[его величество] препоручил отпрыску владыке людей, принцу Пир Мухаммаду, — да длится его правление! Тот счастливый молодой султан отправился в [отведенные ему] пределы и водрузил там [свои] счастливые знамена.

До августейшего слуха его величества, счастливого монарха, дошло [затем], что то новолуние [Пир Мухаммад] в повседневных затеях владычества над вселенной осадил крепость Мултан, бывшую одним из больших городов Синда. В этой же области преобладают гебры [огнепоклонники], язычники и [разные] еретики. Уместно было бы объявить “священную войну” им и постараться, чтобы возобладала [среди них] мусульманская религия. Его величество, счастливый монарх, ради возвеличения славы [высшей] /44/ истины и [возвышения] знамени ислама выступил походом против тех стран. Ради уважения к вере Мухаммадовой — да почиют над ним [пророком] благословения и приветствия Аллаха! — он много испытал трудностей и перенес бесчисленные лишения. До оного места было по нескольку [горных] перевалов, так что мнение было такое, что много счастливых людей пожертвуют своею жизнью на вершине их и много драгоценных душ покинут свои тела у подножия этих [гор]. Таким образом, со времен Сулаймана пророка — да благословит его Аллах и да приветствует! — ни один государь не достигал тех пределов.

Его величество с божьей помощью остановился в том опасном месте, которое называют Китвар[70], в рамазане 800 года[71] и с твердостью и непоколебимостью распорядился, чтобы осуществились победа и преуспеяние. Одни из неприятелей были перебиты, другие захвачены в плен; от последовавшего грабежа и расхищения дым поднялся из домов с имуществом китварцев, и знамя неверия и многобожия было ниспровергнуто, как это говорится в [предвечном] слове: “И потому народ, предававшийся нечестию, был истреблен до последнего человека. Хвала Аллаху, господу миров”[72].

“Поистине сердца царей — сокровища Аллаха на его земле”. Смысл этого хадиса тот, что как лик солнца сияет из-за завесы, так и сердца государей на земле являются сокровищницей божественных тайн; сокровенные мысли государей мира суть проявления бесконечных милостей. Как движется перо предвечной воли, исполняя то или иное [божественное] приказание из [ряда других] предначертаний, так в высоком уме счастливого монарха выявляется [некое] твердое намерение, которое он решает осуществить силою /45/. Подобно тому, как калам божественной воли направляется для выявления того или иного большого дела и [великого] общего решения, так и в [глубине] светозарного сердца [нового] Александра [нашего] времени и Фаридуна эпохи возникает [нечто] такое, из-за чего он старается приступить к делу. Чистая внутренность и бодрствующее сердце могущественного, как небеса, государя есть разведыватели сокровенных тайн и чаша, показывающая мир, [а его] бдительный разум, призираемый милостивым взором творца, — свеча, разгоняющая мрак, и солнце, украшающее мир.

Цель составления настоящего предисловия та, что так как всегда до слуха величия достигает то, что в областях Синда и Инда множество гебров, язычников и разного рода еретиков упорствует в [своем] уклонении от истины и в заблуждении, то благороднейшая и высочайшая мысль [его величества] обратила внимание на это [обстоятельство] с тем, чтобы в тех районах поднять пыль [своим] походом, дабы [там] улеглась пыль смуты и неверия, и обнажить меч злобы для того, чтобы вложить в ножны саблю тирании и многобожия. [С этой целью его величество] принял решение объявить священную войну [против упомянутых выше неверных] и опоясался поясом рвения ради прославления славы Аллаха, возвышения знамени ислама и ниспровержения знамени /46/ неверия. С войском, многочисленным, как пылинки, сверкающие в солнечных лучах, и подобным неисчислимым каплям дождя, он выступил в поход из столичного города Самарканда, являющегося центром [его] могущества, величия и восхода солнца [его] вечного совершенства.

С этим твердым решением [его величество] совершил переход в первый день месяца зу-л-хиджжа 800 года[73] со времени бегства господина всего сущего и сущности существующего, Мухаммада-избранника, — да благословит его Аллах и да приветствует! — и остановился в месте сияния двух лучей, в Кабуле, который является пограничным городом с Индостаном. Неусыпное счастье [было] вождем августейшего знамени, а несокрушимое могущество /47/ безотлучно находилось при счастливом высочайшем кортеже. В этом походе благодаря удаче принца людей, султана [Пир Мухаммада], луч солнца справедливости и благодеяний послужил основанием зданий могущества и величия[74].

Особенно [отличился] благодаря покровительству Аллаха, всевышнего владыки, принц Халил Султан-бахадур, — да длится его господство! — в благословенной внешности которого светятся око мира и взор вселенной, а на его благородном челе безотлучно были видны и запечатлены знаки доказательства [его] миродержавия. И как это будет ниже объяснено, он целиком погрузился в кровопролитие сражения и в водовороты смерти. В одном из сражений, где был выстроен ряд могучих, огромных и страшных, как море, слонов, спешивших на арену боя подобно огню и ветру, [Халил Султан], повернувшись лицом к неприятелю, бросился с саблей на одного из слонов, горообразного, свирепого, сущего дьявола по качествам и демона с виду, хобот которого, действуя, как чауган, подхватывающий шары, хватал и уносил людские головы. Из истории неизвестно, чтобы в какую-либо эпоху тот или иной принц в расцвете юности и в пору молодости, в возрасте пятнадцати лет, так бы выступил и таким образом вписал в книгу времен [свое славное] имя и честь! Да, Абу ан-Назр 'Утби — да смилуется над ним Аллах! — в книге “Китаб-и Йамини”[75] рассказывает, что султан Махмуд Гази — да озарит Аллах его гробницу! — был в возрасте пятнадцати лет, когда его отец, эмир Насираддин Сабуктегин — да будет ему мир! — дрепоручил ему командование войском и его построением. `Утби приводит по этому случаю такое [арабское] четверостишие.

Смысл этого тот, что он [султан Махмуд] в возрасте пятнадцати лет [уже] вел войска, тогда как его ровесники были заняты играми; их незрелый ум находился еще в стадии слабости и недоразвитости, а у него царственный разум, царская отвага и храбрость достигли высшей степени. Однако между водительством войска, между разгромом врага и управлением в войне слонами существует большая разница. От предводительства войсками до риска [своею] жизнью расстояние [весьма] большое. Из тонкостей божественного промысла и день ото дня увеличивающегося счастья, каковые чудесно проявлены над его хаканским величеством, [следует отметить] те, кои украсили его царственное семейство и его державную династию блеском и величием его мужественных детей. Что же касается его царственной [могучей] руки и его величия, то они придали их драгоценному бытию силу и крепость. Секта пророков, кои суть цари избранной страны, просили у всемогущего господа достойное дитя, а касты пророков, кои восседают на избранных тронах, требовали у божественного порога благородное потомство. Сказал [в Коране] Аллах благословенный и всевышний: “Господи, даруй мне по благости своей хорошее потомство. Поистине ты слышишь мою мольбу!”[76]. Отсюда следует, что нет более благородного дара [свыше], как счастливое дитя, нет никакого подарка, противопоставляемого преуспевающим потомкам. Прямой смысл небесного откровения категорически указывает на это: “Господи наш, даруй нам отраду очей в женах наших и детях наших и соделай нас вождями благочестивых!”[77]. Ибо высокодостойные дети — свет счастливых дней [своих] могущественных отцов, что ясно подтверждается словами Корана: “Мы дали Давуду Сулаймана, какой он был прекрасный [наш] раб! Поистине он постоянно каялся перед нами!”[78]. Блистательный довод в пользу того, что счастливые дети бывают результатом прибежища [родителей] к святейшему творцу мира и плодами [их] устремления и обращения к чертогу милостей и благодеяний господа-питателя. Хвала всевышнему Аллаху, вид непоколебимо существующего государства украсил с прелестью мироукрасительной грации именитых потомков [его величества], ибо море, рассыпающее перлы их природных качеств, есть сокровищница божественных тайн. Величием же подобный небу внушительный [высочайший] двор осветился светом жизни царственных потомков, потому что их высокая энергия есть фокус бесконечного счастья, особенно тем светом в зрачке государства, светом в саду убежища веры, который /49/ осеняется тенью феникса счастья [Халил Султана]. Применительно к арабской пословице: “Львенок еще учится”, он, подобно льву, [способен] возвыситься до степени миродержавия. Высоко парящий над его головою сокол счастья извещает его, что он достигнет осуществления великих целей и высоких стремлений. Из горы его храбрости будет сверкать, как солнце, рубин власти; из моря его энергии будет блистать, как светлый день, перл царского достоинства. Солнце — в апогее [его] счастья, которое светит с самых первых дней [его] жизни, а новая луна на небе — [начало его] господствования, которое увеличивается раз от раза в стадиях совершенства. От четырех опор его слов и действий слышится, что власть пять раз стучит перед дверью его покоя и с шести сторон мира слышится голос, что под сенью милостей его могущественного, как небесная сфера, деда, его счастливого отца он добьется осуществления [своих] желаний. [По существующему арабскому выражению]: “Он пойдет стопами счастья по широкой дороге безопасности”. Язык фактов говорит о его врожденных качествах и свойствах словами последующих стихов, правдиво выражающих смысл сего...