Но градом посыпались новые звонки в дверь, так что сделалось не до Георгиева. Берестова поставила Решку встречать гостей, Эрика — заведовать кухней, а сама — продолжала играть роль блестящей хозяйки вечера, порхая от дивана к креслу, от кресла к подоконнику и прочее.

Незнакомые лица вперемешку со знакомыми — которые знали Стрельцову под именем “Эйр” — сценический псевдоним пришлось выдумать, но исполнять по окончании квартирников что-нибудь из фолка Решка любила. Потому и соглашалась на их проведение, по чести говоря.

Ближе к шести заявились Артем Арестов с Катей и Юля Демидова во главе небольшого отряда филологов с потока.

— Привет, привет, Русалочка, — чмокнула ее в щеку Катя. — Мы пришли на твоего принца посмотреть. Где он, показывай?

— На кухне, — рассмеялась Решка. — Печеньки раздает, так что вперед.

— Ну, мы за печеньками тогда, — сориентировалась Катя вместе со стайкой девчонок-литераторов.

Эрика там, в конце коридора, окружил восхищенный щебет, а он только комплименты развешивал направо-налево.

— И песни твои послушать, конечно, — сообщил Артем, ревниво поглядывая за Катей. — Не жалко тебе? Принца своего?

Вообще-то, Решку тоже в сердце кольнула обида, но это все слишком иррационально — просто Эрик Солнцев по натуре своей принц, что поделаешь. Да и она ещё не определилась с видами не него.

— Хорошо, что они не знают, что Эрик — пожарный, — хихикнула она, — а то бы вообще на нем висли. Успокойся, Тём… Девчонки вечно так. Сама не знаю, почему.

— Вот-вот, ты-то не такая…

— Ах, Вася, здравствуй! — воскликнула Берестова. — Сегодня у тебя просто аншлаг!

В квартиру ввалилась звезда вечера: Вася Звездный роста был невысокого, но личностью весьма и весьма творческой — даже носил шляпу с пером, чтобы выглядеть еще чуть более сказочно. Свитер под самый подбородок, длинные волосы, заплетенные в замысловатый хвост. Мечтательная улыбка, гитара с кучей наклеек. Он был, разумеется, популярен… в своих кругах.

Он не знал, что сегодняшний аншлаг вышел из-за Солнцева. Но пусть лучше не знает. Вася был товарищем обидчивым и ранимым. Нет, вообще-то, человек из него хороший, да и голос мелодичный; просто Даше не нравился его излишний надрыв — словно театра здесь больше, чем души.

— Здравствуй, Вася, — улыбнувшись, помахала ему Решка.

— Привет, Эйр, — поклонился товарищ Звездный. — Анна, вы сегодня великолепно выглядите — какое платье, настолько в тему!

Из комнаты раздались громкие аплодисменты, народ повалил к коридору — пришел тот, кого они долго ждали. Вася сразу раздал несколько автографов. Эрик со своей свитой подтянулись из кухни, все расселись кто где горазд — подоконник, диван, кресло, подушки, стулья, пол, чьи-то коленки — и… представление началось.

* * *

У них тёплые плечи и гордые речи

Посмотри, как тают свечи в темноте высоко

Где кони крылаты, а ветры косматы

Это всё далеко, далеко, далеко!

Решка в последний раз вывела проигрыш, тронула струны и умолкла. Наполовину опустевшая комната наполнилась аплодисментами, кто-то даже засвистел. Исполнительница раскланялась, пряча счастливую улыбку.

Вася уже удалился, унося восторги и собранные средства, основная часть поклонников тоже распрощалась, поглотив угощения подчистую и от рулона туалетной оставив картонный огрызок; в комнате остались только университетские, пара завсегдатаев да Жорик. Увы, Аверин так и не пришел. И ещё на подоконнике в углу прилип какой-то незнакомый парень в синем свитере с чуть безумным взглядом. Впрочем, он, кажется, был заинтересован Эйр даже больше, чем Васей, так что… пусть сидит.

— А еще я хотела бы вам спеть песню авторства нашего нового друга, — сделала Решка жест в сторону Солнцева. — Она мне понравилась тем, что… порвала сердце в клочья, а ведь в том и есть задача настоящего искусства, — Даша неловко усмехнулась и спела:

Ах, если б ты знала, что такое дом!..

Понять это можно, встретив сильный шторм.

Эрик запунцовел, девочки всхлипнули, Жорик крякнул, парень на окне заинтересовался. Нюрка тоже задумалась, разгладив свое длинное платье на коленях.

— Браво! — воскликнула Катя. — Эрик, это правда ты написал?!

— Ну… — смутился вконец Солнцев и вдруг умолк, впервые заметив парня на подоконнике. Переменился в лице, как тогда, в больнице. Словно сначала не поверил, а потом рассердился.

Синий свитер поднялся лениво — наконец на него упал свет люстры, и стало видно, что волосы у него стандартные русые — и улыбнулся:

— У Эрика всегда душа к романтике лежала.

— Ну, то, что это романтика, могу оспорить… — начала было Даша, поднимая палец, да осеклась, увидев реакцию Солнцева.

Эрик вскочил с дивана, прожигая синий свитер взглядом.

— Ты!

Последние печеньки рассыпались по полу.

— Я, — спокойно отвечал незнакомец, складывая руки на груди и улыбаясь. — Привет, старина.

— Как ты… как ты посмел! Прийти сюда! — Эрик сжал кулаки, его веснушки стерлись под маской сильного гнева. — Старина?!

Даша никогда не видела его таким. Даже когда вчера он… раскидал хулиганов, то был совершенно спокоен.

Девушки заохали и сгрудились в группки. Любители квартирников незаметно потянулись к выходу.

— Сам знаешь — это не я решаю, — отвечал непрошеный гость резко.

Был он чуть ниже длинноногого Эрика, в плечах пошире, пусть и в разы изящнее Жорика, но выглядел… каким-то опасным. Хотя свитера и придают вроде всем уюта, а ему вот… брутальности.

— Тебе это даром не пройдёт! — выкрикнул Эрик, отчаянно оглянулся вокруг и… выхватил из-за спины Кати диванную подушку и бросил свитеру в лицо.

У Решки опять отпала челюсть, прямо как на прошлой неделе. Нюрка поднялась поспешно — пришла пора хозяйке вечера сделать что-нибудь.

— Послушайте… — начала она было.

— Принимаю вызов, — парень с подоконника невозмутимо поймал подушку, — но мечей здесь не вижу, — он показательно развёл руками.

— Если не трусишь — на кухне есть ножи! — проклокотал Эрик и, развернувшись на носках, вышел из комнаты.

— Хорошо, — пожал плечами возмутитель спокойствия и направился следом, по дороге откладывая подушку на место.

Оставшиеся в комнате переводили взгляд друг на друга и хлопали глазами.

— Они что… серьезно?! — поразилась Юля.

— Я читала, что так начинали дуэли, — заговорщицким тонос сообщила одна из поклонниц Солнцева. — Сначала “сударь, вы дурак” или бросить чем-то, и тогда обиженный не мог отказаться…

— Обалдеть… Девочки, идем, снимем на видео! — подскочила Катя в восторге.

Загремел ящик, звякнули кухонные приборы.

— К барьеру! — донесся резкий выкрик Солнцева.

Решка очнулась, вскочила и с гитарой наперевес понеслась вслед за парнями:

— Какие ножи, какие барьеры?! С ума сошли?! А ну перестаньте!

— Катя, сдурела? — рыкнул Артем, хватая свою девушку, намылившуюся с камерой следом, и вытолкнул в подъезд, хватая с вешалки куртки. — Все отложили телефоны и на выход!

Трижды Жорик и Нюрка присоединились к Решке. Она со своей гитарой в самой решительной позе стояла между повздорившими парнями. Эрик горел яростью, незнакомец — был холоден и даже чуть насмешлив.

— Решка, отойди, — сквозь зубы процедил Эрик, сжимая в руке кухонный нож.

— Не отойду! — мотала головой девушка. — Положите ножи!

Жорик и Нюрка застыли в проеме. Юля и Артем, как самые рассудительные, потихоньку выпроваживали восторженных девочек-филологов за дверь.

— Ты не понимаешь, Решка… Некоторые оскорбления можно смыть только кровью..!

— Кровью?! Ты в своем уме, Регенерация? Да плевать мне, что у тебя регенерация! Схватитесь за ножи — придется звать полицию, и никому из нас это не понравится, обещаю!

— Русалочка, спокойно, — вмешался парень с подоконника, по-прежнему будто смеясь, — мы умеем драться, и я гарантирую, что никакой крови не прольется. Это просто чтобы выпустить пар, вступление к разговору.