— И что?! — я резко убрала руку, встала и посмотрела на него.

— Солнышко, успокойся, между нами нечего не было…, — его даже не смущало, что из-за его открытых выражений папа может заподозрить, что-то. Или же он уже знал, просто не принимал и не одобрял наши с Себастьяном отношения.

— Да ты задолбал! Как ты не понимаешь? Она кидается на тебя, даже если ты решил бы сделать с ней самые ужасные вещи, она может, и не была бы против! Ты подверг этим опасности НАС!

— Мила, успокойся и сбавь темп, детка. Я наказал эту сучку, за слова Чарльза тебе. Я даже не дотронулся до нее, это и унизило ее. Если бы я с ней спал, она была бы счастлива и план Стакера бы сработал! Он готов продать свою шлюшку кому угодно, лишь бы была выгода.

— В прошлый раз ты говорил то же самое!

— И сейчас говорю, Мила, она мне не интересна! Ты можешь это зафиксировать или нет? Между мной и этой шлюхой нечего нет и быть не может, я… Мила не вынуждай меня открывать душу прямо сейчас.

— Дети, вы себя слышите? — мама была в ужасе.

— Прости Дакота, умоляю, прости. — Я вывела Себастьяна из себя, потом он осознал, что мы не одни.

— Себастьян! Я тебе предупреждал! — папа наорал на него, но я уловила какой-то подтекст. В прочем, какой подтекст? Мы ссорились, как пара, а он все понял.

— Ричард, я же говорил: тебе придется застрелить меня, — он цинично, но слабо улыбнулся.

— Поверь, этот день не за горами! — сказал папа и снял сигару.

— Милый, это больница, спрячь сигару обратно, — спокойно сказала мама.

— Черт, пошли Дакота, — бросил он и направился к выходу, мама встала в след за ним.

— А… а я?

— Тебя заберет водитель.

Мама с папой ушли. Я была рада, что осталась с Себастьяном наедине, но в то же время не понимала, как папа допустил этого. После последних событий он хотел ослабить нашу с Себастьяном связь, и я подозревала почему, но сегодня он вел себя странно.

— О чем задумалась, Ведьмочка? — когда мы оставались одни, менялся даже его голос. Он сводил меня с ума.

— Ты говорил с папой о…

— О нас?

— Нету никаких НАС, Себастьян, я не понимаю в каких мы отношениях. Со стороны это выглядит пошло. Брат и сестра ждут, когда останутся одни, чтобы покувыркаться?!

— Оххх, Мила, ты не представляешь, как же я жду этого, как желаю тебя, как хочу покувыркаться, я хочу тебя каждой молекулой своего тела, не говори об этом так убедительно, я могу не сдержать себя. — Страсть ослепила его. Он подвинулся ко мне, потянул мою руку так, что я рухнула на него. Он обнял меня и начал гладить по спине.

— Себастьян, прошу тебя…

— Тебе неприятно? — шепнул он у моего уха. Я закрыла глаза, мне было так приятно, что я готова была отдать все, чтобы этот момент не закончился. Его губы коснулись моей шее, он поцеловал ее. Несколько страстных поцелуев согрели мою шею, за тем я почувствовала сильный укус.

— Ай, больно! — закричала я.

— Ахахахахах, — его накрыл смех, — теперь ты посмотришь в зеркало и вспомнишь про мой пыл, и захочешь обратно в мои объятия.

— Кетрин ты кусал по той же причине?

— Хватит девочка, не выводи мужчину на много старше себя, я могу сотворить с тобой такое, о чем не говорят в твоих книгах, — прошептал он смотря мне прямо в глаза. Он властно схватил мой подбородок, и наши губы слились в поцелуе. Все мое тело накрылось мурашками. Внизу живота странно ныло “Я что, хочу его?”, от этой мысли я покрылась румянцем, хорошо, что он этого не заметил.

— Ты околдовала меня безвозвратно, как? Как семнадцатилетняя девочка так влюбила в себя мужчину под тридцать? Я люблю тебя, моя Ведьмочка, — он прервал поцелуй, прошептал мне признание и продолжил целовать. Его пальцы бродили по моим волосам, а слова обжигали душу. Просто он не понимал, что делал то же самое со мной. Я любила его сильнее. Я никогда не говорила, что люблю его, не успела признаться в любви, да и не хотела, боялась. Но одно было ясно: я не смогу жить без него.

— Себастьян…

— Чшшшш, — он заткнул мой рот поцелуем, я закрыла глаза от наслаждения. Себастьян обхватил мою талию и потянул меня на себя. Тогда, в замке, все было наоборот, он лежал на мне, а сейчас, он был под моей властью и умолял, чтобы Я ласкала его. Я села на него удобнее и скинула волосы на бок. Он улыбнулся и облизнул губу, будто голодный зверь, перед вкусным ужином. Я наклонилась и поцеловала его шею. Щетина приятно уколола мою кожу, и это завило меня еще больше. Его руки бродили по моей спине и ласкали меня. Я теряла рассудок от наслаждения.

— Ммм любимая, — шептал он, его руки скользили под моим платьем.

— Себастьян, мне страшно, ты…

— Да, детка, я не контролирую себя и хочу тебя безумно сильно, моя плоть не слушается моему разуму, прошу тебя, еще не много, — умолял он и целовал меня. Его руки начали играть с моей грудью.

— Себастьян, — я задыхалась от наслаждения.

— Да, Мила, — он залез рукой мне под платье и начал ласкать самые интимные места.

— О, боже, Себастьян! — я застонала и укусила губу, он ускорил пальцы, и я почувствовала некий экстаз.

— Да, моя детка, расслабься, вот так. — Я уже задыхалась. Какая-то непонятная волна наслаждения накрыла меня и я ощутила влагу во всем теле.

— Что это было?

— Моя невинная дурочка, — засмеялся он и обнял меня, — я подарил тебе наслаждение, но когда ты будишь готова к настоящей страсти, я сделаю так, что ты будишь требовать порцию блаженства от меня все время.

— Ты совратил меня.

— Так бывает, когда влюбляешься в плохого парня, — сказал он и шутя ударил по кончику моего носа.

— Я вовсе не влюблялась…, — дерзила я.

— Мне все ровно, я люблю тебя так сильно, что этого мне хватит. Ты, может, и не любишь меня, но твое тело зависимо от меня. — В его голосе была победа надо мной, но и чувствовалась некая печаль.

— Себастьян, мне надо идти, — мне было больно из-за того, что я не отвечала его чувствам открыто. Я люблю его, но не могу признаться. Я замешкалась, взяла сумку, чтобы уйти, но он остановил меня.

— Иди, но запомни, отныне ты моя, мы вместе, я никогда никому тебя не отдам, чтобы от меня избавиться тебе придется убить меня и да, еще, не скрывай наши отношения. Мне плевать кто их примет, а кто нет. Ты моя! И я не хочу претворяться твоим братом. В каких мы отношениях? В самых настоящих, страстных и любящих! Ты будишь моей женой и точка! Да у тебя не будет стабильной и спокойной жизни со мной, но я буду любить тебя до самой смерти и сделаю тебя и наших детей самыми счастливыми. Мила обычная жизнь домохозяйки все ровно не для тебя, мы не из того общества, не из того “теста”. Может мы даже хуже нормальных и обычных людей, но мы не такие, как они. Даже если ты была обычной школьницей из Бруклина, и я каким-то образом тебя бы встретил, я бы все ровно влюбился в тебя и исход был один и тот же. Проблемы были одни и те же. Твои родители сказали бы “Держись по дальше от этого злодея он совратит тебя и погубит!” — его слова даже позабавили меня и дали надежду. Он почти сделал мне предложение, и моя душа расцвела. Его слова заставили меня любить его еще сильнее.

— А знаешь что? Я не уйду никуда. Твой доктор говорил маме, что тебя выпишут сегодня, я останусь с тобой, — сказала я и бросила сумку обратно в кресло. Глаза Себастьяна заблестели. Он чуть привстал с лежачего положения, взял моя руку и поцеловал тыльную сторону ладони. Я так любила этот его жест, он сводил с ума. В этот миг в палату пришел доктор.

— Добрый день юная леди. Себастьян, это хорошо, что тебе есть с кем проводить счастливые моменты, — сказал он и с теплотой посмотрел на меня, — я повторяю, тебе нужно исключить стресс, а иначе…

— Доктор, вы не знакомы с моей жизнью, скорее сам Стресс заболеет из-за того, что его испытываю я. Моя жизнь сильно отличается от жизни других, нормальных людей, — в голосе Себастьяна была некая самокритика и печаль.

— Я знаю больше, чем ты можешь себе представить, — сказал доктор и добавил, — оденься сынок, я буду ждать тебя в своем кабинете. Я выписываю тебя.