— «Так мне сказали», — ответила Марлоу.

— «Это так волнующе. Подумать только, сегодня тебя будут показывать по рез-экрану».

— «Я уверена, что внимание будет приковано к Адаму Уинтерсу, а не к J&J или Aркейну».

— «Верно, но тем не менее для тех из нас, кто состоит в Обществе, это весьма волнующе. В конце концов, вы с мистером Уинтерсом спасли подземный мир, а также, скорее всего, Старые кварталы и Мертвые города. Те из нас, кто занимается пара-археологией, будут вечно благодарны».

— «Все мы преследовали свои цели».

— Совершенно верно, — согласилась Элеонора. — «Итак, вы здесь по поводу кражи того старого артефакта, не так ли? Есть прогресс в расследовании?»

— «Дело движется», — сказала Марлоу. — «В ближайшее время мы сможем идентифицировать подозреваемого».

Дядя Зик в первый же день работы дал ей понять, что приоритетом номер один в любом расследовании является создание видимости прогресса. «Это не только успокаивает клиента, но и часто помогает избавиться от ненужных/ пустых зацепок. Плохие парни приходят в замешательство, когда думают, что ты действительно что-то нашла».

— «Это будет такое облегчение, если все прояснится», — сказала Элеонора. — «Ходят слухи, что это кто-то из наших, но никто из нас в это не верит. Идем, Я провожу тебя до хранилища.»

— «Спасибо.»

Хотя снаружи здание выглядело на свой возраст, внутри интерьер был самым современным. Лаборатории и мастерские были наполнены блестящим оборудованием и сложными инструментами. Компьютеры стояли на каждом рабочем столе, и все они были тщательно зашифрованы. Марлоу задавалась вопросом, оставит ли Аркейн когда-нибудь старую привычку хранить секреты».

Она заметила, что большая часть персонала уже ушла. За столами все еще оставалось пара человек. Они приветствовали ее с энтузиазмом. Кто-то предложил печенье Гибсону, которое он любезно принял. Марлоу видела экземпляры «Геральд» и «Экзаминер» на нескольких столах.

— «Кто знал, что ученые читают бульварную прессу?» — прошептала она Гибсону.

Они последовали за Элеонорой в подземное помещение, окруженное стенами из маг- стали. Ряды витрин заполнили комнату. Внутри ящиков было размещено множество артефактов. Многие реликвии были из Старого Света. Но Аркейн начал приобретать редкие и необычные предметы пара-нормального происхождения сразу после прибытия на Хармони.

Учитывая природу Нового Света и давно исчезнувшую цивилизацию, когда-то колонизировавшую его, вокруг было множество наделенных пси-артефактов. Многие буквально лежали на земле. В результате в коллекции оказалось множество разнообразных инопланетных древностей и диковинок.

Элеонора пошла глубже в другую облицованную сталью комнату. Но в этой комнате была дверь в стиле банковского хранилища, встроенная в одну стену. Куратор открыл замок и распахнул тяжелую дверь.

Знакомый зеленый свет катакомб вырвался из зазубренной трещины в кварце. Прежде чем войти в туннели, Марлоу открыла свои чувства и посмотрела на отпечатки снов на полу. Ничего не изменилось с момента ее первого визита на место происшествия.

Внутри катакомб Элеонора включила локатор, ввела закодированные координаты и направилась к ряду комнат, которые были превращены в складские помещения для огромной коллекции музея.

Они остановились перед сводом комнаты, в которой хранилась фальшивая Лампа. Настроив свой талант на максимум, Марлоу еще раз осмотрелась.

Ничего нового она не увидела. — «Да, собственно, и не рассчитывала обнаружить какие-то поразительные новые доказательства, которые изменили бы ее вывод», — подумала она. Однако она сказала себе, что ей нужно проверить еще раз, чтобы быть абсолютно уверенной.

— «Спасибо, Элеонора», — сказала она. — На данный момент этого достаточно.

— «И все?» — Брови Элеоноры поднялись. — Ты закончила?

— «Это все, что я хотела проверить», — сказала Марлоу.

— «Я знаю, что ты чтец Сносвета, а не талант теории хаоса», — сказала Элеонора. — Ты нашла новую подсказку?

— «Не новую. Только то, что я должна была заметить в первый раз. Я знаю, кто украл Лампу».

— Я, — подумала она. — Я позволила ему подобраться слишком близко. Так что же делает новый глава J&J, когда ответственным за преступление оказывается новый глава J&J?

Гибсон тихо урчал, но был нехарактерно взволнованный, когда Марлоу положила его обратно в седельную сумку. Она знала, что он почувствовал ее унылое настроение.

— «Мне определенно не хочется играть роль спутницы Босса Гильдии сегодня вечером на этом приеме», — сказала она ему. — «Думаю, мне нужно прокатиться, посмотреть, смогу ли я прояснить мысли. Мне нужно принять решение».

Она взглянула на часы. Еще не было пяти. У нее было время прокатиться по Олд-Ривер-Роуд.

Гибсон наблюдал за ней из кожаной сумки, ворча.

Она надела перчатки, застегнула шлем, села на байк и выехала из переулка. Глубокие сумерки опустились на Квартал. В тумане светились янтарные огни старомодных уличных фонарей. Руины начали светлеть.

Она проехала колониальную часть города и свернула на узкую двухполосную дорогу, идущую параллельно извилистому течению могучей реки Фриквенси. Слева от нее плавно поднимался поросший деревьями склон.

Когда-то старая дорога была главной магистралью, но новое шоссе на другом берегу реки перетянуло коммерческое и пригородное движение. Олд-Ривер-Роуд теперь использовалась редко.

Она открыла дроссель и предалась восторгу, который переполнял ее чувства всякий раз, когда она была на байке. Так было с детства. В детстве она начала осваивать внедорожные велосипеды вместе со своим отцом и братьями. Когда они поняли, что ее интерес не был мимолетным увлечением, что она действительно увлечена ездой, они позаботились о том, чтобы она научилась управлять мотиком в любых погодных условиях и на любой местности.

Здесь, на открытой дороге, была свобода, ей не приходилось думать о своих обязанностях и обязательствах или о последствиях промаха. Здесь на какое-то время она смогла забыть, как ее талант осложнил ее жизнь.

— Было только одно занятие, которое давало ощущение, равное и даже превосходящее это опьяняющее чувство: занятие любовью с Адамом — подумала она,

Она поспешно поправилась. Секс с Адамом был еще одним опытом, сравнимым с ездой на байке. — Между ними наверняка существовала своего рода связь, — подумала она, — и много жгучего физического влечения. Но связь, которую она чувствовала, можно объяснить той драмой, которую они пережили вместе за последние несколько дней.

Она знала его так недолго. Невозможно было, чтобы она влюбилась. Теперь, когда подземный мир был спасен, она и Адам вернутся к своей нормальной жизни. Все изменится. В отношениях всегда что-то менялось, особенно в ее отношениях. И они никогда не менялись в лучшую сторону.

Тем временем ей нужно было закрыть дело.

Она вошла в поворот. Когда она проверила зеркало заднего вида, она увидела Гибсона. Его голова высунулась из сумки. Ветер прижимал его шерсть к телу, позволяя мельком увидеть его нос и кисточки ушей. Он, как обычно, получал огромное удовольствие, и радость его была заразительна. — «Пыльные кролики» правы, подумала она. — Они всегда живут одним моментом / живут здесь и сейчас.

Она рассмеялась.

И в это мгновение она увидела правду во всей ее сокрушительной ясности, как будто она была написана в ярком свете сна. Она влюбилась в Адама.

На несколько секунд ее настроение поднялось и полетело в волнующем потоке этого признания. Она влюбилась в Адама.

Она вошла в следующий поворот. Когда ее сильно ужалила реальность. Она влюбилась в Адама. Отлично. Что теперь?

Она снова взглянула в зеркало заднего вида в поисках отражения Гибсона. Он был там, где должен был быть, нос по ветру. Но в зеркале было еще кое-что: большой черный Осциллятор 600. Огромный внедорожник быстро выходил из поворота — слишком быстро.