Эти документы внесены в реестр под №...
Как в этой купчей, так и в большой купчей, о которой мы напишем, границы и стороны этого села определены так: с севера край наших полей — киры — от Молла-дурсун и Каракита до малого водоема, принадлежащего св. Престолу и составляющего границу между нашим селом и [селом] Паракар; с востока — сенокосные угодья против села Шорлу, которые именуются также топью и камышником; с юга — небольшой холм под название Куль-тапа; с запада — наша река [Касах], с которой граничит принадлежащая нам земля, называемая Тегутнер, что против села Алибеклу (как в этих: купчих, так и в указах она называется Базыргян-ёли [“Купеческий путь”]).
Но подобно тому как, согласно священному писанию, земля солончаковая не может дать пресной воды, так и тревожное время не может создать ничего прочного и долговечного. Ибо через три года вследствие перемены власти в нашей стране выступает здесь некий мусульманин Рустам, который неизвестным путем завладевает несколькими селами, между прочим и нашим селом Вагаршапат, смежным со св. Престолом. Этот мусульманин Рустам был сыном Амиршкеана, внуком Амир-Смбата[317], который неизвестно откуда родом. Тогда католикос Григор еще раз покупает это село у того мусульманина за 90 тысяч динаров и обращает его в вакф Престола. У него же вместе с этим селом он покупает села Аштарак, Батриндж, Норагавит, Агавнатун, Кирашлу и Мугни, о каждом из которых расскажем в своем месте. На эти семь сел тот же ереванский судья Заманатин пишет большую купчую крепость в форме длинного кондака и ставит свою печать. Ставят свои печати и свидетельствуют также ереванский шейх-уль-ислам по имени Рагим и нахичеванский судья Ахмед, сын Мухаммада. В купчей, согласно своему закону, [судья] подтверждает с великой клятвой, что все шесть дангов мулька этих семи сел купил Григор-халифа [католикос] и обратил в вакф св. Эчмиадзина. Купчая написана в ... году мусульманской эры, внесена в реестр под № ... Есть еще копия этой большой купчей, написанная позже и имеющая печать только одного шейх-уль-ислама. Она внесена в реестр под № ... После этого католикоса Григора до 1042 (1593) года, когда престол занимает Меликсет, и до 1078 (1629) года, когда вслед за Сааком садится великий католикос Мовсес [Сюнеци] Эчмиадзинский престол хотя и не совсем опустел, но был недалек от этого и дошел почти до прежнего убожества. При частых переменах в нашей стране насильников-властителей, при появлении всяких разбойных наездников и повстанцев, во время войн грозных персидских и турецких царей друг с другом, а также когда происходило выселение коренных жителей [нашей страны] шахом Аббасом или же были другие бедствия, о которых рассказывает историк Аракел, — в это время на престоле сидел не один католикос, а [одновременно] два, даже четыре или пять, но они не могли сидеть постоянно на своем престоле, а скитались здесь и там, преследуемые насильниками и кредиторами. Сам подумай, до какого бедственного состояния должен был дойти св. Престол! Он не только был лишен сел, от которых получал мульк и которыми насильственно завладели мусульмане, но [не стало у него] и построек, братии, благ духовных и мирских, всего необходимого: Престол был дочиста ограблен. Вследствие этого вышеназванные села, купленные католикосом Григором, долгое время находились во владении мусульман. Когда же спустя некоторое время, в 1053 (1604) году, великий персидский шах Аббас завладел нашей страной, он назначил здесь ханом Амиргуне. Этот хан Амиргуне тоже некоторое время владел и пользовался доходами нашего села, о котором идет наша речь. Но он был человек добронравный, заботился о благоустроении страны и любил христиан. В его время несколько монахов, собравшиеся с разных мест в св. Престоле, отправились к Амиргуне-хану с просьбой, предъявили ему упомянутое выше большое вакуфное свидетельство — купчую крепость католикоса Григора — и заявили, что шесть дангов мулька этого села искони принадлежат св. Эчмиадзину. Амиргуне-хан, удостоверившись в справедливости их заявления, возвращает св. Престолу шесть дангов мулька этого села и дает твердую подписку со своей печатью в том, что если кто-нибудь из его родни или другое лицо осмелится отнять у Эчмиадзина мульк [этого] села, то да будет проклят. И эта грамота[318] и две ее копии с печатями шейх-уль-ислама находятся в св. Престоле и внесены в реестр на странице под № ... Они написаны в 1029 году мусульманской эры.
Хотя так было поставлено, но правило это соблюдалось, лишь пока был жив и правил Амиргуне-хан; после же его смерти, когда власть над нашей страной получил его сын Тахмасп-Кули, он опять присвоил себе мульк этого села и пользовался им в качестве казенного содержания. А после него село захватили первые владельцы-мусульмане, которые присвоили его, как родовое имущество, продавали, дарили кому хотели как свою собственность. Когда сел католикосом блаженный Мовсес, он много хлопотал об этом, даже успел вернуть село с помощью местных властей, но эти [успехи] были недолговременны, так как он прожил всего три с половиной года. За это время он съездил в Исфаган к шаху Сефи, истратил много денег, перенес много огорчений, но добился того, что с Престола сняли ежегодную мукату в размере ста туманов, которая с накоплением процентов со времени католикоса Меликсета тяжелым бременем ложилась на св. Престол. Он также был занят строительством и восстановлением построек, как подробно описывает историк Аракел, ибо св. Престол был совершенно запущен. Когда же после него престол занимает подобный ему [деяниями своими] блаженный католикос Пилипос, он подает прошение шаху Аббасу II о том, что мульк этого села издревле принадлежал Престолу, но затем ханы и разные лица захватили его и пользуются им, а. Престолу нечем жить. В прошении он упоминает, что, издержав столько-то денег, он на пользу страны провел воду из Абарана и т. п. В это время ереванским ханом был некто Хосров, человек добронравный и друг католикоса Пилипоса. Он тоже докладывает шаху, что это село [на правах] мулька действительно издревле принадлежало Эчмиадзину, свидетельствует о добрых качествах католикоса Пилипоса, о. проведении им воды [для орошения полей] и прочих добрых делах. Вследствие этого шах издает рагам о том, что шесть дангов мулька этого села он дает Престолу Эчмиадзина и чтобы впредь никто не касался этого [села]. Этот рагам, написанный в 1060 году мусульманской эры, сохраняется в Престоле; он занесен в реестр на странице под № ... В этом рагаме указывается, что доход[319] от мулька этого села, получаемый Престолом, составляет [ежегодно] 190 халваров и пять с половиной литров[320] и более.
После этого, во времена католикоса Акопа Джугаеци и персидского шаха Сулеймана, является к нам по казенным делам от персидского двора мусульманский ишхан по имени Аббас-Кули, из сыновей Амиргуне-хана, и так как его отец Амиргуне-хан некоторое время пользовался мульком этого села, то он возбуждает иск против католикоса Акопа: “Мульк этого села принадлежит мне, на каком же основании ты пользуешься им?” Католикос Акоп представляет ему подписку Амиргуне-хана и старое вакуфное свидетельство, о которых мы говорили выше. Тогда он, удостоверившись, от себя тоже дает скрепленную печатью суда подписку, в которой подтверждает, что он убедился в том, что шесть дангов мулька этого села действительно принадлежат Эчмиадзину. Подписка написана в 1072 году мусульманской эры. Ее найдешь по реестру.
После этого католикос Акоп берет с собой упомянутые документы и отправляется в судебное присутствие в Исфаган подтвердить, что это село с самого начала принадлежит св. Престолу. Шейх-уль-ислам и другие вельможи, рассмотрев; предъявленные документы, пишут бесспорное свидетельство, что они вполне удостоверились в том, что шесть дангов мулька этого села, мутахил, бахра и прочие поступления [налоги] издревле целиком принадлежат св. Эчмиадзину. В той же бумаге они свидетельствуют, что видели старое вакуфное свидетельство, подписку Амиргуне-хана и подписки других [лиц]. Дальше они упоминают, что еще в дни католикоса Саака и Мовсеса некоторые [люди] также оспаривали [право на это село], но все оказались неправыми. “Мы все удостоверились и свидетельствуем, — [пишут они], — что с самого начала хасл, мутахил и бахра этого села издревле принадлежат св. Эчмиадзину; кто после этого коснется его или возбудит иск, будет неправ и виновен, а его слово неприемлемо”.
