ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ДЖАНИ-БЕК-СУЛТАНА ИЗ ЭТОГО МИРА (В ДРУГОЙ) И СОБЫТИЯ, КОТОРЫЕ ПРОИЗОШЛИ ПОСЛЕ ЭТОГО Когда шах Исмаил отвернул лицо от этого мира и поспешил в чертог возмездия[101], на его престол воссел его сын шах Тахмасп. Султаны Шейбаниды, будучи единодушны в отношении мести за хана-мученика, объявили священную войну тому главе развращенного народа. Оба войска сошлись в районе Бахарз-и Джама и[102] выстроились друг против друга. После сражений, схваток (всяческих) усилий и колебаний войска ислама, по предопределению всеведущего царя, потерпели поражение; все узбекские царевичи, рассеявшись, (с большими потерями) устремились в свое отечество, исключая Джани-бек-султана, который со всем (своим) отрядом невредимым и целым вернулся домой. Но неожиданно, по воле небесного произволения, его чистая особа подверглась недомоганию и страданию, которые закончились (серьезной) болезнью и больной стал безнадежен, так что в конце 935 (1528 — 1529) г. в чистом городе Кермине царственный сокол (его) духа, полного милости божьей, вылетел из клетки тела.
В это время ханское достоинство[103] среди всех (Шейбанидов), по праву наследства, утвердилось за Абдулазизом, сыном Убайдулла-хана. Названный хан поднял штандарт (верховной) власти в престольном городе Бухаре. В его эпоху доказательством (выражения): “я единственный в (своей) эпохе” был уника времени, редкость века, столп каллиграфов мира, образец (всех) красивопишущих, Маулана Мир-Али. Он — ученик Зайнуддин-Махмуда, а этот учился у Маулана Султан Али-йи Мешхеди[104], а последний в отношении ученичества восходит к Азхару, который в каллиграфии был ярче солнца. Он же был учеником Мауланы Джа'фара; упомянутый же Маулана был непосредственным учеником Ходжи Мир-Али-йи Тебризи[105]. Маулана Султан-Али в честь последнего составил нижеследующие стихи: Если существует (почерк) насталик тонкий и четкий,* То основоположник (его) — Ходжа Мир-Али. С тех пор, как существует вселенная и человечество,* Никогда в мире не было такого почерка. Он создал (его) по своему утонченному таланту* Из почерка насха и почерка талика. Камыш его пера потому так сладостен,* Что он происходит из чистой земли Тавриза. Ты не отвергнешь его по невежеству,* Чтобы, как ты знаешь, не быть без (его) покровительства. Старые и молодые каллиграфы* (Все) срывают колосья с его нивы [106]. Следующие стихи составлены упомянутым Маулана (Султан-Али) относительно того, как он сподобился получить радость овладения художественным творчеством: В юности я чувствовал охоту к письму, Любовь к нему прогоняла слезы с моих очей.* Я мало гулял по улицам: Пока мог, все писал. Так что даже из пальцев я делал перо И, представляя письмо, выводил (ими) буквы.* Случайно однажды Ходжа Мир-Али Пришел ко мне, как сострадательный человек,* Отыскал перо, бумагу и чернильницу (И) двадцать девять букв (алфавита), начиная с первой,* Написал и сейчас же дал мне (как образец). Я обрадовался его вниманию,* Потому что он был благочестивый и отзывчивый человек. И его состояние духа изменяло состояние душ других,* По этой причине у меня еще больше увеличилась любовь к каллиграфии. Мое сердце пленилось (этим) чистым человеком [107]* Я вознамерился (обратиться) к гробнице Али И поупражнялся в четком письме* В том предположении, что дело (о моей способности) будет разрешено (в положительном или отрицательном смысле) (Этим) государем, который покажет мне во сне (свою) красоту* Так что ночью я увидел его в видении. Он посмотрел на мой почерк и подарил мне перо.* Я сократил (изложение этого) сна, (Так как) рассказ о нем очень длинен.* Больше (же) этого я не осмеливаюсь сказать ни слова, Потому что не имею возможности говорить (на эту тему).* Я, Султан-Али, — раб Али, Слава моего почерка связана с его именем.* Пятью связующими звеньями (вышеназванный знаменитый бухарский каллиграф), Мулла Мир-Али, является учеником Ходжи Мир-Али. У Муллы Мир-Али было много учеников и каждый из них в искусстве каллиграфии был таков, что на него показывали пальцем. Старейший из них — Ходжа Махмуд-и Сиявушани. В большинстве памятников своего письма он подписывался (просто) Устад (Мастер) и, по мнению некоторых каллиграфов, в мелком почерке он (даже) был лучше, чем Мир-Али. Последний в отношении Ходжи Махмуда написал следующие стихи: Ходжа Махмуд тот, который некоторое время Был учеником у этого ничтожного раба.* Ради его обучения я жестоко страдал, Пока его почерк воспринял образ (действительно прекрасного) письма,* В отношении его не найдено ни одного недостатка, Но и сам он тоже не делал (никакого) упущения:* Все, что он сам пишет о плохом и хорошем, Все делает во имя (меня) бедняка.* Относительно искусства (Муллы Мир-Али) известно следующее. Некто попросил его изобразить отдельные буквы. Мир-Али немедленно взял перо и написал азбуку в алфавитном порядке с двадцатью тремя упражнениями для обучающихся каллиграфии, и не успела еще высохнуть точка, поставленная им под буквой б, как все буквы были кончены и притом в таком виде, что Стих: Каждая буква (была) подобна завитку усов красавца,* Каждая же точка (была) как мушка (подле) губ прекрасной рассказчицы. Жизнь его (Муллы Мир-Али) продолжалась шестьдесят три года. Он покинул этот мир в 951 (1553 — 1554) году. Один из ученых людей сказал относительно его смерти следующее стихотворение-хронограмму: Ту славу совершенства, главу владык искусства,* Мы увидели во сне с похвальными действиями И спросили: “что нам сказать о времени твоей смерти?”* Он ответил: скажи; “Мир-Али скончался” [108]. Тело его похоронили подле светоносного мазара его святейшества, шейха Сайфуддрна Бахарзи[109].
В эту эпоху область Балха была препоручена Кистень-Кара-султану, сыну Джани-бек-султана. Когда Абдулазиз-хан умер в 957/1550 году, то правивший в Ташкенте его брат, Мухаммед-Рахим-султан, услышав об этом, отправился в славную Бухару. (Однако) божественное предопределение расстроило (его замыслы): на середине пути он вручил отданную ему на сохранение жизнь сообразно с назначенным на это сроком. Его храбрый сын, Шах-Бурхан-султан, быстро достиг резиденции носителя верховной власти. вернуться Бахарз — один из древних городов Хорасана (ныне несуществующий), лежал к западу от г. Джама (современный Турбет-и Шейх-и Джам), расположенного юго-восточнее Нишапура (в двух переходах от него), вблизи персидско-афганской границы. Между прочим, во всех прочих списках настоящего труда вместо слова Бахарз стоит: хргрд, hprh и т. п., что должно, по-видимому, означать слово Хэргерд. В связи с последующим словом Джам это должно читаться как Хэргерд-и Джам, в районе которого, по словам султана Бабера, произошла битва между кызылбашами и узбеками в 935/1528 — 1529 г., по свидетельству же персидского историка, это событие имело место в районе Хосровджерд-и Джама (Baber-Nameh, Ed. N. lltninski Casani, MDCCCLVII, P. 458; Искандер мунши, Тарих-и алемара-и Аббасн, стр. 39 — 42). Вамбери говорит, что это сражение произошло на большой равнине между Джамом и Зурабадом (Вамбери Г. А., История Бухары, пер. А. И. Павловского, СПб, 1873, стр. 39, прим. 9). вернуться Xаният, или ханлик, — “ханское достоинство” или “ханское звание” — у Шейбанидов присваивалось тому, кто облекался званием хана и правил страной из столичного города Мавераннахра, каковым был Самарканд (иногда и Бухара). Звание хана носил иногда и самый сильный, а поэтому независимый, владетель того или иного удела (таким, например, был Убайдулла-хан). Владетельные же князья носили титул султанов, что соответствовало званию мирзы эпохи Тимуридов (И тот и другой титулы следовали за собственными именами). вернуться Автор Тарихи-и касира (по ташк. лит. 1332 г., стр. 236 — 237), кажется, первым приводит сведения об этом замечательном каллиграфе эпохи Абдулазиз-хана (947/1540 — 957/1549), каким был Мир-Али. Он называется гератцем, по происхождению, но долго жившим в Мешхеде. Искусство каллиграфии, увековечившее множество письменных памятников мусульманского Востока, в еще недавнем прошлом было в величайшем почете, его лучшие произведения ценились почти на вес золота, а замечательнейшие каллиграфы были столь же славны и чтимы, как и художники слова и кисти. Наш автор приводит имена ряда мастеров, от которых преемственно воспринял искусство каллиграфии бухарец Маулана Мир-Али, и тем самым показывает, что традиции так наз. “гератской школы” каллиграфического искусства были перенесены в Мавераннахр. Султан Али-йи Мешхеди — знаменитейший гератский каллиграф эпохи Тимурида Султан Хусейн-мирзы. Султан Бабер говорит о нем так: “Из каллиграфов, хотя и много было людей, но самым замечательным в (письме) насхом и таликом быт Султан Али-йи Мешхеди. Для (Султан Хусейн-) мирзы и для Алишер бека он выполнил много книг: ежедневно он переписывал для Мирзы 30 двустиший, а для Алишер-бека 20”. (Baber-Nameh, p. 1228). Султан Али-йи Мешхеди писал также стихи и составил в стихах трактат о каллиграфии, который был весьма известен едва ли не во всем мусульманском мире. Умер в Мешхеде, по одной версии в 902/1496 — 1497 гг., а по другой — в 919/1513 — 1514 гг. (Xондемир, Хабиб ас-сиар, т. III, ч. 3, стр. 303 — 304; м. Ghulam Muh. Dihlavi, The Tadhkira-i-Khushnavisan, Calcutta, 1910, pp. 48 — 49 вернуться Знаменитый каллиграф, современник Тимура, который считается основоположником почерка насталик в том смысле, что он выработал определенные правила для письма насталиком и сообщил ему особую тонкость. Родился в 731/1330 — 1331 гг., умер в 807/1404 — 1405 гг. Его продолжателями были два его ученика — вышеупомянутый Маулана Джа'фар-и Тебризи и Маулана Азхар (Нуруллах-и Шустери, Маджалис ал-му'минин, Тегеран, 1299, стр. 457; М. Ghulam Muh. Dihlavi, Op. cit., pp. 42-44. вернуться Это же стихотворение приводит и автор XVI в. с добавлением 6 двойных строчек (Нуруллах-и Шустери, Маджалис ал-му'минин, стр. 457). вернуться Этот стих пропущен в ркп. ФБ. Во всех прочих списках он есть. вернуться Мир Али Фаут намуда в числовом значении даст цифру 951. вернуться Шейх Сайфуддин-и Бахарзи был учеником известного хорезмийского шейха Наджмуддина Кубра, погибшего при взятии монголами Ургенча. Жил в г. Бухара, где и умер в 658/1260 г. Пользовался громадным авторитетом в обществе и был известен под почетным прозванием “Шейх ал-алам”, т. е. “шейх, наставник мира”, Его мазар в Фатхабаде (километрах в трех к юго-востоку от г. Бухары) почитался одной из главных бухарских святынь, и бухарские эмиры после коронации первым долгом отправлялись туда на поклонение. |
