— Честно? — ухмыляюсь я. — Не знаю, что и сказать. Долго же до тебя доходило…

— Ой, молчи. — прервала она меня, но тут же улыбнулась. — Или нет. Скажи Никите, что мне очень жаль. Он поверит, если услышит это от тебя.

Тут объявили о начале свадебной церемонии, и у меня не осталось времени подумать о шокировавших меня словах Тани.

Я нерешительно вошла в торжественный зал и чуть не споткнулась. Но потом заметила Кирилла Анатольевича, который кивнул мне и слегка улыбнулся. И хотя у меня дрожали все конечности, я почувствовала себя немного увереннее.

Заняла своё место позади жениха и невесты рядом с родителями и, посмотрев в бок, встретилась взглядом с Никитой.

И, как говорится, в зобу дыханье спёрло. Мне захотелось расплакаться. Он смотрел на меня не с жалостью. Нет. Он смотрел на меня так, если видел меня. Меня саму. И не находил ничего, что нужно изменить.

«Меня бы не потянуло к тебе с такой силой, если бы ты была другой»

Всплывают в памяти слова и звучат они его голосом. И столько ответных чувств это признание подняло, что у меня снова задрожали конечности. И не только… Всё тело содрогается, и сердце щемит. Щемит до звона в ушах. Но это уже не имеет никакого отношения к тому факту, что я уже однажды шла к алтарю.

Мне захотелось ещё раз пройтись к нему в свадебном платье. Только чтобы рядом шёл Никита.

Никита Демьянов

— Пожалуйста, — взмолился я, глядя на своего друга. — Отговори меня.

— Ага. — ухмыльнулся он. — И пропустить такое веселье. Ну, уж нет.

— Ты же мой лучший друг…

— Поэтому я тебя поддержу в любом твоем безумии. — Димон по-братски хлопнул меня по плечу. — Не дрейф, старик. Она заценит.

— Лиль, ну, хоть ты скажи, что это идиотская идея. — вопрошающе уставился на жену друга.

— Идиотская… — подтвердила она с милой улыбкой на губах.

— Я так и знал! — вскрикнул я, но друг тут же сжал мои плечи.

— Никитос, вот только не надо срываться на нас за этот великодушный идиотский жест, — ухмыльнулся он, смотря мне прямо в глаза.

— Скажи, что ты не хочешь, чтобы я был с твоей сестрой. — попросил я его и он тут же повторил за мной.

— Я не хочу, чтобы ты был с моей сестрой.

— Скажи, что не хочешь, чтобы я испортил твою свадьбу.

— Я бы сказал, но ты не сможешь ничего испортить. — ответил мой друг. — Свадьба почти подошла к концу, и я получил то, чего хотел. — Он улыбнулся своей жене, а потом снова глянул на меня. — Но, если это тебя успокоит, ещё раз повторю. Я против ваших отношений. Но ты делаешь мою сестру счастливой, — неохотно признался Димон. — За эти две недели она улыбалась больше, чем за весь последний год. К тому же благодаря тебе я узнал больше о её чувствах… — он сжал мои плечи в знак благодарности. — Так что…

Слова друга согрели мне сердце, и я чуть успокоился, но потом снова вспомнил о том, что собираюсь сделать. И мой пульс начинает учащенно стучать, отдавая болью в виски. Я послабляю ворот рубахи, растягивая руками ткань. Дышать трудно. Хорошо хоть, что удавку снял сразу после официальной части церемонии…

— А вдруг Ане не понравится? — запаниковал я. — Я поставлю её в неловкое положение. Что уже было с ней на её собственной свадьбе.

— Ты прав. — серьёзно проговорил Дима и, отпустив мои плечи, обнял Лилю. — Такая возможность существует. Может быть, она будет вне себя от того, что ей снова придётся краснеть на глазах у всех своих родственников.

— Спасибо. — пробубнил я. — Вот так поддержал.

— Но также есть шанс, что ничего такого не случится. — продолжил Дима. — Аня может прийти в восторг и принять твоё признание в любви.

Я кивнул молодожёнам и на негнущихся ногах побрёл к сцене, где совсем недавно выступала Аня со своим видеороликом. Она была превосходна, когда рассказывала различные истории из жизни Димы, включая период, когда он был готом, и упоминая девушек, связанных с этими историями.

Я зачарованно смотрел, как она говорит, смеётся и смешит остальных. А когда она сказала, что Лиля не была частью ни одной из этих историй, толпа вздохнула. И когда Аня добавила, что никогда ещё не видела своего брата таким счастливым, все дружно зааплодировали.

А после она пожелала Лиле и Диме всего самого наилучшего, пригласила всех выпить за молодожёнов и сердечно расцеловала обоих.

Меня восхищало её мужество и любовь, которую она продемонстрировала по отношению к своему брату. Даже если это убивало её. Она заслужила гораздо больше, чем думает. Она — лучик света в моём сердце, а это дорого стоит. Поэтому я решил, во что бы то ни стало, сделать для неё этот день не забываемым. И ребята, как ни странно, поддержали мою идею.

— Прошу прощения, — проговорил я, когда мне вручили микрофон, и разыскал в толпе лицо Ани. — Я хочу сделать признание, на что я получил разрешение жениха и невесты.

Посмотрел в их сторону и увидел, как Дима кивает Анне, на лице которой появилось озадаченное выражение, а Лиля посылает ей воздушный поцелуй.

«Что ты делаешь?» — одними губами спрашивает Аня, но я только качаю головой и продолжаю свою речь.

— Сегодняшний день выдался нелёгким для некоторых из нас. Особенно для некоторых из свиты молодожёнов. — Аня широко распахнула глаза и, прижимая ладони к лицу, качает головой, глядя на меня. — И я не стыжусь признаться, что я один из таких людей.

Я сошёл со сцены и направился в толпу. Меня охватило волнение, ведь что могло быть более ужасным, чем признаваться в своих чувствах на глазах более чем ста человек. Сердце колотится как сумасшедшее. Руки трясутся, а голос дрожит. Надеюсь, этого никто не видит…

— Видите ли, я долгое время боялся влюбиться и придумывал множество отговорок. — Я на секунду задержался взглядом на Тане и кивнул ей. А потом повернулся в сторону отца и слегка улыбнулся. — На самом деле я боялся, что мне сделают больно. Но ещё больше меня ужасали сами чувства, глубокие, настоящие. Поэтому я убегал от них. — Теперь я снова не свожу пристального взгляда с Ани. — Но мне надоело бегать. Анчоус, благодаря тебе мне захотелось остановиться. — Она задерживает дыхание, смотря на меня ошалевшим взглядом. — Ты всегда имела такую власть надо мной.

Я набрал в лёгкие побольше воздуха и, повернувшись к музыкантам, кивнул.

— И сейчас я собираюсь выиграть все очки, что бы доказать тебе это, — говорю, глядя ей в глаза. В зале звучат первые аккорды песни, которую я выбрал. Довольно улыбаюсь, когда вижу, как вспыхнули румянцем её щёки — она узнала. И я затягиваю первые слова, входя в образ: — Счастье вдруг в тишине Постучалось в двери, Не ужель ты ко мне, Верю и не верю…[1]

Анна Смирнова.

Никита был ужасным танцором и ещё более ужасным певцом. Но его выступление стоило тысячи очков, необходимых для победы в этой игре.

Я кусала губы, сдерживая смех, и впервые за последний год не обращала внимания на бросаемые на меня взгляды окружающий.

Никита подошёл ко мне, обнял и, покружив меня, прижал к себе. Мы ритмично двигаемся в такт музыки, не отрывая взгляда друг от друга. Я не перестаю улыбаться, искренне радуясь всему, что происходит с нами сейчас. Песня закончилась, и его лицо расплылось в улыбке, но я заметила, как он нервничает.

— Тысяча очков, — выдохнула я. — Ты выиграл честно и справедливо.

— Правда? — просиял Никита, будто не верит своему счастью. — Здорово.

— О да. — улыбаюсь. Это действительно всё забавляет меня. — Особенно если учесть, что твоё выступление записали на видео.

— Я знал, что мне придётся пожалеть, — со стоном выдавил он.

— Не надо, — успокоила его. — Это было… Хотя лучше я покажу тебе.

Я притянула его к себе и поцеловала под громкие аплодисменты и радостные возгласы своих родных. Но потом, не желая устраивать для них шоу, они и так достаточно насмотрелись, я быстро отстранилась от Никиты и поклонилась окружающим в знак признательности.