— Нравится? Вот и славно! Ну, иди, иди моя хорошая. Солнышко-то поднимется скоро высоко. Пересохнешь ведь. Иди…
Мавка ничего не сказала. Она, молча, отвернулась и, прижимая к себе куколку, ушла куда-то вглубь леса. Я дождалась, пока светлая, почти прозрачная фигурка исчезнет из виду и только потом встала на ноги. Ясва глянула на меня и тут же всучила мне головку чеснока.
— Совсем забыла тебе оберег, какой дать… вот носи пока с собой.
— Чеснок? — удивилась я. — А я думал, что его только кровососы боятся…
— Не только, — кивнула ведьма, поднимая мой кузовок с ромашками. — Железо коленное тоже подходит, но достать его сложнее. Полынь можно с собой носить, только не все полыни боятся. В основном мавки да русалки. Есть у меня колечко железное, на поясок тебе. Хороший будет оберег. Но учти! Чтобы оберег стал тебя защищать как надо, надобно, его самой будет сделать. Поняла?
— Ага… поняла.
— Страшно было?
— Немного… — не стала я врать. — Не ожидала. А… эта мавка… она же…
— Жалко. Молоденькая была, — кивнула Ясва. — Утопилась. Женишок-то её другую себе нашёл, всё хороводы с ней водил, за руки брал. А она бедняжка, не выдержала, да к речке пошла. А потом и его за собой утащила… так и лежит там на дне. Рыб кормит.
Я поёжилась. Ясва иногда говорила о людях простых очень резко, как-то грубо. А вот нечисть какую жалела, да привечала…
Когда солнце вышло и стало светить сквозь ветви деревьев, освещая небольшую полянку, на которой мы были, Ясва стала собираться в обратный путь.
Волк так и не появился. Я всё глядела за спину, думала, что он откуда-то выйдет. Ясва хмыкнула.
— Не ищи. Ушёл куда-то.
— А когда придёт?
— Да то одни боги ведают… — пожала она плечами. — Когда приходил через неделю, иногда через месяц… всегда по-разному. Не беспокойся. Не пропадёт.
— Да я так… — однако, я почувствовала, что щёки снова покраснели. — Просто.
— Ну-ну… — сказала ведьма. — Придёт, как нагуляется. Ты ведь тоже появилась внезапно. А он не привык видеть других людей рядом со мной.
Я только кивнула, но больше не стала о нём говорить.
Все собранные травы были заботливо разложены на столе для просушки. Ясва сделает из цветов лекарство и засушит для отваров. Также несколько пучков мяты были подвешены под потолком избы.
А уже к вечеру мы сидели на лавке, и я рассматривала старые книги и свитки, которые мне показывала Ясва. Читать я не умела, но ведьма обещала научить. Она рассказала, какие травы надо собирать на разные облики луны, какие коренья могут на ноги поставить даже тяжелораненого. А какие травы могут отравить и жизни лишить…
— Ну? Спрашивай, коли непонятно.
— Я столько всего за один вечер узнала… — растерянно проговорила я. — Пока сама не понимаю, что бы ещё спросить.
— А что хочешь, то и спроси.
— А… — но я тут же запнулась. Однако Ясва кивнула, будто понимала, что я хочу спросить. — А как ты ведьмой стала? Почему из своего рода ушла? Разве ж жениха у тебя не было?
Ясва улыбнулась, но глаза были печальные.
— И жених был. И детки малые были. Да только… не судьба, видимо. Болезнь лютая пришла. И как лечить от той болезни, никто не знал. Скосила хворь мужа моего да детей моих. Едва пепел по ветру развеяли, другая беда приключилась… видать, разгневали мы чем-то богов. Со стороны холодного моря пришли воины с мечами да топорами. И взяли, что осталось… а куда деваться женщине, если без детей да мужа осталась? Вот и пошла я, куда глаза глядят. Деревню пожгли, разграбили. Чудом не убили, да в плен не забрали. И пришла я к этой избе. Встретила меня древняя старушка. Обучила всему, что сама умела, знаниями да силой наделила. А теперь я вместо неё.
Я слушала, закрыв руками лицо. Ясва говорила спокойно, но, сколько боли скрывалось за этими словами… а я-то себя жалела, бедняжку. А оно вот как бывает.
Ясва собрала книги и свитки и встала. Я тоже поднялась. Говорить и спрашивать ещё что-то, было уже невмоготу. Но ведьма снова улыбнулась и проговорила.
— Я пережила свою боль. Иногда только колет…
— Прости, что вот так спросила…
— Раз уж нам предстоит одну избу на двоих делить, то лучше знать с кем живёшь. Теперь ты расскажи, какую жизнь жила. Что в мире нового да интересного.
— Да какую… — стыдливо потупилась я. — простую, наверное. Пока вот украшение на лице не появилось. Потом всё изменилось. Стала я всем не мила, вековухой обзывали, отовсюду гнали. А потом родители меня решили ведьме отдать в ученицы. Чтобы лиха не дожидаться.
— И правильно сделали, — кивнула Ясва. — Людям много не надо. Невежество их как сорняк. Сколько не выкорчевывай, а всё прорастает, да на том же месте.
— Так, я же зла никому не желала!
— Зато если бы беда приключилась, ты бы виноватая стала, — усмехнулась Ясва. — Вековухи злые бабы. И слова их силою тёмною напитаны. Поэтому и не разговаривают с ними. И лишний раз не смотрят в их сторону. А ну как сглазят!
— Глупости, какие…
— Ну, глупости, или нет, а народ верит. Люду простому много не надо… сегодня добрый сосед, а завтра и камнем может кинуть вместе со всеми, потому что у кого — то волки лошадь задрали, али козу утащили в лес.
Ясва много раз говорила, что людям много не надо. Неужели, и, правда, народ простой так легковерен, что готов сделать, что угодно лишь бы мнимую беду от себя отвести?
— Ну, будет болтать. Пора бы и спать лечь. Завтра дел много. Будешь помогать.
Я и Ясва на этот раз легли спать рядышком. Было так странно, но одновременно спокойно.
— Ясва…
— Мм?
— А можно… я тебя за руку обниму.
— Можно, бельчонок, — усмехнулась Ясва.
Я осторожно обняла руку ведьмы и прижалась к ней. Тихо стрекотали снаружи сверчки, ветер тихо шумел травой. Где-то далеко протяжно завыл волк. Сердце застучало быстрее. А если что-то случилось?!
— Не беспокойся… — тут же сказала Ясва. — Так, он говорит, что жив и здоров.
— Ладно…
— Спи, бельчонок. Отдыхай.
Я послушно закрыла глаза. На этот раз мне привиделся странный сон. Я стояла посреди широко поля, дул сильный ветер, со всех сторон меня окружал лес. Я звала Ясву, но она не отвечала. Потом стала звать родителей, братьев. А когда попыталась позвать свой Род на защиту, то даже рта не смогла открыть. Будто зашили…
Стало страшно. Я плакала и пыталась кричать, но горло сдавило невидимой рукой. А потом я увидела, как через поляну идёт огромный израненный медведь. Бурая шерсть свалялась от крови, он прихрамывал, один глаз был будто слепым. Я стала пятиться и зверь меня почуял. А когда увидел, то бросился за мной. Я побежала, что было мочи, но ноги стали тонуть в жидкой грязи, которая не давала мне сделать и шаг.
— Ясва…! Помоги! Помоги мне!
Мои руки тут же перехватили, и прохладная ладонь легла на лоб. Сон тут же оставил меня и я проснулась. Я тяжело дышала от страха.
Ясва что-то шептала, рисовала на моём лбу какие-то знаки пальцем. Будто она отгоняла дурные мысли, которые собрались этой ночью у моей головы.
Ломило тело, хотелось пить, было страшно, так что я боялась, как бы дух мой тело не покинул от испуга.
— Всё-всё… всё прошло. Прогнала всех. Успокойся. Дурной сон в гости пожаловал. Но бед натворить не успел. Спи, бельчонок.
И будто по её велению, я тут же закрыла глаза и погрузилась в тёмный омут сна без видений.
Глава 3. Беляна и учение
На этот раз меня разбудила Ясва. Тихонько потрогала за плечо. Я вскинула голову.
— Что?
— Тихо-тихо… — усмехнулась ведьма, — проснулась так, словно и не спала вовсе. Поднимайся, бельчонок.
Я кивнула и, потянувшись, встала с кровати. Ясва уже накрыла на стол и ждала меня. Я быстренько оделась, умылась и села с ней рядом. Отведав утреннюю кашу с ягодами, мы стали собираться. На этот раз ведьма дала мне железное колечко. Простое железо, без надписей. Я приладила его к пояску на юбке. И головку чеснока положила в карман.
