— Цербер, ты чего? Подавился?

Я закрутил головой и отошёл на шаг назад. Какого хрена? Почему я не могу им сказать, что я из будущего? Вот же чёрт!

Встряхнув головой, я попытался привести свой разум в норму и вновь посмотрел на Задряхлика:

— Так, Задряхлик. Смотри, я прекрасно знаю о том, что ты в тайне от всех ню… — И снова голос пропал. — Да что за хрень⁈

Я не выдержал и с силой топнул ногой. Не рассчитав силу своего старого тела, я пробил деревянное покрытие насквозь, и моя нога упёрлась в землю.

— Цербер, ты точно в адеквате? — Теперь уже и Асмодей смотрел на меня с опаской.

— Да, просто что-то странное творится. — Ответил я, а сам понял, что дело запахло керосином. — Дай мне немного подумать.

До этого момента, я планировал шантажировать Задряхлика, ведь в будущем, мы все узнали о том, что он в тайне от всех любил понюхать чужие портки. Не знаю, что за фетиш у него такой был, но один раз мы застукали его прямо на месте преступления. Помнится, долго его тогда колотили, а уж сколько потом над ним за это насмехались… Задряхлик тогда в самом деле хотел с жизнью распрощаться. Тогда мне пришлось вмешаться и защитить бедного демона. Не нравилось мне, что его высмеивали из-за его скрытых желаний. И уж тем более, не хотел я, чтобы он из-за этого на себя руки наложил. Тогда я уже в должности стража был, и защитить бедного демона труда не составило. Да и полезен он был своим ораторским мастерством.

И, похоже, это место не даёт мне воспользоваться воспоминаниями, которые это тело ещё знать не должно. Хреново… Расклад и в самом деле паршивый. Мой план состоял совсем в другом, а теперь я и не знаю, что делать. Чёрт, чёрт, чёрт!

— Ребята, вы же знаете, что с вами за это будет? — Произнёс Ригулди нервным голосом. — Развяжите меня, и я забуду об этом. Не убивайте, если сделаете это, то вас точно казнят! Вам ведь хочется жить? Мне тоже хочется!

— Да завали ты! — Асмодей дал Задряхлику подзатыльник. — Не видишь, что ли? Он думает! Цербер не любит, когда ему мешают думать!

Поведение Асмодея меня удивило. Нет, он всегда был мне хорошим другом, но чтобы вот так? Это заслуживает уважение. Пускай мы и в моём подсознании, но все ведь ведут себя здесь именно так, как вели бы в реальной жизни? Если так, то Асмодей был мне настоящим другом. Что же с ним стало за столь короткий срок?

— Эй, Цербер. Что делать-то будем теперь? Ты же говорил, у тебя план есть?

— План накрылся медным тазом. — Я закрутил головой. — Нужно что-то новое придумать.

— И что, например?

Я оскалился и посмотрел на Ригулди:

— Есть одна идея, но для этого нам понадобится кое-что стащить…

Не знаю, что это за место такое, в котором я оказался, но оно точно отличалось от той армии преисподней, которую я знал в юности. Всё здесь было именно таким, как я помнил, за исключением одной маленькой детали — мне до смерти не везло. Каждое моё действие, начиная с момента, когда я толкнул офицера Ригулди, оказывалось весьма неудачным. И все мои планы, которые я строил по ходу, заканчивались полнейшим провалом. Во времена, когда я и в самом деле жил здесь, всё было иначе. Любая моя выходка, так или иначе, вела меня к победе над Судьбой и ничто тому не мешало. Да, я получал нагоняй от Князя Тозкара, довольно часто балансировал на грани провала, но всегда выходил сухим из воды. В это была вся суть Цербера! Все знали меня именно как демона, которому неимоверно везёт. И даже после моей смерти, попадания в чистилища, мне крайне везло. Так или иначе, я выживал. Здесь же всё было иначе.

Не было той неимоверной удачи, которой я обладал. Всё шло наперекосяк с самого начала. И вот, когда я в очередной раз решил исполнить свой план, в кабинет Ригулди вдруг зашёл другой офицер. К моему глубочайшему несчастью, им оказалась одна из сирен. Демоница, способная одним своим криком оповестить всю преисподнюю о том, что произошла беда. И что же она сделала, когда увидела меня и Асмодея, стоящих над связанным Задряхликом? Признаюсь, мои барабанные перепонки с трудом пережили этот момент.

Асмодею повезло меньше. Кровь из его ушей хлынула моментально. Его тут же окутал гнев, и сирене пришлось не сладко. Ей прямо в нос прилетел многотонный удар моего товарища, отправивший её в глубокую отключку. Задряхлик потерял сознание ещё в первые секунды. То ли от страха, то ли от громкого крика. В прочем, это было не важно, штаны он так или иначе обмочил.

— Цербер, хреново всё! — Прокричал Асмодей. Его слух явно ухудшился. Иного объяснение тому, что он так громко кричал, я не видел. — Что делать будем⁈

— Для начала, друг мой, тебе следует понизить тон! — Прокричал я ему в ухо.

— А потом⁈ — Асмодей не переставал кричать, но делал это на полтона тише.

— Потом сваливать отсюда и побыстрее! Скоро здесь будут все, кому не лень поглазеть на причину столь громкого крика из офицерской!

Выбегая в дверной проём, я жестом позвал Асмодея с собой. Мой товарищ весьма ловко перепрыгнул сирену, но всё же не сдержался и пнул её в живот.

— Ты чё творишь, она же и так без сознания?

— А чё она? Я из-за неё не слышу нихрена!

— Да ну тебя! — Я встряхнул тремя головами и рванул из офицерского здания. Задерживаться здесь больше было нельзя. Череда невезений только начиналась, и я был в этом уверен. — Валим!

Выскочив из здания, мы сразу же рванули в сторону города. Краем глаз я видел, как в нашу сторону начинают сбегаться демоны. Где-то в далеко послышался рёв гончей, и мне от этого стало не по себе. Я прекрасно знал, что нас ждёт, если она нас догонит. Состязаться с гончей в силе — сродни самоубийству, а в скорости она обойдёт любого. Помнится мне, я и буду стражем — едва ли с ней справлялся. Бестия, не иначе!

— Цербер, мне послышалось или там ревела гончая? — С испугом произнёс Асмодей, едва поспевавший за мной на своих пухлых ножках.

— Послышалось, ага. — Я решил соврать своему товарищу. Ведь если бы он узнал, что за нами гонится гончая, беды было бы не миновать. Но как всё так быстро закрутилось? Неужели они успели найти офицеров? Не прошло же и пары минут! Чёрт, здесь точно что-то не чисто. Что я делаю не так⁈ — Асмодей, сюда!

Выбежав за пределы армейской части, мы ринулись в ближайший переулок. Проскочив пару кварталов, я увидел заведение, которое искал глазами. Старая таверна на окраине города. Раньше, я всегда проводил здесь своё свободное время, если хотел побыть один. Место уединённое, а хозяин никогда не задаёт лишних вопросов. Если есть деньги, пустит любого, даже беглого преступника. Самый беспринципный сатир из всех!

Выбив дверь таверны чуть ли не с ноги, мы влетели внутрь заведения. Асмодей захлопнул за нами дверь, и мы принялись жадно глотать воздух. В таверне было пусто. Лишь один бармен с кривыми рогами и козлиной бородкой до пояса странно хихикал за барной стойкой, протирая бокал.

Асмодей удивлённо посмотрел на меня и кивнул в сторону бармена.

— Не обращай внимания. Он нас не сдаст. Деньги есть? Нужно снять комнату, переждать слегка. Сейчас наружу никак нельзя.

— А? — Асмодей встряхнул головой и словно попытался вытряхнуть воду из уха. — Ничего не слышу!

— Деньги есть, спрашиваю⁈ — Я перешёл на крик. — Наружу нельзя! Надо комнату снять!

— А! — Асмодей кивнул и достал из-за пазухи мешочек со звонкими монетами. — Деньги есть!

— Давай сюда! — Я цапнул мешок зубами и понёс его к бармену. Положив мешочек на барную стойку, я посмотрел на сатира. — Комнату на двоих. Двое суток.

— Мало. — Спокойно ответил сатир, даже не раскрывая мешок.

— В смысле, мало? У тебя же комната всего ничего стоит!

— Мало! — У сатира словно пластинку заело.

— Да ты издеваешься, старый? Постояльцев у тебя нет, тебе денег не надо что ли? — Я огляделся. — Ты смотри, мы ведь уйти можем, и тогда ты вообще без всего останешься.

— Вряд ли. — Сатир хмыкнул. — Не уйдёте. Сам же кричал, что наружу нельзя. Денег мало, в два раза больше надо.