— А я рад, — возразил ей. — По крайней мере, я прошёл обучение и знаю, как действовать в подобных ситуациях.

— Так я могу позвонить ветеринару? — вопросительно посмотрела она на меня.

Молча протянул ей телефон и уселся на диванчик, который она только что освободила.

От «делать нечего», стал наблюдать, как Аня разговаривает с ветврачом, накручивая на палец кудряшки своих коротко-стриженных волос. Смотрю на неё и не верю, что эта девушка та самая младшая сестра Димона. Она стала слишком красива. Причём не той пустой красотой, которой богаты многие. В ней есть что-то особенное.

Нет, я всегда считал Аню обладательницей красивой внешности, но сейчас она пробуждала во мне… Нет, лучше не думать о младшей сестре своего лучшего друга в таком ключе.

Но когда Аня повернулась и улыбнулась мне, моё тело тут же отозвалось. Дерьмо! Это уже слишком… Жадно втягиваю воздух, пытаясь взять себя в руки. Но ничего не получается. Дыхание спирает. Тело высоковольтными волнами тока пробивает.

Да-а-а, свадьба Димы заставит меня понервничать больше, чем я ожидал.

Анна Смирнова.

Кажется, он совсем не изменился.

Хотя нет… Я успела забыть, как жадно рассматривала его мускулистую грудь. Может, потому что отвлеклась на не подходящую по размеру футболку?

А может, потому что была слишком увлечена разглядыванием его лица.

Такое случалось и раньше, бессчетное количество раз. И я даже не осуждала себя за это. Как я могла? Ведь у Никиты было самое красивое лицо из всех, которые я когда-либо видела. Идеальные черты лица, высокие скулы, сейчас они были скрыты за трёхдневной щетиной. Тонкий греческий нос и такие же тонкие губы, которые всегда растянуты в улыбке, открывая обзор на ровные белые зубы. А его глаза… В них таится адова тьма, в которой скрываются весёлые бесята за чёрными длинными ресницами. Эх…

Только теперь эта красота раздражала, потому что пробуждала во мне давно забытые чувства. А ведь прошло столько времени…

Чёрт! Вот нельзя быть красивым таким. Это надо запретить законом…

Я настолько погрузилась в свои мысли, что не расслышала слов Никиты, который подошёл ко мне и провёл ладонью вниз по руке.

— Анчоус? — протягивает он, заглядывая мне в глаза.

Проклятье!

— Эм… — вздрагиваю от болезненного контакта и тут же соглашаюсь: — Да.

— Да? — убрал руку Ник и спросил, приподнимая одну бровь: — Что значит «да»?

Чёрт! Чёрт! И ещё раз, чёрт! Тяжело сглатываю, шумно выдыхаю и громко прочищаю горло. После чего честно признаюсь:

— Я понятия не имею, что ты сказал, и моя попытка скрыть это с треском провалилась.

Он замирает. Но лишь на миг. Смотрит на меня, а потом громко смеётся.

— Узнаю прежнюю Анну, которая говорит правду даже в ущерб себе.

«Ты умрёшь, если хоть раз промолчишь? Не вижу никакой необходимости быть настолько прямолинейной»

— Да, я такая, — живо отвечаю я, надеясь заглушить мрачный голос Миши, прозвучавший в моей голове, и воспоминания, которые этот голос пробудил. То, как я притворялась оставшуюся часть своей свадьбы. И последующие несколько недель, когда смотрела на своё отражение в зеркале и задавалась вопросом: «Почему я не могла быть другой? Лучше. Проще. Как хотел Миша…» К чёрту Мишу! — Ты не повторишь, что сказал?

— Я спросил, где ты собираешься ночевать сегодня? — всё так же улыбаясь, повторяет он.

— У Димы, — машинально отвечаю, а потом качаю головой. — Ой, нет. Его ведь нет дома. Они с Лилей уехали на базу, где будет проходить их свадьба. Хотят ещё раз всё проверить. Как будто это что-то изменит. Свадьба меньше чем через месяц. И что они будут делать, если их что-то не устроит? — я шумно вздохнула и выдала: — Думаю, поеду-ка я в гостиницу.

— А почему не к родителям? — удивился Никита.

— Они сейчас вместе с Димой и Лилей. Так что все в отъезде, а ключи к их домам лежат в ящике комода рядом с моей кроватью. И мне остаётся только один вариант — гостиница.

— А как же подружки? — не унимается он.

И что прицепился, как банный лист, спрашивается?

— Так все разъехались по домам. — объясняю ему. — Новый год же скоро. В городе никого не осталось.

— Подожди, а кот?

— Тебе всё ещё есть до него дело?

— Мне есть дело до тебя. — выдыхает Ник, а у меня в груди зарождается волнение и сердце замирает, ждёт, что он скажет ещё. — Ты сестра моего лучшего друга. Существует негласный моральный кодекс, который требует, чтобы я оказал тебе помощь, когда её не может оказать твой родной брат.

Да-а-а. Не это ожидала я услышать…

— Мне хотелось бы думать, что этот моральный кодекс связан с тем, что когда-то мы с тобой тоже были друзьями, — слово за словом произнесла я. — Хотя это не так уж и важно, — поспешно добавила, когда поняла, что сболтнула лишнего. — Я попросила оставить Лаки в клинике до завтра.

— Ты расстроилась? — выдает хрипло с нотками сочувствия в голосе.

— Нет. — говорю я, только чтобы закрыть тему.

— Точно? — повторяет он, заставляя меня признаться.

Ком подкатил к моему горлу, я грустно вздохнула и всё-таки призналась:

— Конечно, я беспокоюсь.

— С ним будет всё хорошо, — пристально посмотрев на меня, тихо сказал Ник.

— Эй! Это моя фраза, — наигранно произнесла я, пытаясь сдержать слёзы.

— Ты поедешь ко мне. — сменил тему Ник, словно понял, что я готова расплакаться.

— Что? — удивилась я, лишившись не только дара речи, но и возможности дышать.

— Ты поживёшь у меня, — повторяет Ник, равнодушно пожимая плечами.

— Где именно? — теряюсь под его пристальным взглядом. — В доме твоего отца?

— Аня, я взрослый мальчик, — сухо бросил он. — И живу отдельно.

— Я хотела сказать, — начала я, пытаясь унять охватившее меня волнение, — что тебя не было целых пять лет. Вдруг у тебя там жена, дети семеро по лавкам и я такая: «Здрасте, я ваша тётя».

— Анчоус, прекрати, — заулыбался Ник. — Нет у меня там ни кого: ни жены, ни детей.

— Ну, конечно, — пробормотала себе под нос и громче добавила: — Нет, Ник, спасибо, я лучше в гостиницу.

— Ты не знаешь, когда тебе можно будет вернуться домой. Может, тебе придётся остаться в гостинице на несколько дней.

— Переживу как-нибудь.

— А Лаки?

— Я уже говорила тебе, — начала терять терпение.

— Да, ты сказала, что он сегодня останется в клинике. А завтра? — припечатывает он ожидаемо. — Что ты будешь делать, когда тебе позвонят и скажут: «Забирайте своего кота?»

— Уверена, к тому времени я уже буду дома. — оповещаю слишком мягко и глухо, чтобы это можно было принять за уверенность.

— А если нет? — добивает он меня. — А в моем доме разрешается проживание с животными.

— Ник…

— Аня.

Наши взгляды встретились. Мой здравый смысл кричит: «Нет, Аня! Нет!». А сердце просит: «Пожалуйста, соглашайся. Такой шанс упускать нельзя». Никита склоняет голову, но зрительный контакт не разрывает. Глядя исподлобья, лениво облизывает губы. Я внутренне затрепетала, потому что Ник смотрел на меня точно так же много лет тому назад, перед тем как поцеловать…

— Нет, Ник. — покачала головой, прогоняя воспоминания. — Я и так доставила тебе немало хлопот. Ты попал в больницу из-за меня. Тебе следует поехать домой и немного отдохнуть. А мне нужно позвонить родителям и брату, иначе, услышав о пожаре, они с ума сойдут и бросятся сюда посреди ночи. А я не хочу говорить им, и в особенности Диме, что ночую у тебя.

— Аня… — тихо говорит Ник и приближается ко мне. Я слегка попятилась, а потом остановилась.

— Никита…

— Выслушай меня. — Он не дал мне договорить, и тон его голоса, такого властного и такого чарующего, заставил меня замолчать. — Сегодня выдался не простой день. Мы оба дико устали, и я не хочу, чтобы мы вконец обессилели из-за поисков номера в гостинице. Я не собираюсь бросать тебя одну. — Я хотела возразить, но он не стал слушать меня. — Тебе нужна чистая одежда, нормальные туалетные принадлежности, теплая еда. Так что останешься у меня.