– Моня, ты умница, продолжай патрулировать в том же духе. – приказал Галеон с серьёзным видом.

Моня важно надулся, стал по стойке смирно и поклялся патрулировать город, как никогда не патрулировал. Маленькая гаргулья залезла на деревянный подоконник и собралась было потянуться к форточке как Галеон холодным голосом процедил:

– О том, что сказал мне здесь и сейчас ты будешь молчать.

Моня был дурачок только на первый взгляд, когда дело попахивало взбучкой или иными серьёзными последствиями гаргулья оказывалась весьма сообразительной.

– Чтоб мне навсегда окаменеть! – поклонившись с глубокой интонацией выдавил Моня.

Галеон выпустил гаргулью на улицу и снова погрузился в раздумья. Брать Могальта сразу категорически нельзя, необходимо установить за ним наблюдение, понять уровень угрозы. Также было необходимо учитывать, что Волослав скорей всего видел Моню и буквально позволил сам на себя донести. Он должен был понимать, что таким образом себя скомпрометирует. Он лично знаком гаргульей и не заметит её не мог. Понимает, что Моня придёт и незамедлительно доложит. Знает, что Галеону придётся решать проблему. Решать здесь и сейчас в этом месте. «Или не в этом?» – засомневался вампир. Он перечитал набранное сообщение. Палец с аккуратно подстриженным ногтем навис над кнопкой «отправить», как вдруг вампир услышал знакомый голос. Это был один из тех голосов, который вампир предпочитал бы больше никогда не услышать:

– Он велел передать вам сообщение. – раздался томный голос.

– Николай Матвеевич! – недовольно поприветствовал показавшуюся из стены тень Галеон.

Николай Матвеевич Богумский родился в тысяча восемьсот шестом году в семье помещика. Прожил он недолгую жизнь. При жизни этот человек, будучи восьмым сыном в семье на наследство отца претендовать не смел. В юном возрасте он наткнулся на колдуна, который работал на Волослава. Вскоре юноша и сам стал колдуном и тоже работал на Волослава. В возрасте двадцати девяти лет был ранен в неравном бою с ведьмами. Волослав парализованного человека не бросил. Жить молодому колдуну оставалось не долго, так как ведьминский сглаз не давал вылечить его тело. Не придумав ничего лучше, Волослав объяснил мальчишке как отбрасывать тень. Хоть времени на отброс минимально прозрачной самостоятельной тени было недостаточно, всё получилось за день до предполагаемой смерти тела. Николай отбросил яркую тень с чётким контуром, что было большой редкостью и наличию при жизни молодого колдуна железной воли. С тех пор, тень Николая преданно служила Волослава и никому другому. Николай отчитывался ему лично.

Галеон такой преданности завидовал. Дело было в том, что тени выглядели как живые люди, но были не уязвимы и неосязаемые. Связи с чем, вербовка своенравных теней, существующих у себя на уме, была практически невозможной.

Способ убить тень был, однако процедура была ненадёжной, так как невозможно было поймать тень или надёжно определить задело-ли его атакой. Галеон знал, что Николай следит за ним и его работой, после чего благополучно доносит Волославу. Вампир применил этот способ убийства назойливого шпиона. Не один десяток лет он искренне считал, что тень юного колдуна ушла в небытие и там остаётся. Однако появление тени сейчас означало, что все эти годы Николай вполне удачно пас вампира как барашку в поле. И самое обидное, по-прежнему информировал Волослава. Галеон попытался вглядеться в вышедшую из ниоткуда тень. Попытка убить тень бывшего колдуна не причинила ему видимого вреда, а только научила, лучше скрывать своё присутствие. Поняв, что он не причинил шпиону никакого вреда вампир поморщился и недовольно процедил:

– Я внимательно слушаю.

– Волослав велел передать, объект без приказа не трогать. Также с целью дальнейшего стратегического планирования он велел передать всю информацию по моему отслеживанию объекта за все годы.

– Годы? – напрягся вампир.

– Да, он объявился около десяти лет назад. – легко и беззаботно ответил Николай.

Вампир выпрямился и застегнул рубашку. Внезапно к нему вернулась его величественная выдержка. Николай невинно наблюдал за вампиром. Затем, когда тот закончил приводить себя в порядок тень вытащила из неоткуда конверт. Галеон застыл, на конверте почерком Волослава было написано имя вампира. Буквы состояли из множества маленьких рун, что говорило магической подстраховке послания. Это так же объясняло, как тень смогла взять письмо в руки.

– Волослав предусмотрел ваше недоверие. Он велел передать вам инструкции по поводу объекта. Вскрыть сможете, только в случае смерти Волослава. – сказал Николай и вложил неосязаемое письмо в грудь Галеону.

Вампир ощупал грудь. Письмо утонуло в его теле как камень в воде. Галеону даже показалось, что письмо достигло дна. Какое оно это дно древний вампир и сам понять не мог. Он стёр набранное сообщение и принялся слушать тень.

Звук встречного тепловоза привёл Марго в чувства. Она взглянула в окно несущейся на юг электрички и увидела поле. Погода была ясная, а поле жёлтое. Ведьма зевнула и потянусь. Она сидела рядом с Гердоном. Напротив, сидел Павел, читающий молитву. В его сумке сидел Зюк. Маленький чёрт, бывший до встречи с Волославом большим направлял команду на встречу со сбежавшими из тьмы чертями.

– Герд. – обратилась Марго. Гердон вопросительно повернулся к ведьме. – Он ещё не устал молиться?

Островитянин растерянно пожал плечами.

– Как ты думаешь, Зюку можно верить? – спросил он у Ведьмы.

– Вигдоныч, а ты сам скажи. – зевнув мяукнула Марго.

– Думаю нельзя.

– Правильно думаешь. Нужно следить за ним. – подтвердила ведьма.

На минуту зависла неловкая пауза. Пока наконец Гердон не решился спросить:

– Слушай, я всё хотел спросить. Ты не скучаешь по отрицательной магии?

Ведьма, посмотрев на свои колени, выглядывающие из-под новой юбки, ответила:

– Скучаю ли я? Моя связь с отрицательной магией даже спустя два века сильна. Стоит немного разозлиться и я ей наполняюсь. В отличие от других ведьм, мне и ритуалы не нужны. Бери, да черпай. Вот только она мне противна. – закатила глаза Марго.

– Почему?

– Огромная мощь. Я могу быть сильней любого колдуна. – поморщилась Марго. – А мне хочется другого.

– Чего?

– Ну как ты не понимаешь? Я ведь женщина. Может мне хочется побыть слабенькой глупенькой. Чтобы меня защищали, чтобы за мной поухаживали. – нежно сказала ведьма, не выдержала и закатилась смехом.

– Опять твой сарказм? – надулся витязь.

Марго дружески хлопнула островитянина по плечу и спросила:

– Я сама ничего не знаю, Вигдонович. Коза упрямая. Опротивела мне тёмная магия. Знаешь ведь, сам писульки Черномора переписывал. Увидела свет и тянусь к нему. Вот как он. – сказала Марго и жестом головы указала на молящегося Павла.

Гердон нахмурился и отвернулся. В этом морщащемся лбу формировались какие-то мысли. Любопытство оказалось сильней ведьмы.

– Что? – воскликнула Марго.

– Не могу понять, можно ли тебе доверять. – нехотя процедил Гердон.

Ведьма уж подумала, что она понравилась витязю, а тут такой удар по самооценке. Основания так думать у ведьмы действительно были. Она выхаживала его после встречи с Лихом. Выхаживала после смертельного ранения, полученного в битве с Тихоном. Только-только он наполнился румянцем. Ведьма уже давненько чувствовала его взгляд на своей спине. Ей почему-то показалось, что он любуется.

– Нет. Я ведь ведьма. – вздохнув ответила Марго и уткнулась в окно.

По стеклу начали бить капли дождя. Ведьме было досадно, что её не отпускала репутация любимой дочери Яги. Сколько Марго не старалась отношение к ней было осуждающим. Иногда казалось, что даже Волослав с Платоном посматривают на неё с подозрением. Только Кирилл – добрая душа совсем забыл кто она такая. Марго даже начала считать его другом. Его сестра Полина – вторая добрая душа даже и не знала ничего о кровавом прошлом ведьмы, кроме того, что она добрая ведьма в отличие от Анны. Знакомые колдуны не хотели поддерживать с ней общение. На письма отвечали нехотя и лишь из вежливости. Холод исходящий от Гердона заставил ведьму снова почувствовать себя одинокой. Ей захотелось попить какао с Герой и подразнить с белокурого домовёнка.