и чувства вины у Рая ноги стали ватными. «Вот и все, — подумал он. — Полный провал».

— Генерал, — начал он, — это была моя идея, не Эналы.

— Идиот, — рявкнула генерал. — Лишь вчера Стонел проводил с вами допрос, а сегодня вы вломились в запрещенное помещение.

— Стонел? — глупо пробормотал он.

— Директор Седьмого отдела с длинной острой палкой в заднице. Человек, который контролирует всех офицеров и информаторов НПБ на мысе. И у него очень много информаторов.

— Ох…

Генерал прищурилась.

— Зачем вам понадобился телетайп?

— Я хотел воспользоваться вычислителем, чтобы рассчитать вектор курса.

— Нарушителя?

«Она знает! На самом деле!»

— Да.

— Держите. — Генерал Делорес передала ему толстый цилиндрический ключ. — Только быстро. Даже мне приходится отчитываться перед НПБ.

У Рая горло сжалось от облегчения и благодарности. Просто знать, что он не один против НПБ дорого стоит…

— Поторапливайтесь!

Рай взял ключ и включил телетайп. Вычислитель предоставил доступ к ряду программ. Он ввел последовательность активации для графика вектора навигации и подождал, пока маниакальный дергающийся шарик не напечатает «готово».

Два столбца: один с фиксированными координатами, второй с показаниями секстанта. Рай начал вводить пятнадцатизначные координаты для обоих. Ему удалось провести семь измерений до того, как нарушитель исчез из поля зрения, и каждый раз он тщательно проверял местоположение капсулы «Свобода» на экране приборной панели.

Энала моргнула и подошла ближе — прочитать распечатку, и лишь тогда она поняла, что он сделал.

— Ты запомнил все эти координаты?